Кости: внутри и снаружи - Рой Милз

Государственные торговцы заметили эту страсть индейцев, осознали потенциальную выгоду и уже в начале XIX века стали предлагать индейцам серебряные трубочки. Коммерсанты предпочитали более дешевый товар из крупных раковин, которые добывали в Вест-Индии.

В Нью-Джерси находилась мастерская, занимавшаяся изготовлением из ракушек бус вампум, там же наладили выпуск трубочек в промышленных масштабах. К 1830 году владевшая мастерской семья Кэмпбелл существенно расширила свой бизнес: соседи по их заказу выполняли подготовительные этапы производства, а сами хозяева сосредоточились на ручной обработке, сверлении и полировке бусин. Просверлить узкое отверстие через трубку длиной десять сантиметров – технически сложная задача для того времени, и Кэмпбеллы держали свои методы в секрете. За несколько поколений они так усовершенствовали оборудование, что один рабочий мог сделать четыреста трубочек в день.

Торговцы всех мастей снабжали трубочками индейцев Великих равнин – клиентами в основном были мужчины, которые делали из них серьги и украшения для волос. Племена, проживавшие восточнее Миссисипи, товаром не интересовались (может быть, устали от нью-йоркской моды), и постепенно трубочки приобрели популярность в основном у индейцев, населявших регион Скалистых гор и другие западные территории.

Трубочки из ракушек легко ломались – на некоторых фотографиях видно, что использовались даже поврежденные бусины. Тут-то и появился Белый Орел со своей необычной просьбой. Шерберн связался с оптовиком в Нью-Йорке, у которого брал стеклянные бусы, и заказал ему несколько сотен костяных трубок. Тот взялся за дело. Чикагская фабрика Armour, занимавшаяся упаковкой говядины, отгрузила ему большую партию костей из коровьих ног. В Нью-Йорке из костей изготовили трубочки и отправили их на запад.

Костяные бусины по размеру и форме были похожи на трубочки из раковин, но при этом прочнее и гораздо дешевле – десять – пятнадцать центов за штуку в зависимости от длины, а не пятьдесят. Через десять лет Кэмпбеллы, более полувека делавшие бусины из раковин, свернули свой бизнес.

Костяные трубочки широко распространились среди индейцев в 1880-х годах – это было тяжелое время для коренных жителей Великих равнин и в моральном, и в экономическом отношении. Бизонов истребили переселенцы, жить в резервациях было непривычно и трудно, правительство выделяло весьма скудные дотации. Дешевые костяные бусины стали утешением для индейцев: сложные украшения из костяных трубочек символизировали благополучие и позволяли людям вернуть себе часть былого достоинства. Бусины из раковин были белого цвета и не имели темных полос, но цена и прочность костяных трубочек оказались важнее.

Костяные трубочки, сделанные на предприятиях Нью-Йорка, в конце XIX века стали желанным украшением для индейцев Великих равнин

Библиотека Конгресса, Вашингтон, США

Индейцы носили украшения из костяных трубочек не только во время своих церемоний, но и надевали их на встречи с другими племенами и даже отправляясь к Большому Белому Отцу в Вашингтон. В этих украшениях индейцы участвовали в шоу «Дикий запад» Буффало Билла и в них же приходили посмотреть на представление. На фотографиях тех времен можно увидеть сложные короткие ожерелья и патронташи из костяных трубочек на длинных шнурках и широких полосах, но гвоздем программы, конечно, были нагрудные пластины. Их делали из множества таких элементов, горизонтально нанизанных на оленью кожу и расположенных в несколько рядов.

Вероятно, эта мода возникла у племени команчей в середине XIX века и быстро распространилась по всей территории Великих равнин. Появление прочных, дешевых костяных трубочек породило нечто вроде конкурса на самый большой нагрудник. Рекорд, видимо, принадлежит обладателю украшения из ста сорока трубочек, расположенных в два ряда. Мастерство исполнения нагрудников тоже имело значение, и к началу XX века цена качественного изделия была сопоставима со стоимостью лошади.

Впоследствии торговля костяными трубочками угасла – возможно, одной из причин стала смерть Буффало Билла в 1917 году и закрытие его шоу, в котором работали шестьдесят пять актеров из племени сиу. Кроме того, индейцы уже накопили достаточно много долговечных украшений и перестали покупать новые бусины, а торговцы прекратили их привозить.

История костяных трубочек – это история кооперации. Два человека – вождь Белый Орел и Шерберн, две большие группы – индейцы Великих равнин и семья Кэмпбелл смогли предложить друг другу что-то полезное, несмотря на исторически неприязненные отношения между коренными жителями и переселенцами. Сотрудничество оказалось взаимовыгодным. Но это и история творческого краха. Кость заменила собой раковины в качестве сырья для трубочек и бусин, а промышленное производство привело к упадку успешного семейного бизнеса. Новая продукция насытила рынок и тоже исчезла. Звучит знакомо? Следующий бизнес, о котором пойдет речь, выглядит более стабильным.

Кость разлагается гораздо медленнее, чем другие человеческие ткани, поэтому в густонаселенных областях рано или поздно возникает проблема с получением места для погребения человека. В Европе людей высшего сословия хоронили на территориях церквей, а всех прочих – неподалеку от церкви. Семье умершего разрешалось лишь арендовать участок земли, иногда всего на двадцать лет. Чтобы освободить место для новых покойников, старые скелеты приходилось убирать с кладбища. Рабочие выкапывали кости, сортировали их, складывали и отправляли на хранение в подземные склепы или в катакомбы.

Крупнейшие катакомбы расположены под Парижем: в обширной сети туннелей и камер лежат останки как минимум шести миллионов человек. Город построен в основном из блоков известняка, который добывали в подземных каменоломнях. Галереи и помещения каменоломен пустовали вплоть до конца XVIII века, когда парижские кладбища оказались заполнены до предела.

Власти Парижа приняли решение: перевезти кости со всех городских кладбищ в каменоломни. Каждую ночь в течение двух с лишним лет вереницы повозок доставляли человеческие останки в катакомбы – только с одного парижского кладбища, просуществовавшего шесть веков, было вывезено по меньшей мере два миллиона скелетов. В коридорах рабочие выкладывали стены из черепов и бедренных костей, а за ними просто сваливали все остальное. Чтобы создать хоть какую-то видимость порядка, груды костей помечали мраморными табличками с названием кладбища, откуда их привезли.

В последующие столетия парижские катакомбы превратились в настоящую достопримечательность. Посетители – в основном особы королевских кровей – могли взглянуть на катакомбы всего несколько дней в году. Сегодня же это один из самых популярных туристических объектов Парижа. Катакомбы открыты шесть дней в неделю (в Рождество не работают). Билетов мало, но можно забронировать посещение через интернет и наполовину сократить обычные два часа ожидания в очереди. Войдя внутрь, вы спускаетесь примерно на шесть этажей вниз по винтовой лестнице, а затем полтора километра идете по тускло освещенным извилистым туннелям. Пол и низкий потолок – из карбоната кальция (известняк). Стены – из фосфата кальция, то есть из скелетов.