Коллекционер жизней. Джорджо Вазари и изобретение искусства - Ной Чарни

Вазари хвалит Леонардо за его разносторонние интересы, хотя это отчасти напоминает то, что мы сегодня называем синдромом дефицита внимания:

Леонардо, в силу своего понимания искусства, начинал много проектов, но ни один из них не закончил. Ему казалось, что его рука никогда не воспроизведет в совершенстве то, что он замыслил. В своем воображении он создавал вещи столь сложные, тонкие и прекрасные, что их не могли бы сотворить даже самые идеальные руки. В дерзновении своем он пытался понять свойства растений, наблюдая за движением небес, луны и солнца.

Леонардо родился в деревушке Анкиано в сорока восьми километрах от Флоренции 15 апреля 1452 года. Его отец, богатый нотариус сер Пьеро да Винчи, не был женат на его матери, молодой крестьянке. Но сер Пьеро усыновил Леонардо вскоре после рождения и вырастил его как законного сына. (Когда сер Пьеро женился, а Катерина, мать Леонардо, вышла замуж, в сумме у Леонардо родилось семнадцать братьев и сестёр.) Ни Пьеро, ни его сын не принадлежали к аристократии, поэтому у них не было фамилии как таковой. Пьеро да Винчи означает просто Пьеро из Винчи. И то же самое относится к его сыну Леонардо.

К возрасту десяти-двенадцати лет Леонардо проявил талант в ряде искусств. Лучше всего ему давалась музыка. Он виртуозно играл на lira da braccio, семиструнном предке нашей скрипки, звуки из которого извлекали с помощью лука. В четырнадцать лет, успев провести большую часть своей жизни во Флоренции, Леонардо стал подмастерьем в мастерской Андреа дель Верроккьо, который был другом сера Пьеро и занимался в то время живописью и скульптурой. Юный Леонардо оказался в хорошей компании: у Верроккьо учились незаурядные люди. Из его мастерской вышли такие звезды флорентийского Высокого Возрождения, как Гирландайо (который, в свою очередь, будет учить Микеланджело), Перуджино (учитель Рафаэля) и Боттичелли, ставший другом Верроккьо и регулярно наведывавшийся к нему. Верроккьо был не только хорошим учителем, но и хорошим человеком во всех отношениях. Он особенно полюбил Леонардо. Кроме того, он был главным художником во Флоренции в 1460-х годах. Но больше, чем живопись, он любил скульптуру. В качестве скульптора он приобрел большую популярность в Италии в период между Донателло (поколением старше) и Микеланджело (поколением младше). Иногда он всё же брал живописные заказы, и именно тогда наступил звездный час Леонардо.

Когда Леонардо был подмастерьем у Андреа дель Верроккьо, он расписывал панель со святым Иоанном, который крестит Христа. Леонардо, тогда еще очень юному, поручили нарисовать ангела, держащего одеяние Иисуса. Он справился так хорошо, что его нежно очерченный ангел с нимбом из золотых кудряшек отвлек внимание от более грубых фигур Андреа. Нет ничего удивительного, что Андреа больше не захотел прикасаться к краске[227].

До этих пор Вазари рассказывает нам знакомую историю: ученик, который превзошел своего учителя. Другая типичная для него тема — юный художник поражает старших совершенством рисунков. И с Леонардо этот прием тоже сработал. Вазари рассказывает, как он расписал баклер, маленький круглый щит, изобразив на нем голову Медузы с волосами-змеями. Он поставил щит в приглушенном свете и позвал отца.

Юному Леонардо хорошо давались розыгрыши, и этот анекдот вполне соответствует излюбленному мотиву Вазари: рано развившийся художник поражает реалистичностью своего искусства.

Леонардо стал работать самостоятельно с 1477 года. Он создал много работ, но закончил довольно мало. Незавершенными остались «Святой Иероним» и «Поклонение волхвов», алтарная картина для часовни при палаццо Веккьо (позже это место украсит своими работами Бронзино). В личности Леонардо перфекционизм сочетался с жаждой экспериментов и желанием заниматься очень многими вещами одновременно. Его живописное наследие, если говорить о законченных произведениях, очень мало. За свою карьеру он заработал больше денег в качестве военного инженера и музыканта, чем в качестве художника. Кажется, он больше интересовался анатомией, биологией, открытиями, инженерным делом и научными исследованиями, чем живописью. В письме от 1482 года, адресованном миланскому герцогу, он описывал, какие услуги может предоставить, и упомянул рисунки залповых артиллерийских орудий, танков, бронированных повозок и съемных мостов. Вторым пунктом шла скульптура. Из десяти видов деятельности, в которых Леонардо называл себя компетентным, живопись он указал в самом конце. В 1494 году он был призван ко двору герцога Лодовика Сфорцы в Милан, но не для занятий искусством.

Может показаться иронией судьбы, что человека, который теперь считается величайшим художником своей эпохи, наняли в качестве музыканта (и он привез инструмент собственного изобретения). Вазари пишет дальше: «К тому же он был лучшим импровизатором стихов своего времени». В конце XV века популярная музыка подразумевала импровизацию в стихах под названием strambotti с ритмичным аккомпанементом. Леонардо, соответственно, был чем-то средним между поп-певцом и рэпером[230].