Имя, ставшее эпохой. Нурсултан Назарбаев: новое прочтение биографии - Николай Зенькович

Следуя этой логике, выходит, что каждый новый генсек перестраивал то, что строил его предшественник. Так, наверное, и было.

Боже, до чего же красиво он говорил! По говорливости и любви к поездкам новый генсек превзошел почти всех своих предшественников. Конкуренцию здесь ему мог составить разве что Хрущев.

Надо сказать, страна быстро отреагировала на эти новации. Даже анекдоты пошли. «Вернулся северянин из Москвы. Спрашивают: «Ну, как там, в центре, поддерживают Горбачева?» – «Не поддерживают». – «Да что вы?» – «Не поддерживают. Представьте, сам ходит». И другой анекдот: «Неграмотный Горбачев, совсем неграмотный». – «Ну что ты, у него же, говорят, два высших образования». – «Все равно неграмотный. Все до него читали, а он – говорит…»

На одном из первых пленумов после избрания Горбачева генсеком произошел примечательный случай. Имя первого секретаря Кустанайского обкома Компартии Казахстана В. П. Демиденко вмиг стало известно всей стране. Его выступление было густо пересыпано славословиями типа «большевистский стиль товарища Горбачева», его «ленинский подход», «какое это счастье – иметь такое динамичное руководство». Горбачев не выдержал:

– Товарищ Демиденко! Что на Западе токуют: «стиль Горбачева», «динамизм Горбачева», «облик нового лидера» и прочее – это понятно. У них там это принято, и это им, наверное, сейчас нужно. Ну а нам-то на пленуме зачем этим заниматься: «Горбачев, стиль, такой-этакий?»

Зал взорвался овацией. Неужели конец бюрократизму и пустословию?

Этот инцидент имел продолжение. На встрече Горбачева с группой первых секретарей обкомов партии Демиденко повинился: мол, выступая на пленуме, он не очень точно сказал о стиле работы.

– Да, пришлось тебя немного поправить, – согласился Горбачев. – Давайте все же будем говорить не о стиле Горбачева, а о нашем общепартийном, ленинском стиле работы. Я, конечно, понимаю, что товарищ Демиденко руководствовался хорошими чувствами, но ведь может получиться так: один скажет теплые слова, другой подхватит, а потом начнутся откровенные и никому не нужные восхваления. Все это уже было и, как показала практика, ничего хорошего не принесло. Надо добиваться повышения авторитета руководителей прежде всего делом, а не словами.

Начинал Горбачев хорошо, а вот дальше… Послушаем В. И. Болдина, его многолетнего помощника, заведующего Общим отделом ЦК КПСС, а затем руководителя Аппарата президента СССР:

– На имя генсека шел поток писем из всех районов страны и из-за рубежа. Люди слагали стихи, сравнивали Горбачева с мессией. Я просматривал эти письма, докладывал о них Горбачеву. Он любил такую почту, часами сидел, перечитывая вслух понравившиеся места, цитируя строки из откликов, поступавших из-за рубежа.

Болдин затруднился ответить, кто первый заметил пристрастие Горбачева к чтению сообщений, восхваляющих его, – западные спецслужбы или наши послы. Но эготизм генсека был использован, как говорится, на сто процентов.

– Со всех сторон поступала информация, возвышавшая нового лидера. Каждый наш представитель за рубежом считал своим долгом лично привести какую-то вырезку из западной газеты или журнала, где говорилось о великих делах Михаила Горбачева, сами старались сказать, как его любят в зарубежных странах лидеры и «простые люди».

Горбачев стремился войти в историю не только реформатором у себя на родине, но и политиком мирового масштаба. Об этом свидетельствует и название его первой книги: «Новое мышление для нас и всего мира». Бывший скромный помощник комбайнера из далекого ставропольского колхоза возомнил себя миссионером, открывающим истину всему человечеству.

«Я несколько раз присутствовал при его телефонных разговорах с лидерами Запада, – вспоминает Нурсултан Назарбаев в своей книге «На пороге XXI века». – Ему нравилось показывать своему окружению, что он накоротке с М. Тэтчер и запанибрата с Дж. Бушем. Как-то раз я оказался в его кабинете, когда он говорил по телефону: «Сейчас увидите, буду называть Буша Джорджем, а он меня – Михаилом». Ему это очень нравилось, а мы этого, откровенно говоря, не понимали».

Михаилу Сергеевичу казалось, что западные лидеры искренне любят его, восхищаются им. На самом деле их якобы дружеские чувства были всего лишь частью протокола.

«Интересно, – пишет далее Назарбаев, – что после того, как в результате Беловежского соглашения М. Горбачев лишился президентского кресла, Джордж Буш, которого Михаил Сергеевич считал своим другом, даже не позвонил ему. Вместо этого он провел продолжительную беседу с Борисом Ельциным, в очередной раз доказав, что у государства вечных друзей нет, а есть лишь долговременные политические интересы».

По мере того как захлебывалась «перестройка», у Горбачева происходила заметная эволюция взглядов на Ленина и коммунизм. 8 января 1988 года на встрече с руководителями СМИ, идеологических учреждений и творческих союзов он дал резкую отповедь пьесе драматурга Михаила Шатрова «Дальше… дальше… дальше!» за искажение образа Ленина:

– И оказывается, Ленин тоже судится, он кается перед судом Истории. За что кается?

Горбачев был единственным генсеком, посетившим в сентябре 1988 года село Шушенское Красноярского края, где Ленин отбывал ссылку. В том же году поддержал идею о создании его музея-квартиры в Женеве, для чего был куплен дом.

При нем активизировалась работа по подготовке нового, 70-томного шестого издания сочинений Ленина (предыдущее, пятое, состояло из 55 томов). В 120-ю годовщину его рождения выступил на торжественном собрании с докладом «Слово о Ленине», где утверждал, что отвернуться от Ленина – это значит «подрубить корень общества и государства, опустошая умы и сердца поколений».

И вдруг – поворот на 180 градусов. Его заявление о том, что господство КПСС в России было крепостным правом, повергло в шок миллионы коммунистов. Впоследствии был исключен из партии и приговорен народным трибуналом к вечному позору и проклятию.

Главная советская газета «Правда», номер за 17 декабря 1986 года. На последней странице – краткая заметка под заголовком «Сообщение из Алма-Аты».

«Вчера вечером и сегодня днем в Алма-Ате группа учащейся молодежи, подстрекаемая националистическими элементами, вышла на улицы, высказывая неодобрение решению состоявшегося на днях пленума ЦК Компартии Казахстана. Сложившейся ситуацией воспользовались хулиганствующие, паразитические и другие антиобщественные лица, допустив противоправные действия в отношении представителей правопорядка, а также учинив поджоги продовольственного магазина, личных автомобилей, оскорбительные действия против граждан города».