Удержаться на краю - Алла Полянская

– Тоже верно. – Виктор почесал в затылке. – Ладно, тут есть над чем подумать. А ты где бывал, что видал?

– Я посетил соседку Миланы, милейшую Анну Витальевну. Старушка глухая, как Бетховен, но соображает отлично, и теперь я знаю, где был и как ушел киллер. Замки там так, условные, эксперт говорит, что были открыты хорошей отмычкой. Бабки дома не было почти до вечера. Он открыл замки, запер их изнутри и вышел через балкон: окна квартиры выходят на пустырь перед гаражами, под окном раскидистое дерево, тренированному человеку один шаг, и за минуту он в зарослях, через которые потом выходит куда угодно. Хитрый сукин сын, отпечатков не оставил, даже на бачке туалета не нашли ничего. Когда мы приехали, он, скорее всего, был уже в квартале от места преступления. Также я нашел машину потерпевшей, эксперты там поработали, интересные результаты. И теперь я знаю, Виталя, что ты хочешь нам рассказать.

– Ну, так неинтересно. – Семенов фыркнул: – Но мои ребята тоже отлично сработали.

– Тут да, молодцы. – Реутов покосился на дверь. – Вить, запри дверь на замок, а то ведь обязательно кто-то ввалится.

Какое-то время они молча ели, но каждый думал о деле, о той части головоломки, которая была у него. Сейчас они сведут все воедино и, возможно, станут гораздо ближе к разгадке.

– Говори, Виталий. – Реутов бросил пустую тарелку в корзину, допил пиво и вздохнул: – Надо все-таки стараться есть днем, ребята, недаром Диана так Михалыча тиранит на предмет обеда, питаться нужно регулярно.

– Особенно при нашей работе, ага. – Виктор достал из холодильника банку пива и открыл папку с документами. – Да, ребята, давно у меня не было таких разнообразных и никак между собой не связанных результатов, но я выступлю потом. Мне еще надо подумать.

– Вот вместе и подумаем. Виталий, докладывай.

Семенов открыл свою рабочую папку и разложил на столе фотографии.

– Занятная история. – Взяв одну, он разместил ее в центре стола. – Вот этот парень – Кирилл Митрофанов, двадцать два года, студент Инженерной академии. Был доставлен в больницу поселка Балабино с черепно-мозговой травмой, ушибами разной степени тяжести и обширными ожогами волосистой части головы, спины и ягодиц. Попросту говоря, парня отмудохали, стукнули чем-то по голове, облили бензином и подожгли. И счастье, что преступники бросили его там, не оставшись понаблюдать, как он горит.

– А кто доставил его в больницу? – Виктор рассматривает фотографию худощавого парня с татуировкой на длинной шее. – Значит, там был свидетель?

– Был, но где его искать? – Семенов достал следующую фотографию. – В приемный покой нашего потерпевшего доставила какая-то девица. Причем выволокла его из багажника – медсестра не успела ее толком рассмотреть, было уже темно. Марку машины назвать не может, цвет – предположительно светло-зеленый, единственная особая примета девушки – совершенно белые волосы. Вполне может быть и парик, и краска, так что в данном случае это не примета.

– Ну да. – Виктор рассматривает следующую фотографию. – Что это за руины замка Дракулы?

– А, это интересно. – Семенов открыл какой-то протокол. – После того как Митрофанова перевели в наш Центр экстремальной медицины, он показал положительную динамику, и с ним удалось поговорить. По его словам, он ничего не помнит, но дело в том, что он нагло врет. Он отлично знает, кто с ним все это сотворил и за что, но боится этих людей до уссачки. Давить я на него не стал, он еще очень слаб, Семеныч мне голову бы оторвал… Ну, вы знаете, какой у нас Семеныч, за своих пациентов всегда горой… но мы забрали на экспертизу одежду потерпевшего. В больнице Балабино, где лежал парень, эти шмотки упаковали на хранение, но мамаше парня их не отдали, потому что там были одни лохмотья, а утилизировать не успели, так что я изъял их под протокол, и выводы экспертизы меня порадовали. На подошвах кроссовок потерпевшего был грунт, химический состав которого характерен для хвойного леса, а такой около Балабино где? Правильно, ребята: это полоса вокруг старого монастыря Святого Августина. И уцелело там лишь одно строение – дом настоятеля… ну, как уцелел – стены и перекрытия. Мы туда съездили и нашли любопытные улики.

Семенов выложил на стол больше десятка фотографий.

– Несомненно, нападение на Кирилла Митрофанова произошло именно там. Судя по оставленным следам, люди приехали на машине, от нее потерпевшего тащили – на земле следы волочения, волокна одежды, идентичные тем остаткам ткани, которые мы изъяли в больнице поселка Балабино. На первом этаже, как видите, изначально было большое помещение – я поинтересовался у местного краеведа, и он сказал, что это так называемая парадная трапезная, по большим церковным праздникам братия и гости обедали именно там. Сейчас весь первый этаж завален мусором – кое-где провалился потолок, падает штукатурка, нанесло листьев, стоят металлические бочки, есть следы пребывания лиц без определенного места жительства. Но в какой-то момент бродяги оттуда ушли: суеверия, понимаете ли, там же монастырское кладбище, давно оскверненное вандалами, и бомжи говорят, что не раз видели призраков.

– Напившись, и не такое увидишь. – Виктор хмыкнул. – А это что, следы протекторов?

– Да. – Семенов выбрал фотографию и подал ему. – Эксперт говорит, что машина – внедорожник, судя по следам ног, в ней находилось человек пять-шесть. Видимо, потерпевшего везли в багажнике.

– Ну, и обратно тоже.

– Да, а вот это весьма показательно. – Семенов отодвинул фотографии. – Следы волочения присутствуют, но вот следов машины нет.

– Это как?

– Там смешная вещь вышла. – Он пожал плечами. – Вдоль трассы лесополоса, а за ней проселок. Местные добились, чтобы его засыпали гравием, потому что в дождь он превращался в болото, и гравий крупный, причем его там достаточно, чтобы не осталось следов. Так что по второй машине зацепка только со слов свидетельницы.

– Ясно. – Реутов перебирает фотографии. – А внутри строения?

– К этому я и иду. – Семенов достал еще пачку фотографий. – На втором этаже здания обнаружены следы крови. Кто-то пытался их затереть, присыпал листьями и мусором, но наши обнаружили. Кровь собачья, да.

– О как! – Реутов с Виктором переглянулись. – Витек, а ведь ротвейлер Миланы…

– Ага, на арматуру напоролся. – Виктор ухмыльнулся. – И машинка у барышни – светло-зеленая «Тойота Камри» седан. И волосы у нее…

– Белые, как у всех Клемпачей. – Реутов усмехнулся: – Вот и сошлась картинка.

Семенов вскинул брови:

– Так вы нашли мою свидетельницу? Вот удружили так удружили!

– Остынь, она неконтактна. – Виктор бросил пустую банку в корзину. – Видали? Прямо в центр! Пойду запишусь в сборную по баскетболу.

– Ага, только протащим изменения в правила – играть не мячом, а пивными банками. – Семенов нетерпеливо смотрит на приятеля. – Так что с моей свидетельницей?

– Твоя свидетельница – потерпевшая по нашему делу Милана Сокол. – Виктор прикидывает, не выпить ли еще одну банку, и по всему выходит, что надо, так ему лучше думается. – Три дня назад кто-то дважды совершил на нее покушение, дело почитай. Девушка была в коме, сегодня ненадолго пришла в себя, но к ней пока не пускают никого, так что ничего она тебе не скажет. Палата под круглосуточной охраной, конечно. Как только она придет в себя настолько, чтобы поговорить, нам сообщат, а пока ничего интересного в данном направлении. Но у меня есть информация, которая всех заинтересует. Наши эксперты достали удаленный из телефона Миланы видеоролик. Думаю, это как раз и есть запись того, как твоего, Виталий, потерпевшего обрабатывает по-свойски группа пока еще не установленных лиц. Прошу к просмотру, я слил видео к себе на телефон. Ракурс, с которого это снято, позволяет предположить, что снимавший находился наверху.