Война и сердце - Доминика Арсе

Насмотревшись всяких ходячих скелетов, я не особо впечатлялась. Но сделала кривую мордаху, изображая ужас.

– Мы принимаем кару Богов леса, – произнес монотонно один из эльфийских воинов.

– Пусть жертвоприношение послужит во благо, – подхватил главный эльф.

Странно, что съели только одного. Ощущаю шевеления в волосах. Ты моя хорошая, охраняй и дальше мой сон, ладно?!

– Ладно, – раздается едва слышное. Дюймовочка ты моя маленькая, я эти эльфийские морды порву, если поднимут на тебя руку.

Подняли рабов, отвязав и оставив труп, да погнали в дебри. Я замыкающая. Нас ведет всего один эльф, двое по флангам, остальные вне зоны видимости. И моя эльфийка тоже пропала. Наверное, делает вид, что у нас с ней сговора никакого нет.

Смотрю на тощую попу впередиидущего раба, уворачиваясь от хлестких веток. Эльфы их не ломают, и нам строго–настрого приказали этому не способствовать. Джунгли спокойные, шорохи редкие, шествие эльфов вне зоны видимости не слышно. Надо отдать должное, эльфы – ребята ловкие.

Солнце озаряет джунгли. Скапливаемся у препятствия. Пока еще не поняла у какого. Тут и часть эльфов, что шли параллельно нашей группе. Алариэль среди них и синеглазая стерва тоже. Смотрит на меня оценивающе.

– Мертвый город, – говорит старший эльф, срезая лианы со стенки впереди. Возникает статуя. Полненькая орущая женщина в человеческий рост. Босыми ногами ощущаю холод от камня.

– Разросся, проклятый, – выдала синеглазая.

– Он и защищает наши тылы, – произнесла моя эльфийка.

Пошли стороной, постоянно натыкаясь на знаки города. Делаю выводы, что не город растет, а лианы его просто оплетают, сбивая путников с толку. Хотя… кто его знает. Насмотрелась я всякой магии в этом мире Клесаны.

Вереницей идем. Шум реки слышу, но местность не предвещает, что рядом есть вода. Все, как прежде. Не устала, но делаю вид, рабы же впереди меня волочат ноги едва–едва. Одну из девушек мужчина тащит на себе. Благородно, особенно в таких зверских опасных условиях, когда каждый по идее сам за себя.

Над головами прошла стая обезьян, эльфы выругались. И через сто шагов появились встречающие.

Ура, сбылась мечта идиотки. Дозорные нервно заявляют о том, что эльфы на прицеле, те представляются. Шагаем дальше. Еще нескольких мужчин волокут товарищи рабы. Около нас возникают несколько десятков эльфов. Не ощущаю какого–то клана, стана или села. Джунгли, как джунгли. А суеты прибавилось. Путы срезаются. Хватают меня цепкие лапы со словами:

– Бежать некуда, везде смерть, если дернешься, умрешь от ядовитой стрелы или мучительной смертью скончаешься от ловушки. Ты поняла, человечка?!

Киваю с кляпом.

За предплечье меня хватают. Кустики раздвигаются, словно занавес. Вот мой новый дом скрипит деревянной калиткой клетки три на три метра из тростей, похожих на бамбуковые. Заводят, снимая повязку со рта, закрывают за мной суетливо. Сгорбилась в три погибели, осматриваюсь. Три мужчины бородатых с ленивыми взглядами смотрят первые секунды, затем глаза расширяются. Чувствую их интерес. Отхожу в свободный уголок клетки. Что за хрень такая?! Женщину в камеру с мужиками?! Эй?! А где Алариэль?! Нет, я на такое не подписывалась. Смотрят морды матерые с разгорающимся интересом.

Голову в сторону. Нельзя на них смотреть, не стоит провоцировать. А то подумают чего… Клетку соседнюю увидела, что в шагах пяти от нашей. Заросли частично ее закрывают, видны свежесрубленные лианты. Потолок выше у той выше. По углам двое сидят, а в центре мужчина подвешен за руки. Грудь ходит медленно, значит, дышит, значит, живой. По мне так, довольно жестоко с ним, чтобы он нам не сделал. Не убил же? Иначе его бы в живых не оставили.

Сразу и не поняла, что показался этот бедолага мне довольно знакомым. Вид жалкий, поникший и полный безысходности взор в прострацию. Волосы до плеч, острые черты лица и аристократические прорези глаз. Дернулся, голову поднял!

Прячу лицо. Господи, только бы не узнал меня! Если это не Юджин, вполне себе живой, то я совсем сбрендила в этих джунглях!

Не заметила, как остаток дня прошел в тишине. Меня успели предупредить, чтоб не орала, когда кляп сняли, посетив второй раз. А я что? Сижу спиной к соседней клетке и Юджину. Недолго пришлось прятаться.

Вскоре обернулась на шум. Клетка всполошилась с соседями. Скрипнула калитка, пленники вжались в прутья, трясясь от страха. Даже Юджин отреагировал. За ним и пришли. Двое эльфов сняли его. Застонал виконт, или бывший виконт, кто его теперь знает. Да поволокли куда–то. С одной стороны, я испытала облегчение, с другой – жалость.

Что они на него так взъелись?!

В метре от меня шмякнулся зеленый сверток, отвлекая на себя внимание. Через мгновение еще три упало в центр клетки через потолочные прутья. Голову вверх поднимаю, сквозь листву наблюдаю на ветвях сидящую молоденькую эльфийку. Заметила, что я на нее смотрю и сразу ретировалась. Зашуршала клетка.

Перевожу взгляд на мужчин. Каждый из них берет по свертку, не отрывая взгляда от меня. Возвращаются на исходные места сидения и начинают разворачивать их. Беру свой, разрываю лист и вижу кусок фрукта, похожего на картофель. Пробую, ну так и есть. Какая гадость. И в тоже время облегчение. Кормят, значит, убивать не собираются.

Водички захотелось. И как по заказу, увидела, что мужик неспешно подходит к эльфийскому незамысловатому устройству и пьет. Поильник у нас в клетке, как у хомячков. Бамбуковая трубочка под наклоном протянута в клетку. На кончике клапан. Давишь, льется.

Все почему–то двигаются медленно и опасливо. Такое ощущение, что затаились, вот–вот прыгнут на меня. А пока просто опасаются спугнуть, или не хотят, чтобы закричала.

Рассматриваю их жующих и немного расслабленных. Не крестьяне точно. Скорее разбойники, может, солдаты. Крепкие на вид, хоть и лица худые. В связи с чем делаю вывод – кормят тут слабовато. Но я не задержусь надолго.

Вокруг суета. Стало ясно, что народу в этом районе не мало. То ребенок засмеется, то ветки слишком сильно заходят. Стан эльфов в зарослях, но он все же есть, и тут, похоже, жизнь кипит. Ем, нехотя. В спину тыкнули чем–то острым, чуть не взвизгнула от неожиданности. Оборачиваюсь. Стоит мелкая эльфийка с палочкой, на вид лет семь. Рассматривает меня на расстоянии полутора метра. Ближе не подходит, черту, начерченную с помощью какой–то стружки красной, вижу у пальцев ног ее. Все продуманно, чтоб не схватили заключенные.

Улыбаюсь ей. Какая зайка красивая и миленькая. Хочется потискать и приласкать.

– Привет, – шепчу и улыбаюсь. – А как тебя зовут, девочка?

– Нинэль, – пищит тоненько и мяться начинает, будто сомневается в чем–то.

– Спрашивай, не стесняйся, – говорю, а сама в полном восторге.

Никогда детей эльфийских не видела.