Тлен и пепел - Елена Шелинс

   — Ч-что это было?.. — Выдавила я.

   В заледеневшем воздухе дыхание вырвалось облачком пара.

   — Госпожа Анрелль невероятно мила для банши, не правда ли?.. — Словно через силу улыбнулся некромант.

   Банши?.. Что ж, значит, я одна из тех немногих, кому довелось как повстречать одного из самых сильных призраков в этом мире, так и пережить эту встречу.

   — Действительно очень мила, — поспешно кивнула я.

   Было удивительно, что Идвин так легко сюда меня привел и пошел на контакт с этим существом. А страх перед призрачной женщиной, от которой буквально стыла кровь в жилах, более чем обоснован.

   В древних рулевских легендах крик банши всегда предвещал скорую смерть. И, увы, основной причиной смерти несчастного заблудшего путника оказывалась сама же банши.

   Убийство криком, — еще малое, на что этот дух способен. Куда более пугало его умение вытягивать и поглощать душу живых, не прикладывая для это особых усилий.

   В банши после смерти могла воплотиться только женщина с сильными магическими способностями, чаще всего, уже в годах, волевая, с повышенным чувством долга. После смерти у подобных ей оставалось важное дело, некая миссия, ради которой эти сущности сознательно не уходили в мир Иной.

   — Она, наверное, была жрицей этого храма?.. — Спросила я, украдкой оглядываясь на развалины.

   Ощущение нависшей угрозы ушло, но по позвоночнику гулял холодок, словно кто-то пристально смотрел в спину.

   — Думаю, что-то вроде того. В любом случае, сейчас она полноправная хозяйка этих мест.

   — Вы же с ней уже знакомы?..

   — Случайно вышло. — Судя по лицу некроманта, эти воспоминания вызывали у него противоречивые чувства. — Когда забрел сюда впервые, госпожа Анрелль, поняв, что я не мародер, милостиво оставила мне жизнь, хотя мы и знатно повздорили… Главное, чтобы она и дальше не изменила свое решение... Пошли, теперь нам нужен алтарь.

   Точно, кровавая дань. Эта часть сделки с банши особенно не пришлась мне по вкусу.

   Некромант устремился вперед, по остаткам лестницы в храм, и не оставалось ничего иного, как последовать за ним.

   Светоч озарил блестящие черные колонны с вырезанными угловатыми узорами. Я остановилась и с удивлением коснулась гладкой полупрозрачной поверхности. Дымчатый обсидиан?.. Определенно, когда-то это место было не просто храмом при вампирском поселении.

   Внутри здание оказалось просторнее, чем я могла подумать. Мы прошли вытянутый длинный зал, засыпанный крошкой, камнями и мусором, лежащим на дорогой мраморной плитке, и приблизились к серому вытянутому алтарному камню с едва различимыми венами кровостоков.

   Судя по тому, что Идвин хотел помочь мне, и явно не ценой собственной жизни, и что с нами не было никого на роль невинной жертвы, все же, кровавой данью должна быть стать лишь пролитая кровь, а не умерщвление живого существа.

   Значит, придется себе что-то резать. Кровь из пальца для бога отмщения — несерьезно, а вот ладонь должна сойти...

   Прежде чем я озвучила свои мысли вслух, Идвин, не оглядываясь, достал тонкий стилет и молча резанул себе по запястью.

   Я охнула, прижимая ладонь ко рту, а затем, едва оцепенение спало, кинулась искать свой носовой платок, чтобы остановить кровотечение.

   В полутьме кровь казалась почти черной. Ее капли кляксами расползались по пыльной поверхности алтаря, тяжело падали на плитку. И так бледные скулы некроманта словно мазнули белой краской, а губы сжались в тонкую полоску.

   Наконец, дрожащие пальцы нащупали аккуратно сложенную ткань. Я достала платок и с громким треском порвала на широкие полосы.

   Идвин на удивление смиренно дал перебинтовать платком свою руку. Пока я пыталась как можно быстрее и при этом тщательнее завязать ткань, взгляд зацепился за пару застарелых шрамов на тыльной стороне ладони некроманта. У меня было что-то похожее, правда, отбеленное, и потому незаметное.

   Мои шрамы — это ожоги после неудачных алхимических опытов еще в детстве.

   — Я бы сама, ты-то зачем… — растерянно пробормотала, завязывая тонкие хвостики импровизированного бинта.

   Идвин упорно не смотрел мне в глаза. Изорванный платок медленно темнел.

   — Надеюсь, кровь сейчас остановится. Идвин… дух нужен мне, и кровь должна была бы быть моя…

   — Все нормально, не волнуйся. Немало ритуалов завязано на крови, и поэтому мне не впервой резать себе руки, — Пояснил некромант и через силу улыбнулся. — К тому же, столь худые бледные барышни как ты обычно чувствительны к кровопотерям, а нам еще призрака пленять, забыла?..

   — ...Спасибо тебе... за все, — сказала я и слабо улыбнулась некроманту в ответ.

   Тот, словно бы ощущая крайнюю неловкость, прижал пораненную руку к груди, оглянулся и уже деловым тоном проговорил:

   — Итак, кровавая дань принесена. Теперь нам осталось выбрать призрака.

   — Выбрать? Пока, кроме госпожи Анрелль, мы не встретили здесь еще ни одного духа, — во мне зашевелилось беспокойство.

   — Ты… правда их не видишь даже под зельем?.. — отчего-то очень тихо спросил некромант.

   — Не вижу кого?..

   Идвин подошел ко мне ближе, и, тронув за плечи, мягко развернул лицом к пустующему залу, заваленному обломками да сором. Я с недоумением посмотрела на некроманта, чувствуя, как легкий безотчетный страх тонкими ниточками-щупальцами окутывает мое тело.

   — Они застыли на самой грани этого мира. Посмотри на них моими глазами.

   Он медленно нагнулся, пачкая пальцы в своей же крови.

   Полыхнула зеленоватым вязь незнакомого заклинанья. Кровь посерела, и тут же без всякого ветра разлетелась на пепелинки, собравшиеся в подвижное едва различимое облако.

   Не ожидая подвоха, я сделала очередной вдох, и пепел змейкой втянулся в ноздри. Я запоздала взмахнула рукой. На языке загорчил привкус жженого, глаза защипало, а горло засаднило. Я судорожно хлюпнула носом, вытирая проступившие слезы, про себя костеря некроманта, который не привык предупреждать меня заранее о чем-либо. И подняла глаза.

   Зал был полон.

   Едва различимые призрачные фигуры, игнорируя обломки, рядами застыли перед алтарем на коленях в своем вечном молебне. Мужчины и женщины, молодые и старые, в мешковатых и простых или дорогих и модных на старинный манер одеяниях. Не было только маленьких детей, но вампиры не способны к зачатию, а обращение детей до их созревания во все века широко порицалось.

   Духи сидели с отрешенными лицами, закрытыми глазами и сложенными ладонями, полностью игнорируя присутствие посторонних.

   Я, от шока даже не пытаясь сдержаться, тихо выругалась тем ругательством, знать которое не к лицу женщине любого сословия.