Тайны пропавших экспедиций - Сергей Алексеевич Ковалев

Опасаясь вскрытия моря, Вагин не рискнул продолжать исследования и вернулся на материк. Он вышел на сибирский берег к востоку от Святого Носа и с целью заготовки продовольствия направился к реке Хроме. Не дойдя до этой реки, путники на пустынной Меркушиной стрелке «оголодали, так что ели собак, и как собак не стало, ели мышей и всякую гадину».

Твердое намерение Вагина идти в следующем году на север очень смутило некоторое казаков. Да так, что они «вознегодовали» и, опасаясь еще больших лишений, убили своего начальника, его сына Михаила и казака Якова Пермякова, выступивших в его защиту.

В 1726 году казачий голова Афанасий Шестаков во время своего пребывания в Санкт–Петербурге сделал сообщение о крайнем северо–востоке Сибири и «Большой Земле», расположенной по мнению Шестакова, против устья реки Колыма. В результате этого доклада Сенат в 1727 году постановил отправить во главе с Шестаковым экспедицию как с целью географических исследований на крайнем северо–востоке Сибири, так и для «усмирения немирных чукчей». Одновременно ему было дано задание собрать ясак. По решению Адмиралтейств–коллегии к этой экспедиции была присоединена морская экспедиция, руководство которой было поручено штурману Якову Генсу.

Шестаков был назначен главным командиром Северо-Восточного края. За год, построив в Охотске два судна и получив от Витуса Беринга еще два небольших судна (бота) — «Лев» и «Святой Гавриил», он начал подготовку к выходу в экспедицию. Но прежде еще на одном из построенных судов — «Восточный Гавриил» — осенью 1729 года вышел из Охотска в Пенжинскую губу, чтобы затем сухим путем попытаться пройти на Чукотский полуостров. Во время сухопутного похода в марте 1730 года был убит чукчами близ устья реки Пенжина. А бот «Лев» примерно в это же время был сожжен коряками.

Несколько памятников, свидетельствовавших о давних плаваниях русских промышленников к Новой Земле, обнаружил подпоручик корпуса флотских штурманов Петр Пахтусов в первой четверти XIX века.

После окончания Кронштадтского штурманского училища он занимался гидрографическими работами на реках Печора, Мезень, Северная Двина, в Баренцевом и Белом морях, где неоднократно наблюдал, в основном безымянные, поморские захоронения.

Сначала на острове Долгий (между Печорской губой и проливом Югорский Шар) Пахтусов нашел крест, поставленный в 1730 году. По рассказам пустозерских жителей, этот крест был поставлен над могилой 70 промышленников, совершавших плавание из Оби к Соловецким островам и вынужденных на обратном пути зазимовать на острове Долгий, где все и погибли. Затем на берегу губы Каменка (юго–восточный берег Карских Ворот) были найдены развалины старой поморской избы, возле которой находилось 2 могилы и деревянный крест. Из едва различимой на кресте надписи удалось узнать, что его поставил некий кормщик Иванов в 1759 году.

Значимым событием в истории изучения Таймырского полуострова стала Великая Северная экспедиция (1733—1743). В ее составе молодые выпускники Навигацкой школы должны были откартироватъ побережье Ледовитого океана. Изначально им предписывалось построить в Тобольске бот и дубель–шлюпку и пройти по опасным районам, забитым льдами, промерить здешние глубины и выбрать удобные для стоянки судов гавани. После окончания работ на реке Обь и в Обской губе русским морякам надлежало пройти по реке Енисей и, опираясь на Туруханск, как главную базу, пройти навстречу судам Ленского отряда. Таким образом, был спланирован двухсторонний штурм Таймырского полуострова.

Летом 1734 года по Оби и через год по Лене вышли в поход два экспедиционных судна — «Тобол» и «Якутск». 2–м (Обским) отрядом Великой Северной экспедиции командовал лейтенант Дмитрий Овцын, 3–м (Ленским) — лейтенант Василий Прончищев.

Отряду Овцына была поручена опись берега от устья Оби до Енисея. Для плавания ему была выделена дубель–шлюпка «Тобол». Помощниками пошли подштурман Дмитрий Стерлегов и рудознатец Медведев.

Дмитрий Овцын родился в 1708 году. В 1726 году поступил на службу в российский флот, как штурманский ученик. С 1734 года командовал дубель–шлюпкой «Тобол», которую привел в Обдорск. Здесь часть зимовавших моряков оказались «обдержимой цинготною болезнью», и их пришлось отправить в Березов, «понеже в оном Обдорске воздух зело тяжел».

Плавание 1735 года было неудачным, и Овцын сумел дойти только в район нынешнего Салехарда, но далее, из‑за невзломанного льда, тянущегося от берега до берега, пройти не сумел. Лейтенант Овцын ждал ухода льда до 29 июля, но — безуспешно. К этому времени в команде было уже 37 цинготных больных. Пришлось возвращаться. Во время похода умерли 4 человека: 17 июля — плотник Дмитрий Леденцов, через три дня — матрос Шеламов, 22 июля — солдат Петр Плотников, а 25–го — рудознатец Медведев.

Зимой 1738 года, когда в Адмиралтейств–коллегии были получены донесения о работах отряда Прончищева, она признала необходимым повторить попытку обогнуть Таймырский полуостров с востока и поручила выполнение этого дела лейтенанту Харитону Лаптеву.

Это был потомок древнего рода Лаптевых, ведущего свою историю от князя Родеги, уроженец деревни Пекарево Великолуцкой губернии. Он родился в 1700 году. Поблизости от Пекарево находилось небольшое поместье его дяди Якова — отца Дмитрия Лаптева. В 1715 году Харитона и Дмитрия приняли в Санкт–Петербургскую морскую академию. Через три года братья закончили академию с присвоением звания «гардемарин». Новое воинское звание «мичман» Харитон получил в 1726 году, а через четыре года — ступил на свой первый командирский мостик небольшого вспомогательного судна.

В 1734 году Харитон Лаптев служил на фрегате «Митау», который при осаде Данцига, из‑за ошибки командира, был захвачен в плен. После прекращения военных действий и обмена пленными все офицеры фрегата, в том числе и Харитон Лаптев, были преданы военному суду. Их обвинили в сдаче корабля и приговорили к смертной казни. И только на следующий год, после дополнительного расследования, офицеров помиловали. Из‑за отсутствия вакансий мичман Харитон Лаптев был назначен командиром придворной яхты «Декроне». Только в декабре 1737 года Адмиралтейств–коллегия ходатайствовала перед царицей Анной Иоанновной о присвоении ему воинского звания «лейтенант» и дала согласие для назначения командовать дубель–шлюпкой «Якутск» вместо умершего лейтенанта Василия Прончищева.

Подготовка новой экспедиции заняла много времени, и отряд Лаптева вышел из Якутска вниз по Лене только в июне 1739 года. В походе вновь приняли участие Челюскин и Чекин.

1 июля дубель–шлюпка «Якутск» X. Лаптева вышла через Крестяцкую протоку в будущее море Лаптевых. Сразу же по выходу в море были встречены сплошные льды, и только 4 августа удалось пройти устье реки Оленек, а еще через 4 дня Харитон Лаптев открыл безымянную бухту, которую назвал на скандинавский лад — «Нордвик» («Северный залив»). Описав ее, экспедиция направилась в Хатангскую губу, где из‑за встреченных льдов задержалась еще на неделю. Вскоре по выходу из залива был усмотрен остров Преображения, который, по описанию Лаптева, «длиною поперек более мили. С моря сей остров стоит утесом, так якоб стена из одного камня; а с той стороны, которая в губу лежит берег пологой и низкой».