Смерть в начале весны - Наталия Антонова

– Шура, на данном этапе я никого не подозреваю. Но согласись, уж больно часто мелькает упоминание о ней разными людьми.

– Ну…

– Не ну, а с девочкой нужно поговорить.

– Не возражаю! – Наполеонов поднялся из-за стола. – Спасибо.

– Что значит, не возражаю?! – возмутилась Мирослава.

– Не возражаю против того, чтобы ты с ней поговорила.

Мирослава прищурилась.

– А ты уверен, что поговорить с ней следует мне?

– А то ещё кому же? – всплеснул руками Шура и заторопился к выходу.

– А не пора ли, друг мой ситный, – проговорила ему вслед Мирослава, – подключаться полиции?

– Не пора! В твоей версии всё вилами по воде писано, а я стану оперативников гонять! Сама нашла, сама и разговаривай.

– Ладно, – сквозь зубы прошипела она.

– Вы похожи на сердитую кошку, – улыбнулся Морис, осторожно касаясь её руки.

– Ты ошибаешься, – сказала она.

– Да?!

– Не на сердитую, а на разъярённую!

– Даже так?

Она кивнула.

– Ну что ж, придётся лишить Шуру сладкого на сегодняшний вечер.

– На месяц! – рявкнула Мирослава.

– Слушаюсь, ваше величество! – вытянулся по стойке «смирно» Миндаугас.

Волгина выскочила из гостиной.

– Вы куда? – воскликнул он.

– В закусочную «У Карена».

– Ради всего святого! Ещё рано! Там закрыто! Позавтракайте!

– Я не хочу!

– Хотя бы чай с кусочком сыра.

– Ладно, давай.

Морис облегчённо перевёл дыхание, ловко нарезал маленькие бутерброды с ветчиной и сыром, подсунул Мирославе и разлил по чашкам ароматный чай.

Она ела, не обращая внимания на то, что жуёт, полностью сосредоточенная на своих мыслях.

Когда она поднялась из-за стола, обронив «спасибо», он сказал:

– Я с вами.

Волгина ничего не ответила, но он и не ожидал ответа. Спустился вниз и вывел из гаража «БМВ».

– Может, нам сменить машину? – неожиданно спросила она.

– Машину? – не понял он.

– Ну, купить, например, «Ниву».

– Зачем?!

– Потому что это будет выглядеть патриотично.

– У нас же есть «Волга», – напомнил он.

– Тоже верно, – согласилась она.

Шоссе было незагруженным, и они довольно быстро добрались до города, в закусочную «У Карена» зашли спустя несколько минут после открытия. Заказали овощной салат и чай.

Официантки, которая их интересовала, не было видно.

– А где Маша? – ласково улыбнувшись, спросила Мирослава у паренька, который убирал со стола тарелки.

– Маши нет, – отозвался тот.

– Что значит нет?

– В том смысле, что она здесь больше не работает.

– А хозяин у себя? – спросила Волгина.

– У себя, но он вам всё равно ничего не скажет.

Не дослушав официанта, детективы отправились на поиски хозяина.

Администратор, взглянув на их удостоверения, провёл их в небольшую уютную комнату, которую даже сложно было назвать кабинетом, настолько она дышала домашним уютом.

Навстречу им из-за стола поднялся высокий коренастый брюнет, почти весь седой. О том, что его шевелюра была когда-то чёрной, говорили усы и отдельные пряди, сохранившие естественный цвет в белом море густых волос.

Детективы представились.

– Очень приятно, – проговорил мужчина гортанным голосом, – Карен Георгиевич Галустян – хозяин этой закусочной. Чем могу вам помочь?

– Нам очень нужно поговорить с вашей официанткой по имени Маша.

– Была Маша, – вздохнул Карен, – но вся вышла.

– Где она?

– Уволилась.

– Почему?

– У неё умерла мама…

– Вот как?

Видя недоверие на лицах детективов, он вздохнул:

– Телеграмма ей пришла.

– Вы её видели?

– Видел.

– Почему ей просто не позвонили по сотовому?

– Я не знаю.

Подумав, Карен сказал:

– Наверное, боялись, что могут не поверить и с работы не отпустят.

– Вы знаете её адрес?

– Какой?

– Здешний.

– Да, конечно. Но это съёмная квартира. Маша не местная.

– Адрес! И поскорее!

– Да, пожалуйста.

– А как фамилия Маши? – спросила Мирослава.

– Куприянова, – удивлённо ответил Карен.

– Спасибо!

Выскочив из закусочной, Мирослава на ходу набрала номер сотового Наполеонова.

– Ну, – отозвался он.

– Я тебе сейчас продиктую адрес, и ты быстро вышлешь по нему группу.

– Это ещё зачем?!

– Официантка Маша уволилась из закусочной. Работодателю она сказала, что у неё умерла мать.

– Ты не веришь?

– Верю или не верю, это не имеет значения.

– Может, она действительно уехала домой…

– Шура, не будь идиотом! – рявкнула Мирослава и отключилась.

Наполеонов пытался ей перезвонить, но она, видя высвечивающийся номер, не отзывалась. Вскоре заиграл телефон Миндаугаса.

– Не трогай телефон! – приказала она.

Морис кивнул.

К дому, где до недавнего времени проживала Маша Куприянова, детективы прибыли раньше полиции.

– Вам кого? – удивлённо спросила пожилая женщина, открывшая им дверь.

– Марию Куприянову.

– Но Машеньки нет дома. Она уехала рано утром.

Мирослава поклялась себе, что, если оперативная группа не прибудет, она снимет отпечатки, за свой счёт оплатит экспертизу, а потом устроит Наполеонову такую выволочку, что он запомнит её на всю жизнь.

Но следователь не подвёл её и явился сам вместе с группой. Вид у него был довольно сердитый, он едва кивнул детективам и протянул хозяйке официальную бумагу.

– Мы, конечно, не собираемся обыскивать вашу квартиру, – успокоил он всполошившуюся хозяйку, – но нам нужно тщательно осмотреть комнату, где проживала ваша квартирантка.

– Ну что ж, раз нужно, осматривайте, – вздохнув, покорилась женщина.

Пока эксперты снимали отпечатки, потом оперативники осматривали комнату, следователь разговаривал с хозяйкой, расспрашивая её, как давно она знает Машу, из какого города приехала Куприянова, работала ли она где-то до того, как устроиться к Карену.