Тустеп вдовца - Рик Риордан

Кэм так отчаянно покраснел, что не спасли даже синяки. Он очень медленно поднялся, держа банку с пивом так, словно собирался ее отшвырнуть.

— Проклятье, подожди минутку…

— Когда дело доходит до помощников Шекли, ты занимаешь одно из последних мест, Кэм. Могу спорить, он тебе даже не платит; просто Шек знает, как тебя взбесить и внушить то, что он хочет сделать. Ему совершенно нечего терять, когда он тебя использует; если же за ним придут с более серьезными обвинениями, он первым делом пожертвует тобой. Шекли очень грамотно тебя подставил.

Глаза Кэма сузились, в нем клокотал гнев. Он опустил банку с пивом.

— И что мне теперь делать, сынок? Сидеть здесь и ждать ножа в спину? Ты думаешь, это приятно? Еще совсем недавно я был на стороне Миранды Дэниелс, даже после того, как она связалась с мистером Сент-Пьером. Я возил ее в «Пейнтбраш» каждый вечер, и все было хорошо и по-доброму. Мы разговаривали с ней о музыке и понимали друг друга. Я собирался приглядывать за ней; она обещала стать моим билетом в будущее, чтобы я получил возможность убраться отсюда. — Он обвел рукой свою квартиру. — Посмотри, разве тут можно жить?

— Ты считаешь, что Миранда тебе должна? — спросил я.

— Черт побери, конечно.

— Ты уверен, будто весь мир тебе что-то должен. Твое эго так непомерно раздулось, Кэм, что ты собираешь собственные пиратские копии. Наверное, еще и ставишь на них автограф. Боюсь, твое представление об обещаниях Миранды не соответствует действительности.

Он сделал шаг вперед.

— Если ты напрашиваешься, сынок, то ждать осталось недолго.

— Прекрати, Кэм. Я хочу освободить Миранду от Шекли и дать ей возможность заключить договор с «Сенчури рекордс». И ты можешь мне помочь.

Кэм хрипло рассмеялся.

— Я это уже слышал.

— От Леса?

Кэм с отвращением потряс головой, кое-как доковылял до кухни и вернулся с новой банкой пива.

— Спроси у крошки мисс Дэниелс. Спроси, что я ей говорил, когда она первый раз пришла ко мне в слезах, чтобы рассказать о контракте с Шекли. Я предвидел, что она заинтересует «Сенчури рекордс». Проклятье, Миранда обещала взять меня с собой! И мы бы с ней были в полном порядке. Я сказал ей тогда: если кто-то захочет слегка надавить на Шека, то достаточно взглянуть на шоу, которые он записывает для радио. Может быть, стоит поближе сойтись с Джули Кирнс, попросить ее скопировать несколько файлов с компьютеров «Пейнтбраш», расспросить о путешествиях в Европу вместе с Алексом Б.

Я стоял совершенно неподвижно. Тишину нарушало лишь гудение холодильника и шум автомобилей с Перрин-Бейтел.

— Ты все рассказал Миранде.

— Именно.

— И если кто-то начал копать там, где ты указал…

Кэм улыбнулся своей скупой улыбкой.

— Любой разумный человек, когда-либо работавший на «Пейнтбраш», знал, что вытворяет Шекли. Известные артисты тоже, сынок. Это мучило их долгие годы. Вот только никто ничего не мог доказать. Я ведь уже говорил тебе: у меня нет улик.

— Я познакомлю тебя с Сэмюелем Баррерой и позабочусь, чтобы он заключил с тобой честную сделку.

— Цена будет намного выше, сынок.

— Кто-то уже крепко приложил тебя по ребрам, Кэм. Думаешь, ты получишь более выгодное предложение?

Улыбка Кэма исчезла.

— Проваливай отсюда.

— Тебе стоит поговорить со мной, Кэм.

Он пересек комнату, взял пистолет и спокойно направил на меня, причем его совершенно не волновало, что там не было патронов.

Я сказал ему все, что хотел и мог.

Когда я распахнул дверь, жара моментально начала просачиваться в комнату вместе с шумом транспорта и выхлопными газами.

Когда я уходил, Кэм Комптон стоял возле своей музыкальной коллекции, зажав пистолет под мышкой, разглядывал один за другим компакт-диски, которые я вынимал, вытирал их краем грязной футболки и ставил на прежнее место.

Вечером я с трудом уговорил себя выйти из дома, отказаться от чалупы на ужин, книги по средневековой драме и сна, чтобы поехать по адресу, который дала мне Миранда Дэниелс, на ее семейное ранчо возле Булверде.

Прошло меньше года с тех пор, как история с наследством привела меня сюда, но перемены поражали. Теперь приходилось ехать гораздо дольше до того, как в воздухе появлялись ароматы кедров и удобрений.

Сан-Антонио растет концентрическими кругами, как дерево, это один из немногих принципов упорядочения города.

Мой дед редко удалялся от центра за пределы парка Брекенридж, если только не собирался подстрелить оленя. Мать всегда считала, что магазин тканей Скривенера, расположенный на Петле 410, находится на окраине города. Когда я учился в школе, последней границей являлась Петля 1604, и даже внутри нее оставалось множество участков, где было полно толченого известняка и росли виргинские дубы и кактусы.

Сейчас же я выехал далеко за Петлю 1604 и преодолел половину расстояния до Булверде, прежде чем исчезли вывески бесконечных магазинчиков.

Небо у меня за спиной было серо-оранжевого городского цвета, но впереди поражало сельской чернотой. Сразу над холмами из-за туманного покрова облаков выглядывала полная луна.

Я съехал с автострады по Ранч-роуд 22, узкому двухполосному шоссе без освещения и знаков ограничения скорости, с множеством поворотов. На обочинах я видел лишь гравий и колючую проволоку. Смертельная дорога, как назвал бы ее мой отец.

В годы моей далекой кровожадной юности я часто приставал к отцу с просьбой рассказывать о несчастных случаях, которые ему доводилось расследовать на узких дорогах вроде РР22. Обычно он отказывался, но однажды напился и поделился со мной некоторым количеством жутких подробностей об одном лобовом столкновении. И рассказал, что сцены убийства бледнеют по сравнению с автомобильными катастрофами, доказав это на примере. Больше я никогда не задавал ему подобных вопросов.

Один раз мне пришлось резко свернуть в сторону, чтобы не столкнуться с телом мертвого оленя. Надписи на оградах и дорожные столбики появлялись и исчезали в свете фар. Изредка я проезжал мимо рекламных щитов, сообщавших о строительстве новых домов — «КАЛЛЕ ВЕРДЕ, ОТЛИЧНОЕ ЖИЛЬЕ ОТ 120-Й». Могу спорить, что людям, которые переехали сюда жить после ухода на пенсию, здесь нравилось. Через некоторое время тут непременно появятся «Севен-илевен» и Н.Е.В.[116]

Знака поворота на Серра-Роуд я не нашел, несмотря на объяснения Миранды. К тому же он оказался не шире обычной подъездной дороги. К счастью, еще с РР22 я увидел, что вечеринка у Дэниелсов уже в полном разгаре. На другом конце темного луга, примерно в четверти мили, горели костры и на деревьях сияли огни, я даже слышал звуки музыки.