Вредность не порок - Лариса Ильина

Минуты через три мы вышли на соседнюю улицу, я остановилась:

— Все, дальше я сама…

— Я пойду посмотрю, — перебил он, не слушая, — поднимусь на этаж, гляну… Стойте здесь.

— Не надо, — пискнула я, пытаясь ухватить его за руку, но он даже не оглянулся. Я плюнула и зло сказала:

— Второй этаж, пятая квартира…

— Знаю…

Откуда, скажите на милость? Ну-ка, педагог без стажа, пошевели мозгами! Налицо прямо-таки нечеловеческое бескорыстие… Что за резон пацану писать учительнице записки с предупреждением, тайком вылезая ночью в окно и рискуя навлечь на себя гнев старшего брата? На первом листке с обратной стороны было написано «Дор…», зачеркнуто, и написано «Уважаемая…».

Вовка начал писать мне записку, начав ее словами «дорогая»? Какой у вас напрашивается вывод? У меня один — Вовка влюблен… Причем в меня. Да, ситуация деликатная, что ни говори. Здесь необходимо чувство такта и чего-то там еще, чего именно, никак не вспомню. Не успела я еще измыслить какого-либо мудрого решения для достойного выхода из сложившейся ситуации, как передо мной снова возник Володя.

— Ни единой души. Можете идти спокойно, я отвечаю… — Это меня ободрило, но тут он добавил:

— Ваш… этот.., дома…

— А как ты узнал? — удивилась я, немного смутившись.

Он дернул плечом, показывая, что обсуждать это не намерен.

— Слушай, Вовка, а вчера ты в окно ко мне не лазил? — осенило вдруг меня, но он посмотрел с большим удивлением:

— В окно? Я? К вам? Нет…

Я покивала головой и протянула ему руку:

— Ну ладно, я пошла! Большое спасибо, ты мне очень помог! Без тебя я бы пропала!

Володя тряхнул мою кисть:

— Да ладно, ерунда! До свидания!

После чего развернулся и моментально исчез в кустах.

Не успела я слабенько пошуршать под своей любимой бронированной дверью, как она распахнулась, явив моему взору сверкающие глаза и раздувающиеся ноздри любимого. Минут через пятнадцать Ефим закончил судорожно ощупывать мои конечности, прекратил шипеть и булькать и смог наконец членораздельно поинтересоваться:

— Что случилось?

Решив перестраховаться на тот случай, если выдержка Ефиму все же изменит и он, чего доброго, сгоряча надает мне по шее, уткнувшись лицом в ладони, я села на банкетку и горько зарыдала. К тому же мне было обидно: случись нечто подобное с Ефимом, я бы первым делом поинтересовалась, не что случилось, а все ли с ним в порядке. Но мужик есть мужик, и где уж нам, слабым созданиям, ожидать от них сердечности. Пока я старательно увеличивала влажность в квартире, Ефим смотрел, сердито сжав губы, потом вздохнул, шагнул ближе и опустился рядом на корточки. Я прибавила еще звук, со словами: «Тихо, тихо, малышка!» — Ефим обнял меня за плечи и прижал голову к груди.

— Ну не надо плакать… Пожалуйста… Слышишь, малышка, не плачь…

Вняв просьбам, я всхлипнула напоследок и промокнула глаза о его плечо.

— Вот и умница. Где ты "была столько времени? Я уж не знал, куда бежать… Думал, что-то случилось…

Мой рассказ вышел гораздо короче, чем время, которое я пробегала, однако на Ефима он произвел весьма сильное впечатление. Я умолчала о спасительном вмешательстве Володи, рассудив, что не следует вмешивать ребенка в опасные взрослые игры. Поэтому я с чистой совестью и тоской в голосе соврала, что просто отсиживалась в чужом подъезде.

— Послушай, — доверчиво поинтересовалась я, когда страсти немного утихли, — а чего этому Черепу от меня надо? Ты представить себе не можешь, до чего по-дурацки все это выглядело! Я его всего один раз видела, какие у него могут быть претензии?

— У Черепа могут быть любые претензии, — усмехнулся Ефим. — Ему достаточно считать, что это входит в сферу его интересов.

— А ты откуда его знаешь?

Ефим подумал и неохотно отозвался:

— Я же говорил, что у меня здесь дела. Надеюсь, тебя не интересуют подробности?

— Почему не интересуют? Очень даже интересуют.

Особенно после того, как в результате получасовой разминки я подвернула ногу…

Мое любопытство любимого утомляло; безусловно, он относился к категории граждан, не привыкших делиться своими проблемами. Он поскучал немного, но все же сообщил:

— Ты видела Черепа с Седым. Ну с тем, что на пляже…

Семеном… — Я кивнула. — А они не должны были быть вместе. Седой, он.., как бы тебе объяснить.., он охранник. Обеспечивает безопасность при проведении сделок.

Ты же понимаешь, мы работаем с налом. Он наш охранник. Он не мог находиться в одной машине с представителем другой стороны, не мог, по крайней мере до того, как будет завершена сделка. Ты догадываешься, что это значит? — Вероятно, в моем лице было что-то такое, что позволило Ефиму думать, что догадываюсь. — А сделка сорвана, Семен исчез. Он понял, что ты его видела с Черепом, и рассказала нам…

Тут я запуталась окончательно:

— Не понимаю. Как он об этом догадался? Вы его уличили во время сделки? Значит, он деньги подменил?

И камни он украл?

— Настя, ты предполагаешь, что ему после этого позволили участвовать? Это же не кино, чтобы по столам прыгать и из автоматов палить! Подобные операции всегда рискованны, кому охота башку подставлять? Сначала все прошло нормально, а дальше ты знаешь…

— Как же это может быть? — не унималась я. — Все прошло нормально, деньги были настоящие, а потом оказались фальшивые! Ведь те, кто вам камни продавал, проверяли их! Семен в сделке не участвовал, следовательно, это не он. Значит, баксы потом подменили, свои же! Вы при чем? Почему нужно возвращать камни?

— Пойми, настоящие баксы пропали от пяти до двадцати минут после сделки. Их не просто вынули и положили другие, поменяли кейс! Откуда люди могли знать, в чем именно будут деньги? Кейс абсолютно такой же, это невозможно сделать за десять минут.

— Значит, кто-то из ваших в точности описал чемодан вашим.., партнерам? Кто-то из них приносит на сделку копию и в удобный момент меняет? То есть, ты думаешь, что это были Семен и Череп? Семен обманул вас, а Череп своих?

Ефим развел руками, но я поняла, что вроде так он и думает. Выходит, с моей помощью Ефим смог вычислить в своих рядах предателя, однако сделку не отменили, а провели… Все разъехались, а через какое-то время продавцы предъявляют претензии за фальшивые баксы?

Сделка крупная, поэтому в дураках никто оставаться не желает… Правильно я думаю?.. За баксы отвечает Ефим, естественно, теперь все шишки его. Семен, не дожидаясь развязки, сматывается, и, похоже, правильно делает, потому как отпереться не в состоянии. Пожалуй, теперь мне понятно, зачем Череп так жаждал меня видеть…

Только почему это он преспокойно разъезжает по городу, по идее, он должен был моментально свалить после такого куша… Ладно, до этого момента я еще кое-что понимаю… А какое отношение ко всему происходящему имел, царствие ему небесное, некто Простырь, закончивший свой бренный путь в самом, я бы сказала, неподходящем месте? И куда делся «клетчатый» Юра, причем делся не один, а с моей подругой? А если с нашей стороны… Тут я осеклась. Да-да, именно так я и подумала: «с нашей стороны»… Анастасия, с какой нашей, твое дело, образно говоря, сторона, неужели у тебя все-таки не хватит мозгов спокойно отсидеться подальше от всей этой давно уже не забавной истории? «Пожалуй, не хватит…» — грустно подумала я и вздохнула. Итак, если с нашей стороны участвовал не Седой, а Юрий? А с другой — Простырь? Все тогда выходит очень складно. Отсутствие на сделке Седого ничего не изменило по той простой причине, что он просто был ни при чем… А Юра там был… После чего они с Простырем не смогли договориться, проще говоря, не поделили деньги. И Простыря прикрывают простынкой, а Юра.., и Ирка… Выходит, конечно, не очень красиво, что я подозреваю подругу в подобном, но кто может знать, как поведет себя женщина, покажи ей целый чемодан долларов?