Ночь накануне свадьбы - Дебра Маллинз

Гейбриел отвел ладонь от своего лица.

– Я никогда не забуду тебя, Джин. Ты живешь в моем доме. Я смотрю на Фей и вижу ребенка, который мог бы быть у нас. Но мы оба знаем, что у нас нет будущего.

– Я понимаю, ты должен жениться на невесте. – Она облизнула губы. – Но будешь ли ты счастлив с ней?

– Я буду удовлетворен тем, что выполнил свой долг.

– Долг не может согреть мужчину в постели.

– Да. – Он глубоко вздохнул. Ее знакомый запах будоражил его чувства, и он отступил от нее на шаг. – Но я буду спокоен.

– Гейбриел!

Голос матери заставил Гейбриела повернуться, кто-то поднимался вверх по лестнице. Фенелла придерживала юбки, чтобы они не мешали ей идти быстрее. Броуди, перешагивая через две ступеньки, нес на руках Мейру. Кэтрин старалась не отставать от них, держа Мейру за руку. Кэтрин встретила взгляд Гейбриела, взглянула на Джин, затем снова на него.

Кэтрин поняла. Он напрягся, ожидая обвинений.

– Гейбриел, она скоро родит. – Это было все, что она сказала.

Страх объял Гейбриела.

– Но еще рано?

– Мы знаем это, – оборвал его Броуди. – Дугал поехал за Мораг. – Они подошли к лестничной площадке. Кэтрин пришлось отпустить руку Мейры, когда Броуди повернул направо, оставив ее с Гейбриелом и Джин.

Кэтрин смотрела на Гейбриела. В ее глазах были боль и смущение. И неловкость. Она даже не взглянула на Джин.

– Я должна быть с ней, – сказала Кэтрин и поспешила за Броуди.

Гейбриел повернулся к Джин, которая с тревогой встретила его взгляд. Господи, это проклятие? Момент их общения стал причиной того, что случилось?

Гейбриел почти бегом поспешил к комнате Мейры, Джин едва поспевала за ним. Он остановился в дверях. Мейра стонала от страха и боли. Фенелла с трудом пыталась раздеть дочку. Кэтрин стояла около постели, держа Мейру за руку.

Броуди хмурился.

– Я могу помочь, – вызвалась Джин. Она обошла Гейбриела, чтобы войти в комнату. – Пусть Кэтрин посидит с Фей и предоставит роженицу более опытным помощникам.

Бросив на нее взгляд, не терпящий возражений, Броуди заявил:

– Она хочет, чтобы осталась Кэтрин. А ты, Джин, лучше сама присмотри за своим ребенком.

Джин пожала плечами и отошла. Гейбриел взял ее за руку и потянул в коридор.

– Пожалуйста, Джин, спустись в большой холл, и пускай твой отец поишет Лохлана.

– Но я могу помочь…

– Делай, что я сказал, – отрезал Гейбриел. Она послушно кивнула.

– Позови, если я понадоблюсь.

– Обязательно.

Джин повернулась и, гордо выпрямив спину, пошла назад, в холл. Гейбриел вздохнул и вошел в комнату. Матери удалось раздеть Мейру и уложить в постель. Пот выступил на лице сестры. Кэтрин пододвинула стул к постели и взяла руку Мейры в свои ладони. Она поближе наклонилась к ней, мягкое, успокаивающее журчание ее голоса донеслось до Гейбриела и Броуди, стоявших у дверей.

– Ты ведь не изменил свое решение насчет Кэтрин, правда, Гейбриел? – Броуди говорил тихо, чтобы мог слышать только Гейбриел. – Сдается мне, нам совсем ни к чему, чтобы проклятие добавило печали.

– Конечно. Я собираюсь жениться на ней, – отвечал Гейбриел, – как только смогу добиться ее согласия.

– Мне показалось, что твой план изменился.

– Ничего не изменилось.

– Но ты был с Джин?

Гейбриел напрягся.

– Мы просто поговорили. Лохлан напился и приставал к ней…

– А…. – Напряжение оставило плечи Броуди.

– Я помню о своем долге.

– Тогда выполни его. – Броуди пристально посмотрел на друга: – Тебе нужно как-то повлиять на Кэтрин. Сделай это, Гейбриел. Сделай быстрее.

Мораг прибыла через несколько часов после начала родов.

Гейбриела и Броуди выпроводили из комнаты, но они остались около дверей, их лица вытягивались от страха, когда они периодически заглядывали внутрь. Фенелла повязала голубую нитку вокруг пальца Мейры, чтобы избавить ребенка от лихорадки, а в колыбель положила железный гвоздь для защиты новорожденного от инфекции.

Кэтрин не сводила глаз с Мейры. Голос охрип от шепота, пальцы онемели от жесткой хватки Мейры, спина болела, потому что Кэтрин постоянно наклонялась к постели, то и дело вытирая пот со лба Мейры.

– Я не хочу, чтобы ребенок умер. – Мейра смотрела на Кэтрин полными ужаса глазами. – И не хочу, чтобы мой ребенок родился с двумя головами, как у овец. Обещай мне.

– Я уверена… – начала Кэтрин, старательно подбирая слова, – у тебя будет нормальный ребенок.

– Мораг поможет тебе, – пробормотала Фенелла. – Не бойся, дочка.

У Мейры снова начались схватки. Фенелла, держа руку дочери, отвела волосы с ее влажного лба и тихо прошептала что-то подбадривающее. Флора и Рейчел бесшумно двигались по комнате, подогревали воду и готовили все необходимое.

За дверью начали шептаться. Потом в комнату пропустили древнюю старуху в темно-синем плаще. Ее длинные седые волосы струились по плечам, словно жидкий свет.

Она вошла в комнату, и все на секунду замерли. Кэтрин смотрела на Мораг в ужасе. Боже праведный, это же старуха из ее снов, та, что произносила слова проклятия. Когда Мораг направилась к постели, Кэтрин поднялась, не давая ей подойти к Мейре.

Мораг посмотрела на нее: один глаз голубой, как у Макбраденов, другой мутный, затянутый белесой пеленой.

– Так, – сказала она. Голос оказался странно молодым и мелодичным для женщины, которая пребывает в зиме своей жизни. – Ты защищаешь ее.

– Да, хочу защитить. – Кэтрин выпрямилась, хотя ноги дрожали от страха.

– Я знахарка, дитя мое. – Мораг покачала головой. – Я нужна ей.

Фенелла подошла и отвела Кэтрин в сторону.

– Пусть пройдет. Она знает всякие старинные рецепты, она сможет помочь.

Кэтрин отошла в сторону, но только для того, чтобы Мораг смогла подойти к постели. Она не доверяла этой старухе, и не столько из-за своих снов, а скорее из-за той силы, которая исходила от нее. Мейра и так достаточно напугана. Но другие женщины в комнате держались на почтительном расстоянии, их лица были полны надежды, что заставило Кэтрин смириться и наблюдать.

– Нам не нужны здесь мужчины. – Не отводя глаз от Мейры, Мораг подняла руку, и через окно внезапно проник порыв ветра, заставив дверь с шумом захлопнуться прямо перед носами любопытных мужчин. – Ты дитя. – Ведьма остановила свой неповрежденный глаз на Кэтрин. – Ты невеста. Ты поможешь мне противостоять проклятию.