Модный салон феи-крестной - Милена Завойчинская

— Согласна, — улыбнулась я. — Только прекрати называть меня ягодкой и малинкой.

Дракон послал мне воздушный поцелуй, подпрыгнул на месте, и в небо от моего крыльца аккуратно взлетел красный ящер с длинным хвостом и гребнем по хребту.

— Позер! — пробормотала я.

С кровати всхрапнула утомленная Зараза. А кстати! Надо завтра сказать Ирдену, чтобы он не спаивал нечисть. И узнать у нее, что она пила.

Утром моя питомица страдала от похмелья. Я стоически молчала, никак не комментируя и не предлагая помощь. Ждала, пока она сама дозреет до общения.

— Ну лядно, лядно... Лугайся. Но потом лекалство, — не выдержала она и легла на спину, распластав крылья и раскинув три лапы в стороны, а правую переднюю положив на лоб. Эдакая дама с мигренью.

— Что пила? — негромко спросила я.

— Медовуху, — помолчав, призналась нечисть.

— Зачем?

— Сладинькая.

— Это тебе Ирден предложил?

— Неть, он заднисял. Ни лазлесал.

— Но...?

— Но он отвлекся. И я выпиля.

— Из его кружки?

— Дя. И сьто? Я тозе хотю вкусьно.

— В следующий раз закажи себе просто медовый напиток, но без алкоголя.

— Вот и музь тозе так сказял. Девотькам низзя напиваться, говолит. Но я-то боссяя узе.

— Большая-то ты большая, но маленькая же. Ирден прав. Тебе не нужно пить алкоголь.

— Занудьная ты. И он. И васе! Ты миня нисясную лесить будесь? Или восьпитывать только?

— Вот тебе не лень с головной болью и все равно коверкать речь?

Горгулья отняла от головы лапку, приоткрыла один глаз и взглянула на меня. Подумала, вздохнула и выдала:

— Неть! Это о́блазь.

— Кто облез? — не поняла я.

— Облазь у меня. Леси миня сколее.

— А-а-а, образ!

Я рассмеялась и принялась лечить. Травы-то, помогающие при похмельном состоянии, я заранее заварила, но не предлагала их Заразе, зная ее своенравный характер. Зато сейчас спустилась в кухню и принесла ей уже остывший напиток в кувшине и миску, из которой она предпочитала пить.

— Иди сюда, маленькая пьянчужка, — позвала я ее, ставя все на пол.

Обычно-то она вскарабкивалась на стол. Но сегодня горгулья явно не в том состоянии, чтобы заниматься мебельным альпинизмом.

Кряхтя, она перевернулась на пузо. Медленно спустилась с кровати попой вниз. Волоча крылья, словно тряпки, добрела до блюдца и принялась лакать.

Потом я еще на нее кинула заклинание, помогающее от головной боли. Но этим, увы, все и ограничилось. Я не целитель. А похмелье вообще такая штука, что быстро не проходит. Ну, либо же опохмеляться и снова пить алкоголь, чего я по понятным причинам допустить не могла.

— Допивай и спи. А я пошла работать.

— Лядна... Пасиба.

— Не за что. Если очухаешься, спускайся.

Весь день я работала. Клиентов на сегодня было назначено много, график четко распланирован так, чтобы уделить всем время и даже побеседовать с теми, кто зашел внепланово, посмотреть, пообщаться. Последние сами себя развлекали, ведя светские беседы с такими же неопределившимися. А я в очередной раз подумала о возможной помощнице, которая уже явно не помешала бы. Но так не хотелось пускать кого-то в наш с Заразой уютный мирок, который образовался за время моего пребывания в Берриусе.

Мне все нравилось. И дом, и старинные волшебные артефакты, в компании которых я проводила много времени. Они стали не только моими помощниками, но и приятными собеседниками. Наверное, это немного странно — говорить с предметами, пусть и одушевленными. Но я так и не обзавелась еще в этом городе друзьями. Моника уехала, родня моя тоже далеко. Мы обменивались периодически вестниками, но этого ведь недостаточно. Была еще маленькая нечисть. Которая то умиляла, то была очаровашкой, то неимоверно бесила своей очередной выходкой, то была ласковой, словно кошка.

Но я воспринимала и Заразу, и артефакты как питомцев. Милых, разговорчивых, но питомцев.

Что же касается возможной помощницы в швейном деле или по хозяйству, по готовке — то это был бы кто-то чужой. И я не готова была пока принимать этого чужого на своей территории.

Последняя клиентка в сопровождении своей кошки, которой хозяйка хотела жилетку с гербом на спине, покинула мой дом. Я посидела пять минут на диване, глядя в стену и решая, что нужно сделать.

Вечером мы пойдем на представление с Ирденом. Интересно, какие тут театры? Я еще ни в одном не была. Некогда. И не с кем. А пойти одной — неприлично. Меня слишком многие уже знают в городе, будут смотреть, шептаться, мол, риата фея в одиночестве посетила спектакль.

Ладно. Нужно пойти наверх и начать собираться к свиданию.

Ох! А что же я надену? Весь мой нынешний гардероб не предусмотрен для выходов в свет. Я ведь никуда не планировала, не собиралась. У меня нет ни одного подходящего платья для свидания и театра. Я ведь буду с драконом. И он должен очароваться. Наверняка ведь сам принарядится.

Я вскочила и заметалась по комнате.

Что делать? Что же делать?

— Хозяйка, что случилось? — выплыло на зеркальной поверхности серебряное лицо.

— Свидание! У меня сегодня вечером свидание! Мы пойдем в театр на оперетту.

— Это ведь хорошо? — спросили Ножницы и, подпрыгнув, встали на кончики лезвий.

— Пора собираться, хозяйка, — поморгала цветочками глаз Ширма.

— Мне нечего надеть! — в ужасе выдохнула я.

Повисла неловкая пауза, а потом Наперсток хихикнула. Следом за ней Лента, Ножницы.

— Что?! Почему вы смеетесь?! — возмутилась я.

— Хозяйка, ты забыла. Ты же фея. У тебя свой салон модной одежды. Запасы тканей. Волшебная палочка. И мы.

Я застыла на месте. Ох! Ну это же надо?! Совсем разума лишилась с этим драконищем! Как можно было о таком забыть?!

— Хозяйка, иди за ширму, — попросила Ленточка. — Раздевайся до сорочки. Я сейчас еще раз тебя обмерю, чтобы убедиться, что ничего не поменялось за месяц.

— А я пока подумаю и вспомню все наряды, которые видело, чтобы подобрать самый симпатичный фасон для сегодняшнего вечера. Театр оперетты?

— Да! — подтвердила я уже из-за ширмы, спешно снимая сегодняшний наряд, в котором работала весь день.

— Я предлагаю бирюзовое, — предложила Ширма, переместив глазки на свою внутреннюю сторону, ко мне. — Оно даст синие отблески на малиновый цвет волос, хозяюшка. И потом, море... Дракон говорил про ресторанчик на берегу, мы слышали через приоткрытое окошко.