Живая: Принцесса ночи - Literary Yandere

сосредоточиться на игре не мог никак — его голову занимал только что виденный бриллиант. Нет, не могло быть, чтобы это действительно оказалась вещица из Благого Двора! Откуда бы простому человеку получить ее? К тому же, в последний раз Карл еще не так давно видел похожий кулон на шее леди Клариссы, а она своими побрякушками не разбрасывается.

Мысли принца утекли далеко, но он не забывал подновлять магическую ауру удачи, окутывавшую его непроницаемым плащом. Именно в тот миг, когда Карл готовился объявить противнику о своей победе и наконец схватить подвеску, рассмотреть как следует, смертный бросил карты на стол — практически в лицо сопернику и ухмыльнулся.

— Фуллхауз. Отдавай свои денежки. Ой, то есть, уже мои денежки.

Карл оттянул воротник, чувствуя, что задыхается. Перед глазами у него плясали разноцветные круги — он не только вернул мерзкому притворщику все, что выиграл у него, но и продул то, что успел выманить у простаков за весь этот вечер. Он собирался встать, надеясь пройти к барной стойке и забыться алкоголем, но тут вспомнил, что разорен настолько, что лишен последнего гроша, и тяжело сел обратно. Даже на такси у него не осталось денег.

— Сыграете еще раз? — на плечи противника вползли руки с ослепительно-алыми ногтями. — Я бы посоветовала.

Перед глазами у Карла все плыло… но он узнал это лицо. И эту самодовольную улыбку победительницы.

— Вида…

Зоя улыбнулась, чувствуя, как в ней вспыхивает память о прежней любви — и на мгновение она позабыла, что касается руками Айкена, на миг он вообще перестал существовать в ее вселенной, пока она смотрела в глаза своего принца. И все же — это было лишь воспоминание о любви, бледное, выцветшее, которое нуждалось в возрождении.

Он узнал ее, даже не видя лица, полускрытого волосами — учуял запах Дворов на ее коже.

— Эй, — Айкен заволновался, видя, как его недавний противник встает и направляется к нему, словно околдованный. — Я, конечно, ободрал тебя как липку, но незачем…

И тут он все понял. Карл перестал себя контролировать, его отводящая глаза магия рассеялась, и он предстал на виду у всех таким, каким был. Не узнать в этом, даже немало измененном горестями, лице Габриэля было просто невозможно.

Принц двигался к своей Виде медленно, будто ему требовалось преодолевать толщу воды. Он узнал ее только на внутреннем уровне, так что теперь познавал на внешнем, мало-помалу вспоминая забытые за прошлую жизнь черты, которые редко когда ему удавалось задержать возле себя дольше одной ночи.

Она была почти такой же, как и каждый раз, когда он оставлял ее против своей воли одну на остывающем одеяле — внутренне, как сущность. Только магия в ней возросла и расцвела, раскрылась, словно пион. Однако, изгнанный принц заметил, что она раздалась в плечах, округлилась в бедрах — стала совсем другой внешне, почти неузнаваемой. И… красивой. Лепил ли Габриэль ее второпях, но теперь, даже с одним глазом, Зоя могла бы поспорить по эффектности со многими леди обоих Дворов. Но Карл не смог сдержаться и вздрогнул, когда увидел заклеенную больную глазницу. Пустой. Без самого прекрасного, что было в Зое.

Мужчина горестно выдохнул и потянулся обнять девушку, но Зоя уперлась руками ему в грудь и мягко отстранила.

— Но я рада тебя видеть, — голос ее звучал иначе, чем он помнил. Впрочем, Карл вообще больше помнил ее как Зои, вовсе лишенную голоса.

Пальцы мужчины скользнули по подбородку девушки, огладили ямочку — единственное знакомое место во всем ее чужом облике. И самое любимое. То, что Карл сам привнес в ее лицо еще в самом первом акте творения. А Габриэль подло скопировал. Но — на счастье, на счастье.

— Кто сделал с тобой такое? Кто посмел?

Зоя вздохнула.

— Твой брат и твоя жена.

Рука Карла отдернулась от лица девушки, словно обжегшись.

— Иногда не знаю, зачем спрашиваю, если догадываюсь, что мне не понравится ответ, — усмехнулся он.

Зоя отвернулась. Она видела, что привлекало ее в Карле — тогда еще принце Натаниэле. Очаровательная улыбка, длинные, как у девушки, ресницы, мягкие черты лица — то, чего был лишен Габриэль. Из-за капризной гримасы черноволосый брат Карла не выглядел и на десятую часть так же привлекательно. Но время не пощадило и изгнанного принца. Характер отпечатался и на его лице, хоть и чуть менее явно. На фоне приодевшегося на «работу» Айкена принц даже не смотрелся таким уж красавцем: Карл не обладал ни мышцами бывалого воина, ни стройностью танцора. Он был бледен и тощ, как студент, его красота выглядела, как нечто неестественное, чуждое этому миру и прекрасное только по этой причине, не по какой-то другой. И в этом он также был похож на брата.

— Может быть, ты представишь меня своим спутникам? — Карл прищурился, от одного этого движения мгновенно в несколько раз похорошев. У Зои перехватило дыхание. Она и забыла, какова мощь и красота истинных сидов и тем более — аристократии Дворов. Неудивительно, что даже злое могущественное колдовство не до конца стерло из ее памяти эти удивительные черты.

— Это… это мои друзья, — с трудом вдыхая, пробормотала Зоя. Хэвен и Айкен приблизились к ней, девушка ощутила это кожей — и не странно, ибо в жаре зала каждое движение чувствовалось, словно бьющиеся о тело горячие волны.

— Ваше Благое Величество, — благоговейно сказал Хэвен и опустился на одно колено. У Айкена при виде этого даже заболело сердце. Отчего-то так неприятно оказалось ему зрелище покорного экс-дини ши. Нечто похожее ощущаешь в зоопарке, глядя на мощных хищных зверей, запертых в неволе ради потехи.

— Встань, — произнес Карл и тут же жалко развел руками, — я не король.

Зоя успела отметить, что Карл воспротивился и поднял воина с колен не сразу, оставил себе пару секунд для того, чтобы насладиться титулом.

— В таком случае, я буду звать Вас «Ваше Высочество».

— Хорошо, — судя по блеснувшему в глубине глаз Карла удовлетворению, это было больше, чем просто хорошо. Это было лучшее, чем утолялась жажда его тщеславия.

— Нет, погоди, — Айкен выставила ладони вперед, — не понимаю. Если Габриэль король, то как ты можешь оставаться принцем?

Карл невесело усмехнулся.

— Вообще-то я уже и не он, я изгнанник, но загвоздка, о которой ты спрашиваешь, в том, что меня заставили уйти раньше коронации.

— И женитьбы на Медб?

— Нет, — коротко бросила Зоя. Слово вышло кашляющее, сухое, злое.

Карл вздрогнул.

— Ты помнишь.

— Фрагментарно, — Зоя напряженно кивнула, — а жаль. Но это совсем не то вспоминание, как было до того. Мы сломали