Две недели до любви - Холли Шиндлер

– Я не злюсь, Клинт. Честно. Мне неловко. Пожалуйста, не надо делать еще хуже…

– Я не врал, – настаиваю я. – Мне правда хотелось быть здесь.

– Знаю, знаю, – пищит она. – Только не со мной. – Она трет себе лоб и трясет головой: – Я не первый день тебя знаю. Ты хороший парень и заслуживаешь счастья. В каком-то смысле моя мечта сбылась.

– Ты о чем?

Этот вечер совсем меня измотал.

– Я надеялась, что ты снова влюбишься, – признается она. – Так и случилось. Только ты влюбился не в меня.

Гейб поднимает голову и смотрит на меня с недоумением.

– Что-то случилось?

Я киваю, утирая слезы.

– Где ты витаешь, Челси? – спрашивает он. – Мне кажется, ты не со мной сейчас.

Я кладу руку на лоб:

– Гейб… Я просто…

– Это не нервы, – говорит Гейб и откатывается от меня. – Дело в чем-то другом.

– Ты столько сил потратил, а я все порчу…

– Да не тратил я никаких сил… Мне же самому хотелось. Мне казалось, что и тебе тоже.

– Так и было.

– Было? В прошлом?

Я не могу отвечать. Слова застревают у меня в горле, как куриные кости.

– Что происходит, Челси?

Я вздыхаю и сажусь рядом с ним. Натягиваю лямки обратно на плечи. Гейб поджимает губы, и я понимаю, что он зол.

– Перед тем как ты уехала, мы целую ночь целовались под звездами, – отрывисто говорит он. – Прошло всего два дня с твоего возвращения, а ты уже не хочешь со мной быть. При мысли о том, что мы займемся любовью, ты… плачешь.

– Гейб, – вздыхаю я. – Дело не в этом.

– А в чем же? Что-то случилось. Что-то поменялось. Не отрицай. Я почувствовал это сразу, как ты вернулась. Боже, да когда мы заходили в гостиницу, я уже не был уверен, что мы проведем ночь вместе.

По моим щекам одна за другой катятся слезы, рисуя блестящие дорожки на припудренной коже.

– Можно я спрошу кое-что? Ты, наверное, разозлишься. Я пожимаю плечами и киваю.

– Когда ты уехала, у тебя появился другой?

Я отворачиваюсь, и плечи у меня трясутся от плача.

– Так и знал, – бормочет Гейб и повторяет, уже громче: – Так и знал.

– Гейб, пожалуйста, – выдавливаю я из себя.

Я протягиваю к нему руку, но он вздрагивает и отодвигается.

– Это тот парень с фотографий, да? Твой тренер? Да? – вопит он с такой яростью, которой я от него и не ожидала. – Он вообще тебя тренировал, или это ты тоже придумала?

– Нет… Гейб… не придумала. Мне… мне так жаль.

– Жаль? Чего? Что я узнал, да?

– Нет… Что я так поступила. Что ранила твои чувства.

– Хм, – фыркает он. – Особенно тебе было жаль, когда ты была с этим… как его там.

– Не надо так, пожалуйста. Мне и так плохо.

– Нет, Челси, – рычит он, спрыгивая с кровати. – Не думаю, что тебе плохо. Уж точно не так плохо, как мне. Знаешь, отчего тебе плохо? Потому что тебя поймали с поличным. А у меня рушится мир. Думаешь, я это заслужил? – Он шагает по комнате, запустив пальцы в волосы, словно хочет вырвать свои кудри – После двух лет вместе я не заслужил даже того, чтобы в лицо сказать, что встречаешься с кем-то еще? Пусть думает, что я хочу быть с ним, а я повеселюсь с другим за его спиной? После всего, что я сделал для тебя… после того, как твоя жизнь пошла под откос, а я остался с тобой… Знаешь что, Челси? Глупая летняя интрижка для тебя важнее, чем отношения со мной. И я не буду с этим мириться.

В ответ на его упреки я поднимаю лицо и сощуриваюсь. Внезапно я думаю о том, что всего несколько секунд назад я готова была с ним переспать лишь для того, чтобы не обидеть. Что готова была заняться с ним сексом против собственного желания. Это ли не значит, что он для меня важен? Что я ставлю его нужды выше своих? Он разве не видит, чем я собиралась ради него пожертвовать?

Во мне разгорается ярость.

– А ты, можно подумать, само совершенство! – ору я. – Ах да, разумеется. Гейб Росс, мистер Идеал. Прекрасный Гейб Росс. Умница Гейб Росс. Отвратительно романтичный Гейб Росс, который в восторге от того, что может напомнить своей девушке, что она больше не звезда. Я все поняла, Гейб. Ты идеален, а я нет.

– Что?! – вопит он.

– Ах, ну да, я чуть не забыла самое главное. Гейб Росс остался со своей подружкой, когда она вышла из строя и перестала быть знаменитостью. Когда перестала быть завидной партией. И посмотрите на него, на этого доброго парня – он остался с ней, даже когда она уже не та, в которую он влюбился!

– Поверить не могу, что ты говоришь мне это, – бормочет Гейб. – После того, как я остался с тобой. После того, как решил пойти в Мичиганский университет, потому что ни на какой другой у тебя бы не хватило денег, когда ты лишилась баскетбольной стипендии.

– Ага! – визжу я. – Признался. Я тебе мешаю!

– Я не это имел в виду…

– Именно это и имел! А еще я мешаю тебе трахать других девчонок. Со мной ты снова стал девственником.

– У тебя же была травма, Челси.

– Дело не только в этом, – продолжаю орать я. – Все знают про тебя и ту журналистку в летнем лагере. Но со мной…

– Секс не равен любви, – говорит Гейб. – Я всегда думал, что у нас серьезные отношения, хотя и без секса.

– Это часть любви, – настаиваю я. – Романтической любви.

– Романтической любви, – фыркает Гейб. – Будто ты что-то в этом понимаешь. Когда ты уехала, добиться от тебя признаний в любви было тяжелее, чем самому вырвать зуб. Теперь я знаю почему. Он ведь слушал, да?

– А тебя только это интересует? – огрызаюсь я. – Мои бесконечные признания в вечной любви? Знаешь, есть разница между романтикой и навязчивостью. Боже, да забудь ты про Клинта. Не будь его, ты все равно был бы недоволен. Мне надо было звонить тебе каждый день ровно в пять, да? Я ведь послушная маленькая девочка? Дело совсем не в другом парне. Тебе было просто обидно, что я не трясусь над тобой! – Я останавливаюсь, чтобы перевести дыхание, но слова льются из меня потоком: – А тебе не приходило в голову, что меня вообще не надо было спасать? Может, несчастный случай не сломал меня. Может, я совсем не хрупкая? Может, это ты мне мешаешь.

– Только не надо сваливать это на меня! Ты сделала это, Челси. Ты разрушила нашу любовь!

Он хватает бутылку с сидром и швыряет ее об стену. По полу разлетаются мелкие осколки. Я взвизгиваю и бегу в ванную. Захлопываю за собой дверь.

Больше никакого страха, кричит мой мозг. Не убегай, Челси. Но я не могу, нет, пока что не могу. Я не знаю как. Я что, серьезно думаю все эти ужасные вещи?