Сыщик Вийт и его невероятные расследования - Эд Данилюк

– Вы, Ронислав! – воскликнула она удивлённо. – Зачем вы здесь?! Уходите!

Следом за женщиной в магазин притопало двое детишек. Круглолицая рыжая девочка лет пяти тут же спряталась за мамины юбки и уже оттуда принялась изучать пришельцев. Толкавший перед собой собственную коляску годовалый мальчуган с чёрными кудряшками, высоким лбом и тонким ровным носом не заметил чужаков, неуклюже проковылял на неокрепших ножках чуть дальше и оказался пленён Вийтом.

– Улька! – сыщик подхватил карапуза на руки и весело закружил с ним по зале. – Мой замечательный Улька!

Малыш несколько секунд рассматривал Вийта огромными карими глазами. Потом лицо его исказилось, и он стал вырываться. Магазин сотряс громкий крик.

Женщина выхватила ребёнка из рук детектива и прижала к себе.

– Что вам угодно, барон? – спросила она сердито, опасливо оглядываясь на дверь в квартиры.

– Цветов, госпожа Рабири́й! – ответил сыщик. – К тому же меня гложет настоятельное желание принять участие в жизни Ульки! Я оставлю для него…

– Убирайтесь! – вскрикнула хозяйка решительно. Она высвободила одну руку и указала ею на дверь.

– Но, Уля́на… – обескураженно пробормотал Вийт. – А цветы?

Женщина, сжав челюсти, усадила сына в коляску и сказала дочери не терпящим возражений тоном:

– Идите к себе! У меня покупатели!

Девочка поморщила свой носик картошкой, но послушно повезла брата назад в квартиры.

– Итак, господин барон, – строгим тоном произнесла цветочница, – чего изволите? Но учтите, для вас всё втридорога!

– Тогда самый-самый дорогой цветок из тех, что у вас есть! – воскликнул Ронислав Вакулович.

– Чёрный тюльпан «Король ночи»? – спросила хозяйка. – Или радужную розу «Пьер де Ронсар»?

– На ваш вкус, – поклонился Вийт. – Это ведь подарок вам!

Лицо женщины дёрнулось. По нему побежало множество чувств – от оскорблённой гордости до отсветов былой нежности.

– Ну что же, пусть будет роза, – произнесла цветочница холодно. И добавила с нескрываемым сарказмом: – Я её и срезать не буду! Продам кому-нибудь во второй раз! Благодарю за подарок! Чем ещё могу служить?

– Ещё таких же роз, – кивнул Вийт. – Одну пошлите мадам Дюфренуа… – детектив поднял глаза к потолку, вспоминая, – ещё одну модистке Витодарий… капитанше Бук, конечно… госпоже Гутик… ювелирше…

– Нет! – вдруг отозвался Фирс. Лицо его было необычно холодно. Ронислав Вакулович замер с раскрытым ртом, но истопник не унимался: – Хватит морочить голову себе! И им хватит морочить голову!

– Ты… – Вийт не находил слов. – Фирс, ты что, по батогам соскучился?!

– Ты влюблён и это знаешь, – холодно произнёс истопник. – Остановись, наконец!

– При чём здесь любовь! – буркнул сыщик, не в силах прийти в себя от этого неожиданного сопротивления, оказанного ему со столь неожиданной стороны.

– Какой интересный взгляд на жизнь, барон! – оживилась цветочница.

– Ах, оставьте, госпожа Рабирий! – воскликнул Вийт. Он повернулся к Фирсу всем телом. – Это ты! Ты сам влюбился! И я знаю, в кого! В мадемуазель Понмаре!

– Может, да, – пожал плечами его товарищ. – Может, нет. Разве мы об этом?

– Об этом, об этом! – торжествующе пророкотал Вийт. – Влюбился!

– Поздравляю! – пробормотала госпожа Рабирий.

– Благодарю вас, мадам, – вежливо откликнулся Фирс.

– А саму барышню?.. – хмыкнул Вийт. – А её разве я не должен спросить? Может, она ко мне равнодушна! Может, я приятнее как раз остальным дамам?

– Хорошо, спросим!.. – спокойно кивнул истопник. – Всех спросим!

В этот момент из внутренних покоев донеслись шаги, и в магазин вошёл хозяин лавки, круглолицый рыжий мужчина средних лет. На его носу картошкой сидели очки.

– О, ваше высокоблагородие! – бросился к покупателям цветочник. – Какая честь! Что же вы к нам так давно не заходили? Изволите букет, который понравится даме сердца, или что-нибудь для сада?

– Господин барон желали купить розы Ронсара, – подала голос его жена. – Пока насчитали шесть, но, как выяснилось, им нужно предварительно уладить кое-какие вопросы.

– Да, конечно, – неуверенно пролепетал Вийт. – Это касается пяти последних роз. А первую-то я ведь приобрёл?

– Нет! – буркнула женщина.

У поражённого словами жены господина Рабирия глаза полезли на лоб.

– Это же целое состояние!.. – забормотал он, отворачиваясь всем телом в надежде, что покупатели его не услышат.

– Господин барон ещё и платит втрое! – ядовито буркнула букетчица.

Она решительно прошагала к входной двери и распахнула её перед Вийтом. Звякнул колокольчик. Снаружи в залу проникла волна свежего воздуха. Женщина сделала лёгкий книксен.

– Будем рады служить вам, барон, – проговорила она сухо. – Как-нибудь.

Вийт и Фирс вышли. Дверь за ними закрылась.

– На службу? – спросил истопник так, будто ничего и не случилось.

– Ты допрыгаешься! – возмутился сыскной надзиратель тем тоном, которым обычно разговаривают изгнанные виноватцы. – Прекрати мятеж немедленно!

Фирс пожал плечами:

– В любом случае сегодня твоя очередь надзирать за порядком в «Большом дворце индустрии». А вечером тебя ждёт антрепренёр Корстини, которому должны дирижаблем доставить органиструм.

– Когда? – повернул голову Вийт.

– Не ранее семи вечера, – ответил Фирс. – Если ветер будет сильным. А вот в «Большом дворце» тебе надлежит быть уже сейчас, – истопник сделал шаг к паромобилю и вытащил откуда-то свежий выпуск «Чутков». – Там началась выставка интересностей из Франции, – прочёл он на предпоследней полосе. – Также приглашены изобретатели и из других стран.

Ловкая комбинация стекла и стали, а также многочисленные прозрачные купола на крыше делали необъятные пространства «Большого дворца индустрии» светлыми и лёгкими.

Вийт отметился у стоявшего перед входом в здание городового, чем вызвал у того неподдельное изумление. Постовой, похоже, и мысли не допускал, что именитый сыскной надзиратель явится на дежурство. Да ещё и в полном согласии со служебным графиком!

В выставочной зале Вийта и Фирса сразу же взяла в оборот некая бойкая барышня. Даже не столько сыскного надзирателя, сколько его истопника.

– Посмотрите, как это удобно и просто! – затараторила она, протягивая тому на блюдце кубики чего-то светло-серого и красного. – Не нужно более колоть сахарную голову, напрягаться, тратить время, рисковать порезаться! Рафинад Якова Ра́да всегда одинакового размера и веса, необычайно быстро растворяется, занимает мало места, его легко хранить! Возьмите на пробу свёрток!