Верни, если успеешь - Сергей Бакшеев

В московских новостях показали сюжет о взрыве газа в жилом доме. Погибла хозяйка квартиры, несколько раненых. Но разве такое ЧП требовалось ей!

Для успеха ее плана нужна трагедия общероссийского масштаба. И не природная катастрофа, не техногенная авария, не взрыв фугаса у полицейского участка где-нибудь на Северном Кавказе. Этим народ не проймешь. Годы лихолетья нарастили толстую кожу на душах российских граждан. И даже взрыв на транспорте вряд ли бы всколыхнул общество. А вот жестокий теракт во время митинга оппозиции в центре Москвы, способен был вызвать волну возмущения. Оголтелые демократы как псы набросились бы на власть. Им вторил бы хор радикальных изданий по всему миру. И даже если бы протест постепенно сошел на нет, ей достаточно было одного единственного дня смуты.

Она сделал правильный выбор. Сегодня должен был настать день ее триумфа. Ее многоходовой план обязан был завершиться стремительным обогащением.

Ника посмотрела котировки. Нефтегазовый сектор уже отыграл падение. За ним подтянулись металлургические и телекоммуникационные компании. Скоро настанет черед выйти в плюс и у банков. Это крах, она останется ни с чем!

А ведь она рисковала жизнью, осуществляя свой план. Чего стоит шантаж Расула Аргунского. Она случайно обнаружила тайного клиента в швейцарской клинике пластической хирургии, где консультировалась. И вычислила, кто скрывается под вымышленным именем.

Опасный шантаж удался. Она указала Расулу место и время. Он обязан был организовать теракт на митинге оппозиции. Что ему стоило послать одного смертника! Но он подвел ее. Допустим, на митинге у него не получилось, там было много полиции. Ну, так придумай что-нибудь другое!

Ника не смыкала глаз всю ночь, надеясь, услышать о равнозначном теракте. Но утро принесло новое разочарование и усилило душевную боль. С ростом боли росла озлобленность.

Вот уже несколько часов Ника сидела в кабинете Моисеева. Ее наэлектризованный взгляд следил то за экраном телевизора, то за динамикой биржевых торгов. По мере того, как росли котировки акций, увеличивалась ее злость.

Расул Аргунский не выполнил условие. Тогда она выполнит свою угрозу.

Ника Самос подготовила письмо со старой и новой фотографией давно разыскиваемого террориста Расула Аргунского. Она сообщила, где ему сделали операцию, и подчеркнула, что Расул планировал организовать взрыв в Москве во время митинга оппозиции. Ника вбила в адресную строку письма контакты ФСБ, МВД, Следственного Комитета и десятка центральных газет, и телеканалов. Прежде чем нажать кнопку «Отправить», она дождалась трехчасовых новостей. У Расула Аргунского еще есть время, чтобы обвалить рынок.

«Если ты чудовище, сделай чудовищную мерзость для всей страны, – молила она. – Так уж заведено, что смерть одних – это стремительный подъем других. Сегодня пришла моя очередь заработать на чужом горе».

Блок теленовостей ничем не обрадовал Нику Самос. С последней надеждой она проверила Интернет-ленту информационных агентств. Та же унылая жвачка без яркой вспышки трагедии.

Красивые глаза сузились в мстительной злобе. Ухоженный пальчик опустился на клавишу. Электронное письмо разлетелось по адресатам.

Странно, она перестала видеть на экране чистый белый цвет. Картинка мутнела. Белый фон под графиком пошел пятнами. Дисплей казался выпуклым, с темными провалами низин и белыми холмами вершин. Зигзаги на графике раздваивались, а цифры в таблице наползали друг на друга и пошатывались. Это компьютер перегрелся, или у нее что-то со зрением?

Дина надавила на глаза и окунулась в спасительную тяжесть темноты. Выждав десяток секунд, она распахнула ресницы. Темные круги рассеялись, дисплей на некоторое время стал четким.

– Buy. Почти тридцать, – пролепетала девушка и глотнула воды.

Все офисные конфеты и печенья были съедены, в желудке от бесконечного кофе и чая бушевала изжога. Уставший организм принимал только чистую воду. Периодически Дина смачивала холодной водой виски. Ей трудно было высчитывать точную разность между переменчивыми числами, и она уже давно сообщала приблизительный результат. Иногда это приводило к ошибкам. Давыдов ждал роста на тридцать пунктов, а надо было закрываться на двадцати семи, потому что дальше шел спад.

– Sell. – Михаил конвертировал только что купленные евро обратно в доллары. Взглянул на общую сумму на брокерском счету и оценил оставшееся время. – Полтора часа до закрытия банка. Нам не хватает всего пяти миллионов.

– У меня глаза на лоб лезут. Я вот-вот свалюсь.

– Потерпи, Динуля. Кредит надо вернуть в банк до восемнадцати часов.

– Как ты сказал?

– До шести часов вечера надо вернуть кредит.

– Нет, другое. Ты назвал меня…

– Динуля, – вспомнил Давыдов. – Я просто…

– Не продолжай, ты всё испортишь! – оборвала его девушка. – Почаще так говори, хорошо?

– Нам надо продолжать, Дина.

– Опять ты по-старому. Сколько там осталось? Давай сыграем по-крупному. Раз – и всё!

– Мы часто стали ошибаться, – возразил Михаил. В последние часы он ограничил сумму разовой сделки двадцатью миллионами долларов. – При четкой работе за час мы сделаем пять миллионов. А если рискнем всей суммой и ошибемся, то можем уже не наверстать упущенное.

– Ребята, ваш выигрыш – это чей-то проигрыш, – подал голос Игорь Моисеев. – В заявках уже нет крупных опционов. Самая большая сделка за последний час была на шесть миллионов долларов.

– А я смотрю, мы еле ползем.

– Мой робот, кажется, освоил вашу стратегию. Он может заменить вас. Хотите попробовать?

– Нет, мы справимся.

– Вы не железные, старик. Взгляни на девушку. На нее страшно смотреть.

– Сам не лучше! – огрызнулась Дина.

И тут же удивилась своему срыву. По истечении почти суток за компьютером любая мелочь могла вывести ее из себя.

– Я тоже хорош, – согласился Моисеев. – И Михаил уже никакой. Поэтому и предлагаю неутомимого робота.

Дина вспомнила, какое изнуренное лицо увидела в зеркале при посещении туалета. Глаза бы не смотрели! Она невольно закрыла веки.

– Мы уже вернули сто тридцать пять миллионов, – старался приободрить всех Давыдов.

– Осталось самая малость, – вторила ему Дина, опуская голову.

Как только ее лоб коснулся сложенных на столе рук, девушка отключилась. Михаил сдвинулся к ней на офисном кресле и протянул руку, намереваясь встряхнуть. Узкие плечи девушки выглядели трогательно-беззащитными, упавшая на лицо прядь волос покачивалась при каждом посапывании.

Давыдов опустил руку и обратился к Моисееву:

– Подключай своего робота.

Торговля валютами перешла в автоматический режим. Давыдов не успевал фиксировать операции робота, он отслеживал лишь изменения суммы на счету. Первая минута завершилась с плюсом. «Пусть работает», – подумал Михаил и откинулся на спинку кресла.