Человек, который любил Джейн Остин - Салли Смит О'Рурк

Воцарилось довольно продолжительное молчание.

– Но как же мораль? – спросила наконец Джейн.

Дарси пожал плечами.

– Пожалуй, мораль в мое время все же существует, – осторожно заметил он. – Бог свидетель, люди достаточно часто рассуждают о морали. Но то, что мы называем моралью, весьма относительно и соответствует лишь стандартам данного конкретного общества. В моем мире это слово чаще используют, говоря о коррумпированных политиках и банкирах, нежели о любви.

Он увидел, как нахмурилась Джейн, и понял, что в ее жестко структурированном обществе с четким классовым делением мораль и сексуальность – взаимоисключающие термины.

– Возьмем, к примеру, судьбу одной из героинь вашего романа, персонажа вымышленного, – сказал он. – Обстоятельства и социальные традиции, господствующие в обществе, заставляют ее выбирать между любовью и состоянием. Так где же, спрашивается, здесь мораль?

– Да, действительно, где? – воскликнула Джейн.

Она подняла на Дарси глаза, улыбнулась. Потом посидела молча еще с минуту, погруженная в свои мысли. И вдруг резко поднялась.

Дарси тоже вскочил, опасаясь, что наговорил много лишнего.

– Надеюсь, я не оскорбил вас своей откровенностью и прямотой? – спросил он.

Все еще улыбаясь, Джейн покачала головой.

– Нет. Вы были чрезвычайно деликатны в выборе слов, сэр. Вот только представить себе описанный вами подвижный и сверкающий мир будущего почти невозможно. Все равно что услышать пересказанный кем-то сон.

На какое-то время она снова умолкла, задумавшись. Из глубины леса потянуло холодным ветерком, зашелестели ветви деревьев, и она прошептала еле слышно:

– Поразительно! Женщина полностью свободна, и телом, и духом!

– Джейн…

Внезапно Дарси охватило неукротимое желание заключить в крепкие объятия эту хрупкую женщину, как-то защитить ее от жестокой реальности сурового мира, от страданий и близкой кончины в век примитивной медицины. От всего того, что ее ждало и о чем он не имел права ей рассказать.

– Мне пора, – сказала Джейн, прервав его мрачные мысли и подняв глаза на клонившуюся к горизонту луну. – Уже очень поздно. И еще я должна подумать над тем, что вы мне здесь рассказали.

Преодолев искушение обнять ее, согреть и утешить, Дарси шагнул к Джейн, взял за руку. Она вздрогнула, а потом застыла, не отрывая взгляда от его руки.

– Позвольте мне проводить вас до дома, – попросил он.

И тут, к полному его изумлению, она привстала на цыпочки и потянулась к нему. И спросила тонким и немного капризным голоском маленькой девочки:

– Разве вы не поцелуете меня на прощание?..

Он поколебался, затем наклонился и легонько поцеловал ее в губы. Джейн отстранилась, заглянула ему в глаза, и впервые за все время Дарси разглядел в ней настоящую женщину.

– Вы всегда вот так целуете леди, которая… – как это там у вас называется? – пришла к вам на свидание?

Дарси невольно улыбнулся, и напряжение спало, стало легче дышать, словно после первой летней грозы.

– Разве что на самом первом свидании, – ответил он.

Голос ее звучал дразняще, лицо казалось невыразимо прекрасным в лунном свете.

– А на втором… или третьем? – спросила она.

Дарси рывком притянул ее к себе, и на сей раз поцелуй был продолжительным и страстным. И она, отвечала на него, он это чувствовал.

На несколько секунд они превратились в единое целое. Но вот Джейн опустила голову на грудь Дарси и тихо вздохнула.

– Простите меня, пожалуйста. Я всего лишь хотела понять, на что это похоже – целоваться с возлюбленным в лунном свете. – Она подняла на него сияющие глаза, в них он не заметил и тени смущения и сожаления. – Можете считать меня глупой старой девой, которую еще ни разу по-настоящему не целовал мужчина, – прошептала она.

– Нет, Джейн, дорогая, – шепнул в ответ Дарси. И прижал дрожащие пальцы к ее губам, чтобы прекратить это саморазоблачение. – До конца своих дней буду помнить только прекрасную и желанную женщину, какой вы предстали предо мной этой ночью. И в мыслях и воспоминаниях моих вы никогда не состаритесь!

– А мне будут сниться сны о мужчине, который некогда меня любил, – сказала она. – Пусть всего лишь несколько минут. И во снах моих, милый Дарси, вы всегда будете сильным, добрым, образцом благородства.

Он был тронут ее признанием, но Джейн превратно истолковала удивление в его взгляде.

– О, не тревожьтесь, сэр! – заметила она со счастливой улыбкой. – Потому как я знаю, на самом деле вы меня вовсе не любите. Да и как такое возможно, если я не доверяла вам, сомневалась?.. – Тут Джейн, словно на что-то решившись, вздохнула и снова приблизилась к нему. – Хочется накопить запас сладких снов, – нежно прошептала она. – Так что нельзя ли еще один поцелуй, милый Дарси?..

Он нежно взял в ладони прекрасное ее лицо. Почувствовал, что от темных волос Джейн пахнет розами, и у него закружилась голова. И они долго целовались в угасающем свете луны.

– Мы стояли, овеваемые ночной прохладой, и я целовал ее снова…

Голос Дарси замер, он взглянул на свои руки, начал медленно сгибать и разгибать пальцы. Элиза застыла на сиденье, стараясь понять всю глубину и противоречивость чувств, что охватили в этот момент ее собеседника. Но, видимо, шампанское и трогательная история возымели свое действие. И она не сразу, но все же почувствовала, что по щекам катятся горячие слезы.

– Черт бы вас побрал, Фиц! – сердито воскликнула Элиза. – Если вы все это придумали, клянусь богом, я устрою вам…

И тут она разрыдалась.

Дарси поднял голову, и в его зеленых глазах она увидела такую муку, что сразу поняла: он был искренен. В порыве нежности и сострадания Элиза взяла его лицо в ладони и, глядя в самую глубину прекрасных зеленых глаз, тихо спросила:

– Так это все… правда?

– Да, – еле слышно ответил Дарси.

Чувствуя, что задыхается, Элиза нашарила ручку, распахнула дверцу старинной кареты и неловко соскочила вниз.

– Мне… нужен свежий воздух, – пробормотала она, промчалась по полутемному помещению амбара и выбежала в прохладную темноту ночи.

Дарси догнал ее на тропинке, ведущей к дому.

– Элиза… – начал он.

– Только сейчас ничего не говорите, прошу, пожалуйста, – взмолилась Элиза. – Мне надо все это осмыслить.

Какое-то время они шагали рядом в полном молчании. Холодный ветер высушил слезы на щеках Элизы, дурнота постепенно прошла. Она осторожно покосилась на высокого красивого мужчину, идущего рядом. Лицо его оставалось в тени, и угадать, о чем он думал в этот момент, было невозможно.