Большой лес. Многомерность - Василий Головачев

– У Демонов то же самое.

– Демоны просто использовали геном Амазонок, сохранив его базовые настройки. Когда они высадились в Лесу, их цивилизация представляла собой жёсткий патриархат с чисто мужскими семьями.

– То есть они были пид… – Мерадзе спохватился, – голубыми? Как же они размножались?

– Это не проблема, партеногенез существует и у нас на Земле. Много позже Демоны изменили свои ДНК, добавив ДНК Амазонок, и их семьи стали включать женские аллели.

– Чёрт голову сломит!

– Я слышал, что у нас тоже собираются менять ДНК человека, – сказал Костя. – Скрещивать с ДНК обезьян и даже насекомых.

– Неудивительно, что впоследствии возник чёрный лес, – проворчал Редошкин.

– Лейтенант – к самолёту!

– Есть! – вытянулся Редошкин.

– Мир, надо обследовать верхний ярус здания на предмет бытовой полезности. Всё понятно?

– Так точно.

– Вика, мы с Егором Левоновичем подключимся к нашему ангелу. – Максим кивнул на статую, внутри которой скрывался компьютер пантеона.

– А я? – жалобно и одновременно с обидой спросил расстроенный Костя.

– Присоединяйся к Миру или Дому.

Костя оценивающе посмотрел на спецназовцев:

– Пойду с Мироном. Ещё заплутает без меня.

Вероника покачала головой:

– Любишь же ты, чтобы последнее слово оставалось за тобой.

– А кто не любит? – резонно заметил Мерадзе. – Пошли, надёжа и опора Главного разведуправления.

– Подождите, я с вами, – сказал молчавший до сих пор Сергей Макарович.

Разошлись в разные стороны.

Троица контактёров заняла углубления в полу перед каждой ладонью-консолью. Натянули «еловые короны». Карапетян привычно включил систему, коснувшись «флакончика» с опалово светящимся газовым колечком внутри. Несколько минут настраивали свои индивидуальные линии, привыкая к необычным «шлемам связи».

– Егор Левонович, как мне взять процесс общения под личный контроль? – спросил Максим.

– Не знаю, – смутился Карапетян.

– Операторов трое, но ведь должен быть кто-то, наделённый особыми полномочиями. Не могли же они работать с компьютером независимо друг от друга.

– Трудно сказать.

– Не забывайте, что операторы были женщинами, – заметила Вероника.

– Ну и что? – озадачился Максим.

– Мы не любим, когда нами командуют. И особенно не любим, когда командует другая женщина.

– Хочешь сказать, что все три операторши действовали в едином информационно-операционном поле? Как один человек?

– Я понял, – улыбнулся Карапетян. – Вика говорит, что их интеллектуальная ячейка состояла из трёх индивидуумов, которые и составляли одну личность. Я правильно размышляю?

– Отличная формулировка, – призналась девушка. – Я бы так сжато не смогла. Моя мама говорила, что истинный человек на Земле – это двое, мужчина и женщина. Ну, а у Амазонок было трое.

Максим хотел пошутить, что в таком случае один мужчина вдвое умнее женщины, раз заменяет двоих, но передумал, боясь обидеть любимую.

– Ладно, попробую начать первый. А вы постарайтесь найти общий канал, чтобы мы могли слышать друг друга мысленно.

– С чего предполагаете начать?

– С главного: как сбросить чёрный лес с равнин Большого Леса.

– Сбросить?

– Ну, конечно. Если Лес пользуется уцелевшим комплексом Амазонок, создавая иномерианы, то сможем и мы. Надо лишь найти общий язык с местным компьютером.

– Может быть, лучше поговорить с Лесом? – спросила Вероника. – Он мог бы подсказать, как поддерживает связь с пантеоном и включает машину иномериан.

– Если не договоримся напрямую, тогда и свяжемся с Лесом. Поехали. Я буду дублировать мысли речью.

Максим дождался появления перед глазами пульсирующего прозрачного шара, означающего, что компьютер пантеона сосредоточил внимание на мыслях оператора.

– Мы хотим уничтожить врага – чёрный лес, – начал он, рисуя в воображении территорию, занятую зарослями колючек и лиан. – Для этого необходимо создать переход из вашего мира в другой, не имеющий разумной и какой-либо вообще жизни.

Реакция шара последовала тотчас же: он буквально взорвался, разбрасывая во все стороны не клочья огня и дыма, а целые струи пейзажей, каких-то сооружений, деревьев, живых существ, геометрических фигур и просто цветных пятен, слившихся в одну невероятно сложную картину! Мелькание всех этих струй и пятен оказалось таким колдовским и непонятным, что ошеломлённый Максим невольно сдёрнул с головы «еловую ветвь». Провёл дрожащей рукой по лбу, освобождая голову от сбивающего с толку фейерверка. Посмотрел на соседей.

На него смотрели бледные лица товарищей, также сбросивших «шлемы управления».

– Макс? – тихо проговорила Вероника. – Что это было?

– Похоже, – очнулся он, – я задал неправильный вопрос.

– Вопрос вы задали правильный, – не согласился Егор Левонович, – но в слишком сложной упаковке.

– Чего ж тут сложного? Я попытался обрисовать наше положение…

– Вы забываете, что созданный Амазонками компьютер работает на иных логических принципах. В мире Амазонок не существовало конкуренции как основы прогресса, культивируемого человеком. Поэтому в его базе нет понятий «конкурент» и «враг». Надо сначала объяснить ему, что это такое. Либо вообще не касаться этой темы.

– А как тогда Лес объясняется с компьютером Амазонок?

– Вероятно, нашёл верную формулу.

– Вы можете посоветовать выход?

Карапетян похрустел суставами пальцев.

– Я бы начал с…

– Минуту, мы нацепим ветки. Формулируйте сами, я буду на подхвате.

– Может, лучше я сформулирую, а вы повторите?

– Хорошо.

– Прошу вас включить систему обзора верхнего слоя Леса, – начал Егор Левонович.

Максим повторил фразу мысленно, потом то же самое проговорил вслух. Представил равнину Большого Леса.

Шар перед ним развернулся в лесной пейзаж.

– Прошу вас вывести на фронт обзора район расположения чёрного леса, – продолжил Карапетян.

Максим повторил.

В сплошном жёлто-зелёном ковре Леса появилось фиолетово-сизое пространство – территория, занятая чёрным лесом.

– Прошу вас включить систему создания пространственных тоннелей между вашим миром и мирами Мультивселенной.

Максим повторил.

В пейзаже ничего не изменилось.

Зато над консолью выросли несколько световых «флакончиков» разного цвета. Один из них – фиолетовый – начал пульсировать. Второй – золотистый – послал вверх луч света, который попал аккурат в лоб статуи.