Водный мир - Людмила Райот

— Нет-нет-нет! — Салкас протестующе машет. — Больше никаких скучных разговоров! Все детали обсудим завтра, а сейчас нас ждет куда более захватывающее занятие — прием у мэра Салливана.

Директора ЛИКа приплясывает, явно предвкушая продолжение дня, но мы не разделяем его энтузиазма. Тимериус напрягается, мигом сбрасывая негу, а Асти — удивительная вольность для всегда сдержанного командора — закатывает глаза.

— И как это относится к нам? — я впервые слышу голос Даяны. Прохладный, чистый и негромкий, словно струи воды в сверкающем на солнце фонтанчике. Совсем не сочетающийся с ее «андрогенным» внешним видом.

— Напрямую. Или вы думали, что прибытие такого количества одаренных гостей из соседних миров сможет пройти незамеченным для Озрелья? — в интонациях Салкаса мне чудится легкая издевка. — Появление весточки из новой вселенной, блестящий состав экспедиции — это станет сенсацией для прессы!

Если бы Никель и Магарони могли видеть себя со стороны, они бы изрядно удивились: выражения их лиц сейчас почти идентичны. Судя по всему, они оба жалеют, что связались с атлантами. Увы, Тросса непереубедим — он выгоняет всех нас в коридор, советуя начинать подготовку к праздничному вечеру.

— Выбирайте любые свободные комнаты. Скоро увидимся! — кричит он на прощание и захлопывает дверь в сад изнутри.

Пожав плечами и бочком протиснувшись мимо нас, Магарони первым отправляется на поиски ночлега — дом Салкаса (а именно в нем мы и совещались) так огромен, что в нем спокойно разместилась бы рота солдат, не то что десяток чужаков. Его компания следует за ним.

— Борк! — окликает помощника Никель, и тот медлит. Приостанавливается, слегка повернув голову в нашу сторону, словно раздумывая, но затем, так ничего и не сказав, уходит вслед за ловцом.

«Почему он не остался?» — думаю я.

«Наверное потому же, почему рассказал моему врагу о дыре в новый мир, хамелеоне и всем прочем» — слышу мысли Никеля. — «Он больше не с нами».

Даже при ярком дневном свете, заливающем особняк через стеклянную крышу, вижу бледность, проступающую на лице мужа. Чувствую тупую ноющую боль в груди — его? Мою? Или обоих?

— Мы правда пойдем на светский раут вместо того, чтобы заниматься подготовкой к прыжку? — спрашиваю я Асти, чтобы отвлечь Никеля от тяжелых мыслей.

— Раз Салкас так решил, другого выхода нет, — командор разводит руками. Похоже, его и самого не очень радует приглашение на торжественное мероприятие. — В столице Атлантиса правят высокородные. Они задает моду, дают одобрение на великие свершения или, наоборот, предают анафеме за малейший проступок… Придется заручиться поддержкой элиты.

— И что от нас требуется?

— Не так много. Умение держаться с достоинством, красиво выглядеть, может быть, дать небольшие интервью… Варисса, вы умеете танцевать?

— Смотря как… — предстоящее событие начинает волновать меня.

Взгляд Треор Асти полон сомнения.

— Еще вам необходимо позаботиться о платье и прическе. Идти в таком виде недопустимо.

— Ее молодой человек возьмет это на себя, — Цисса оборачивается на ходу и хитро подмигивает. — Ему не впервой присутствовать среди шумных сборищ аристократии. Верно, Тимериус?

Мы уходим в другой конец дома, надеясь, что вынужденные коллеги из Набила расположились в другой части особняка. В круглой пристройке находится пять спален разных площадей — от крошечных до больших, состоящих из нескольких комнат, апартаментов. Их вполне хватит, чтобы уединиться на какое-то время.

— Думаю, Асти пошутил — заявляю я, когда арзисы уходят, предоставив нам просторный номер. — Я прекрасно выгляжу. Аристократы Озрелья останутся в восторге.

Мои спутники, до этого избегающие смотреть друг на друга, обмениваются взглядами и дружно фыркают.

— Прекрасно. А теперь раздевайся, — говорит Ник.

— Чего?!

— Я ничего не смыслю в волосах, так что прическа — на тебе, — кидает он Тимериусу, заинтересованно вытянувшему голову. — А ты, дорогуша, снимай майку и давай ее сюда. Увидишь, на что способна транс-форма. Чего застыла? Я могу помочь освободиться от одежды…

Он улыбается и направляется ко мне.

— Не надо, — я с неохотой тянусь к молнии куртки. Одно бесконечно долгое мгновение я готова согласиться — пусть раздевает меня сам! — но Тимериус слишком красноречиво покашливает из своего угла. Не время забывать о приличиях. Хоть и очень хочется.

Забрав майку, Ник удаляется в соседнюю комнату. Мы с Тимом остаемся вдвоем. В куртке на голое тело я чувствую себя странно уязвимой. Сажусь на диван, скрестив на груди руки, и отворачиваюсь к окну. За тонкой дымкой стекла угадываются очертания далеких гор, подернутых набрякшими облаками. Пейзаж последнего континента Атлантиса всего лишь иллюзия. На самом деле дома в Озрелье стоят очень тесно друг к другу. Кроме фасадов соседних коттеджей ничего не рассмотреть.

— У тебя есть расческа? — доносится до меня голос парня.

— В рюкзаке, — холодно отвечаю я. — А разве в арсенале любого уважаемого атланта не должно быть расчески?

— Я больше не уважаемый, — смеется Тимериус. — Скорее, запятнавший себя. Мне самому посмотреть?

Равнодушно пожимаю плечами. То, что и Асти, и Ник с Тимом снова вынуждены заботиться о моем внешнем облике, бесит. Будто страшнее меня не сыскать, и вообще я имею больше шансов опозориться, чем кто-либо другой. Но в глубине души я понимаю — они делают это потому, что за мной будет наблюдать больше глаз, чем за всеми ними, вместе взятыми. Наблюдать и ждать провала. Я — чужачка из измерения, за слабым полом которого закрепилась дурная слава.

Тимериус возвращается с гребнем и дотрагивается до моих волос. Снимает зажим, распускает косу. Я напрягаюсь.

— Хочешь спросить, почему я сказал, что ты моя девушка? — Тим не может не замечать возмущения, проскальзывающего сквозь мое надменное молчание.

— ДА!

Острые зубья расчески проскальзывают между прядей, слегка царапая кожу головы. Высвобождаются из волосяного плена и снова в нем запутываются, скользят от лба к затылку, оставляя на голове невидимые, горящие огнем полосы.

Приятно. Как же это приятно!

— Я спас вас с чтецом из затруднительного положения, между прочим, — он тихо усмехается и продолжает расчесывать меня.

— И поставил в еще более затруднительное! К тому же, это ложь! «Атлант никогда не полюбит землянку». Ты сам так сказал.

— А чтобы встречаться, обязательно нужно быть влюбленным?

Теперь усмехаюсь уже я. Атлант абсолютно прав — чтобы завести симпатичную любовницу из малоразвитого мира, чувства вовсе не обязательны. Хотя многие все равно западают. Потому что мы неотразимы.

— Вот так лучше, — хамелеон улавливает смену настроения. — Твоя коса была милой, но, чтобы покорить сердца знати, нужно сделать кое-что посложнее…