Империи древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий - Марк Эдвард Льюис

Такой политикой ослабленного контроля и облегченной до предела повинности вассалы часто пренебрегали. Контролирующие воеводы привычно вымогали у цянов деньги И ПОЛbзовались их услугами ради собственного обогащения. Когда в 55 году н. э. на такую должность назначили Чжан Хуаня, он обнаружил, что все его восемь предшественников эксплуатировали цянов ради личной наживы39. Его отказ принять в дар лошадей и золото, предложенное вождями цянов, приводится в качестве показателя его неподкупности. Только вот одновременно можно предположить, что высокопоставленные мандарины, отправленные двором на службу в провинции, демонстрировали такую алчность вымогателей, какую мы встречаем в хрониках, посвященных критике бесчестных местных чиновников.

Сама природа ведомства воеводы менялась по мере того, как увеличение массы переселенцев потребовало создания более зависимых государств. В 94 году больше полумиллиона цяней подчинились династии Хань в качестве «внутренних» подданных, а в 107 и 108 годах подданными китайского императора стало несколько десятков тысяч цяней. Поскольку при ханьской администрации эти народы нельзя было принимать в состав империи, из них формировали зависимые государства под надзором специально учрежденного ведомства воевод. Как только заведенный на местах порядок нарушался, полномочия ведомства надзора со стороны воеводы соответственно расширялись. Образованному для решения задач мобилизации союзников на военную службу этому ведомству постепенно передавали административные полномочия, равные власти главы округа. В областях, находящихся под их контролем, эти надзирающие воеводы управляли не только подчинившимися дикарями, но также и проживавшими в приграничных районах китайцами. Таким образом, переселение внутрь империи народностей иноземного происхождения по прошествии времени потребовало милитаризации местного сообщества и администрации на государственной границе40.

В дополнение к цянам и хунну среди народов, наиболее часто помещавшихся под военный надзор в режиме вассальных государственных образований, были ухуани, которых наряду с сяньбеями (племена сяньби) назвали «восточными дикарями». Эти кочевые народы, обитавшие в основном на территории нынешней Внутренней Монголии, потерпели поражение от войск Модуля, и их присоединили к конфедерации хунну. Как с подданных вассального государства, с них причитались регулярные подношения в виде мехов, лошадей и домашнего скота. К тому же им приходилось предоставлять хунну вооруженные отряды для ведения войн против китайцев.

Вся ситуация поменялась в 119 году до н. э., когда после победы китайцев двор шаньюя покинул Внутреннюю Монголию и ухуани обрели некоторую самостоятельность. Ханьцы переселили их в округа по ту сторону Великой Китайской стены на северо-восток, где их поручили заботам «надзирающего воеводы, которому поручено оберегать ухуаней», а его управление находилось рядом с нынешним Пекином. Однако на протяжении всего правления Западной Хань хунну заставляли многочисленных ухуаней, все еще совершавших набеги на ханьцев, выплачивать положенную дань.

Отношения между ханьцами и ухуанями снова изменились в 49 году н. э., когда император династии Хань убедил авторитетнейших вождей ухуаней покориться его двору. Без малого тысяча этих вождей прибыла ко двору династии Хань, чтобы засвидетельствовать свое почтение и передать дань в виде рабов, лошадей, волов, луков и мехов. Император ответил им устройством роскошного угощения и раздачей ценных подарков. В том же году, но попозже, эти вожди просили принять их «внутренними» вассалами, и 81 из них получил титулы китайских дворян. В заложниках у китайского двора остались родственники самых авторитетных ухуаньских вождей41.

Ухуани переселились внутрь ханьской территории на границу, которую охраняли, и за это получали регулярную плату в виде еды и одежды. Сверх этого им полагалась награда за головы убитых врагов. Даже в отсутствие точной статистики не вызывает сомнений тот факт, что к концу II века н. э. на китайской территории в приграничных районах могло проживать три миллиона ухуаней. Вслед за таким переселением народов управление надзирающего воеводы перевели на новое место, на сей раз в Нинчен. На фресках в склепе одного надзирающего воеводы изображены городские стены, здание канцелярии, военные сооружения и базары. Эти фрески содержат ценную информацию о жизни ухуаней. На них изображена одежда и обритые головы, а также товары, которые они покупали и продавали на своем базаре. Еще на одном настенном рисунке изображено жилище кочевника, невиданная конструкция которого в скором времени войдет в моду у ханьской элиты42.

Народы зависимых государств ухуаней не только сражались с хунну, а позже с сяньбеями, объединившими северных кочевников в борьбе против ханьцев после поражения хунну, но также еще подавляли восстания внутри самого Китая и на далеком для них юге43. Более того, бурная торговля на рынке в Нинчене в конце II века н. э. послужила тому, что область, где обосновались ухуани, превратилась в один из самых богатых районов Китая. Деловые отношения между ухуанями и ханьскими чиновниками достигли такой близости, что в 187 году н. э. два ханьских сановника возглавили кочевников, поднявших восстание против двора правящей династии.

В 184 году н. э., когда в Шандуне и на северо-востоке Китая вспыхнуло восстание Желтых повязок против императора Хань, больше миллиона китайцев бежало в соседние с Нинченом области. В 205 году, когда армии воеводы Цао Цао, включавшие крупные отряды ухуаньской конницы, вторглись в северные округа, сто с лишним тысяч китайских семей пришли в поисках защиты от мятежников к ухуаням“. Такое получившее широкое распространение доверие к ухуаням и то, что простые китайцы выбирали их защиту вместо обращения за помощью к какому-нибудь китайскому воеводе, служит показателем того, насколько кочевые зависимые государства к началу упадка династии Хань стали важной составляющей частью Китайской империи.

С северо-востока, юго-востока и юго-запада Китай окружали не кочевники, а оседлые народы. Эти области с политической или экономической точки зрения ханьцев интересовали мало, так как обитавшие там народы не представляли для них военной угрозы, а добраться до их территорий было трудно. Кроме того, в условиях влажного южного климата могли развиваться заболевания, грозившие жителям севера смертельным исходом. Позже народы этих областей должны будут перенять многие стороны китайской жизни, в том числе канцелярскую форму управления государством и иероглифическую письменность. Так что до VTI века Китай окружали совсем не похожие на него в культурном отношении государства. Но, за исключениєм Кореи, привитие китайской культуры соседям в период правления династии Хань только начиналось.

На территории нынешней Северной Кореи китайскую систему управления привили в конце II века до н. э. посредством сочетания торговли с переходом части населения на оседлый образ жизни. Однако к I веку н. э. корейские народы начали формирование собственных государств, в частности Когурё. А в 106 году н. э. случилось временное изгнание ханьской администрации. Притом что китайцы продолжали править частями Кореи до свержения династии Хань и дальше, находиться в составе Китая этой области оставалось совсем недолго (карта 16).