Озеро скорби - Эрин Харт

— Флад. Эйлин Флад.

Детектив пересек коридор и запил таблетку аспирина глотком воды, запрокинув голову, чтобы удостовериться, что она прошла как надо. Секретарша с любопытством смотрела на него. Потом он вернулся обратно, отметив, что звук из кабинета Оуэна действительно был великолепно слышен, словно перегородки не было вовсе.

— Спасибо, — сказал он опять и присоединился к Кадогану и Бреннан, которая продолжала допрос, не сбиваясь.

— Хорошо. Хорошо. Парня зовут Чарли Брейзил. Он с ней связался прошлым летом. Если вы спросите его, он будет все отрицать. Кое-кто говорит, что он слегка не в своем уме, но с ним все в порядке. Он хороший парень — чуть странный, но хорошо работает. Не дело ей было путаться с ним.

— Ваша жена знает о ваших разговорах с Урсулой Даунз? — спросила Уард.

— Оставьте мою жену в покое, — сказал Кадоган и посмотрел на них, прищурившись.

— Боюсь, мы не можем оставить вашу жену в покое, мистер Кадоган, потому что вы в нашем списке как подозреваемый, и нам придется поговорить с ней о том, где вы были прошлой ночью.

Кадоган опустил глаза с унылым видом человека, который окончательно увяз.

— Она повезла детей к своей матери в Мэйо. Они туда ездят каждое лето на две недели. Она уехала два дня назад.

— Значит, никто не может подтвердить ваше местопребывание прошлой ночью?

Кадоган посмотрел в сторону, потом обратно на Бреннан.

— Нет, я был дома. Один.

— И никто не видел вас в доме, никто вам туда не звонил? Я напоминаю вам, мистер Кадоган, что мы расследуем убийство, и вы вполне серьезно рассматриваетесь как подозреваемый. Кто-нибудь может свидетельствовать, что вы были дома прошлой ночью?

— Нет.

Еще продолжая договаривать слова, Кадоган сверкнул глазами в сторону стеклянной перегородки, где его секретарша продолжала притворяться, что занята работой. Но каменное выражение лица женщины и ее сверхточные движения выдавали ее сильнейшее волнение.

— Слушайте, если кто-то может сказать нам, где вы были между часом и четырьмя часами сегодня ночью, мы с радостью вычеркнем вас из списка.

Уард чуть-чуть повернулся, так, чтобы посмотреть на взволнованную женщину в соседнем помещении. Но Кадоган не собирался попадаться на удочку.

— Никого, клянусь. Я был один весь вечер. Всю ночь.

Бреннан невозмутимо посмотрела на Кадогана, давая ему последний шанс признаться, а затем взглянула на Уарда. Он закрыл глаза, давая ей знать, что у него нет дополнительных вопросов, и она встала и сказала:

— Пока все. Мы свяжемся с вами, когда у нас появятся еще вопросы, и, конечно, вы всегда можете позвонить нам, если вспомните что-нибудь еще.

Кадоган, похоже, слегка удивился тому, что полицейские отстали от него так быстро. Он попытался замаскировать это, положив руки на стол и начав медленно подниматься со стула. Когда они пошли по коридору к выходу, Уард быстро оглянулся и увидел, что Оуэн Кадоган присел на корточки у стола своей секретарши. Уарда заинтересовала даже не его смиренная поза, а обеспокоенное лицо женщины. Он повернулся обратно к Морин.

— Сегодня у нас не будет времени, но не думаете ли вы заскочить к мисс Флад завтра домой? — спросил Уард.

— Я уже записала это в свой ежедневник, — сказала Бреннан.

Чарли Брейзила найти было несложно. Они вошли в открытую утробу мастерской, где человек в заляпанной спецовке ставил на трактор болотные покрышки. Они показали свои удостоверения и спросили Брейзила.

— Вам придется надеть вот это. — сказав это, человек постучал по своим очкам и, заглянув в кабинет мастера, снял с доски на стене две пары. Он протянул детективам по паре, потом ткнул большим пальцем на следующий ремонтный участок, где молодой человек в защитных очках работал на шлифовальном станке над какой-то деталью. Уард надел свои очки, заметив в глубине цеха ряд иллюстрированных календарей с изображениями женщин с надутыми губками и грудями, будто накачанными велосипедным насосом. Мастерская, похоже, была разделена на зоны в соответствии с типом ремонта и необходимым оборудованием. Невозможно было не испытать ошеломление масштабом машин и остротой повсюду: тупые лезвия затачивали на станках, а сверкающие новые ждали, пока их прикрепят на огромные орудия для сдирания кожи с земли. Уард задумался о том, понимали ли эти люди, что каждый день, приходя на работу, они разрушали собственные средства жизни. Запасы болот были ограничены, в отличие от профессиональной сферы людей, основанной на неиссякающих источниках злобы, жадности и глупости.

Когда детективы подошли к станку, светловолосый молодой человек прижал лист металла к металлу, и им под ноги упал дождь искр.

— Чарли Брейзил? — крикнул Уард, перекрывая шум, и показал свое удостоверение. Молодой человек кивнул, выключил станок, и Уард заметил глубоко въевшуюся в его пальцы черноту. Детективы уже от двух людей слышали, что их жертву интересовал этот парень. Но чем она могла заинтересовать его?

— У нас только что был разговор с вашим боссом, мистер Брейзил. Он говорит, вы знали Урсулу Даунз.

Брейзил подозрительно осмотрел их сквозь защитные очки.

— Мы все ее знали. Она и в прошлом году была здесь на болоте.

Уард стоял лицом к открытой двери в соседний ремонтный участок и наблюдал, как присутствие полиции, казалось, разносилось по всему зданию. Он изумился тому, как распространялась эта новость, словно запах, ощущение в воздухе. Некоторые рабочие деловито прошагали мимо, некоторые стояли и смотрели издалека, словно любопытный скот. Время от времени мимо открытой двери кто-нибудь проходил, притворяясь, что проверяет, нет ли новой работы во дворе. Было ясно, что все знали. Почему пришла полиция. Когда на горизонте появилась третья фигура в спецовке, Уард повернулся к Чарли Брейзилу и сказал:

— Послушайте, мы можем пойти куда-нибудь, если вы хотите.

Чарли устало поморщился и покачал головой.

— Я привык к этому.

Уард заметил, что он был единственный более-менее молодой человек в мастерской, все остальные казались среднего возраста и старше. Он мог себе представить подколы старших, их едва скрытую зависть, демонстрацию превосходства опыта. У Чарли был такой же вид, что Уард замечал у мальчиков, которых дразнили в школе за то, что они слишком умные, слишком замкнутые и слишком тихие. С таким же успехом у них на шее могли бы висеть таблички. Он смотрел, как длинные пальцы Чарли Брейзила возятся с зажимами, державшими деталь. Знал ли он, как Урсула Даунз звала его за глаза?

— Не так уж хорошо я ее знал. Меня посылали строить для нее ступени, просто сколотить деревянную лестницу, чтобы они могли заходить и выходить из складского сарая — его пол был достаточно высоко от земли. Когда ей на днях понадобились какие-то рамы для зарисовок, она спросила, не сделаю ли я их.