Странствия хирурга: Тайна затворника Камподиоса - Вольф Серно

Отец Алегрио с упреком посмотрел на них:

– Могли бы помолиться перед едой.

Оба подняли глаза:

– Простите, святой отец...

– Нас задержали, поэтому мы пришли позже, чем собирались! – его преосвященство подошел к столу судей и первым делом поставил на него обязательные вазочки с орехами и сахарной пудрой.

– Дон Хайме, садитесь, пожалуйста, справа от меня. А вы, отец Алегрио, – слева.

– Надо покончить с этим делом как можно скорее, – пробурчал алькальд и с тяжелым вздохом опустился на стул.

– Вы угадали мои мысли, – кивнул Игнасио. – Вы готовы, отец Алегрио?

– Давно, – объявил секретарь протокола. Он даже не старался скрыть ехидный подтекст этих слов.

– Вот и отлично! Подтверждаю, что суд вновь собрался в полном составе. Поскольку это продолжение допроса, открывать заседание вновь необходимости нет.

Игнасио обвел взглядом всех присутствующих. Перед судейским столом стоял обвиняемый, спокойный и выдержанный. Однако стоп! Разве не искорки страха у него в глазах? Очень кстати. Страх – хороший помощник, когда ведешь дознание.

Рядом с обвиняемым стояли Нуну и Крыса. Вид у них был сонный. Ничего, он позаботится о том, чтобы здесь все шло поживее. Игнасио поднялся, подчеркивая сугубо официальный характер своих слов:

– Обвиняемый Витус Безымянный, у вас было достаточно времени – несколько часов! – чтобы обдумать свое положение. Поэтому я спрашиваю вас: признаете ли вы, что вступили в союз с дьяволом или его демонами?

– А что будет, если я признаю это?

– Ага! – приятно удивленный этим вопросом, Игнасио опустился на стул. Взял орех, помусолил его сперва во рту, потом макнул в сахарницу и, когда весь орех покрылся сахарной пудрой, бросил обратно в рот. Он с удовольствием жевал лакомство. «Наверное, вид пыточной камеры возымел действие». Размышлял он недолго:

– Ну, если вы покаетесь и именем Пресвятой Матери Господней отречетесь от дьявола, все будет зависеть прежде всего от того, поверим ли мы в искренность вашего раскаяния. Такую клятву, Витус, должны принести именно вы. А то может случиться, что устами вашими будет говорить дьявол, пожелавший ввести нас в заблуждение. Поэтому следует хорошо обдумать, какие меры предпринять, чтобы спасти вашу душу.

– Я ни в чем не раскаиваюсь. На мне никакой вины нет.

– Не понял? Вы ведь только что... – Игнасио прервал себя на полуслове, чтобы совладать с нараставшей в нем яростью. Неужели этот парень потешается над ним? За дурака его принимает? Нет, надо сохранять внешнее спокойствие. Пытки, если они сочтут необходимым применить их, конечно, продвинут дознание в желательном направлении.

– Выходит, вам не в чем каяться?

– Вы меня правильно поняли.

– Тогда мне не остается ничего другого, как перейти к дознанию мучительному! Отец Алегрио, вы внесли в протокол, что обвиняемый и после повторного допроса и даже при виде пыточных предметов упрямо отрицает какие-либо грехи со своей стороны?

– Прошу прощения, ваше преосвященство, пока не успел, – Алегрио указал на факел, дававший очень тусклый для такой большой камеры свет. Вдобавок, язычки пламени все время подрагивали.

– Очень трудно писать при таком освещении.

– Хм!.. – Игнасио жестом подозвал к себе Нуну. – Принеси еще несколько свечей, да поживее!

– Крыса, сбегай за свечами! – приказал Нуну.

Крыса вопросительно взглянул на Игнасио. Нуну потянулся и расправил плечи:

– Я надсмотрщик и палач, и скоро мне надо будет приступить к экси... экси... эксикуск... В этом Крыса мне не помощник.

– А-хм-мм, – прокашлялся Игнасио. – В этом ты, пожалуй, прав. – Он бросил взгляд на отца Алегрио. – Внесете все необходимое в протокол несколько позже. Вот принесет помощник Нуну свечи, и мы перейдем к осмотру пыточных инструментов, тогда и запишете: вам все равно нечего будет делать.

– Слушаюсь, ваше преосвященство.

– А вы согласны, дон Хайме?

– Разумеется, а как же, – в голосе алькальда звучало нетерпение.

– Обвиняемый, я объясню вам, что сейчас последует: мы действуем строго согласно распоряжениям о проведении дознания инквизицией. И начнем с Territio verbalis. Нуну, тебе ясно, что делать?

– Да, ваше преосвященство.

Колосс повернулся к Витусу:

– Смотри внимательно, доктор-еретик, я объясню тебе, как называются эти предметы. – Он, хромая, подошел к табурету, на котором лежала металлическая перчатка. – Это «раскаленная перчатка».

Он поднял ее, потом осторожно положил на место. Затем взял две желтые деревянные палки с заостренными концами:

– Это наши «спички».

Сделал еще несколько шагов в сторону:

– Это кровать для растягивания членов, а вот это – лестница для того же.

– Зачем все это? – спросил Витус, повернувшись в сторону Игнасио.

Инквизитор поморщился:

– Во время Territio verbalis, Витус Безымянный, обвиняемому лишь показывают орудия пыток и каждое отдельно называют. У него в это время все еще есть возможность покаяться и отречься. Готов ли ты к покаянию?

– Мне не в чем каяться.

– Нуну, продолжай.

– Да, ваше преосвященство.

Колосс приблизился к небольшому столу, на котором стоял какой-то металлический предмет с двумя винтами:

– Это винты для больших пальцев, – он взялся за грушевидный предмет, лежавший рядом. – А это «груша», которую вбивают в рот. – Сделав еще шаг влево, он поднял с пола две пластины, на каждой из которых были острые шипы крепления, как у кандалов.

– Это «испанский сапог», – он положил пластины на место и указал на стул перед столом: – А вот это наш стул с шипами.

Он приблизился к центру помещения, где лежали три массивных камня, небрежно указал на них и на веревку, переброшенную через катушку под потолком. – А это наша «сухая растяжка».

Игнасио перебил его:

– Ну, обвиняемый, вы все обдумали?

– Мне не в чем каяться.

– Дальше, Нуну!

– Да, ваше преосвященство. Вот это блок. А это «воронка». Блок – для рук и ног, он нужен при пытке на растяжку членов – вот так...

– Стой! – перебил Игнасио. – Дальше пока не объясняй... – Он посмотрел на Витуса: – Вы, я полагаю, своего мнения пока не изменили?

– Вы не ошибаетесь.

Игнасио пожал плечами.

– Тогда мы перейдем к Territio realis, обвиняемый. Вам объяснят особенности каждого из этих инструментов пытки. Во время Territio realis вам в последний раз предоставляется возможность покаяться и избежать пытки. После начнется сама пытка. Нуну, начинай Territio realis.