Похищенное дело. Распутин - Эдвард Радзинский

Как не похож этот образ на одержимого похотью жутковатого мужика, охотившегося на женщин по петербургским улицам! Кто же он? Хитрый оборотень и половой психопат? Или?… Или мы его по-прежнему не понимаем, мы – только на пути к его тайне…

В июне 1912 года в петербургском свете распространилась волнующая новость.

«7 июня… Вчера вечером Ольга Николаевна (старшая дочь царя. – Э. Р.) помолвлена с Дмитрием Павловичем», – записала в дневнике генеральша Богданович.

Государь любил Дмитрия. Сохранились его письма к Николаю – забавные письма юного насмешника. Высокий и стройный, как большинство Романовых, красавец – в нем было все, чего не было у Ники.

После возвращения отца из-за границы он по-прежнему жил в Царской Семье. Но Аликс его не любила, ибо Дмитрий никогда не скрывал яростного презрения к мужику. И царицу совсем не радовал брак Дмитрия с дочерью… Именно тогда в Петербург из Англии прибыл блестящий повеса, который, к счастью Аликс, все изменил, – Феликс Юсупов.

Как потом вспоминал Феликс, они часто виделись с Дмитрием в 1912–1913 годах: «Он жил тогда с Царской Семьей в Александровском дворце, но все свободное время… проводили вместе».

Юсупов, который был на несколько лет старше Дмитрия, совершенно очаровал великого князя. После затворнической, монотонной жизни Александровского дворца с княжнами и императрицей, вечно хлопочущими над несчастным наследником, Феликс открыл Дмитрию иной мир. Он сделал то, что когда-то сотворил с ним самим его старший брат: вовлек Дмитрия в воспаленную жизнь ночного Петербурга. Теперь по ночам авто поджидало двух плейбоев. «Почти каждую ночь мы ездили в Петербург и вели веселую жизнь в ресторанах, ночных кафе и у цыган. Мы приглашали артистов ужинать вместе с нами в отдельном кабинете. И Павлова была часто с нами».

Но с ними была не только великая балерина. Нетрадиционные пристрастия Феликса, о которых он сам пишет в воспоминаниях, привлекали в кабинет и некоторых знаменитых балетных артистов…

Царская Семья была в ужасе. «Их Величества, знавшие о моих скандальных похождениях, косо смотрели на нашу дружбу», – вспоминал Феликс. Точнее – «цари», знавшие о гомосексуальных наклонностях Феликса, которые карались тогда законами империи, испуганно следили за пылкой привязанностью Дмитрия.

И вскоре будущему царскому зятю было запрещено встречаться с Юсуповым. «За этим теперь смотрела тайная полиция», – вспоминал Феликс.

В августе состоялся столетний юбилей Бородинской битвы. В Москве от Брестского вокзала по всей Тверской стояли выстроенные шпалерами войска, толпы народа. Гудели колокола бесчисленных церквей. Под крики «ура» царь, Аликс, наследник и Ольга заняли места в первом экипаже. Дмитрий сидел в последней коляске. Все искали его глазами – жениха царской дочери.

Но Феликс оказался для Дмитрия притягательнее, важнее и царских запретов, и царской дочери. Их встречи продолжались. Молва объясняла это просто: Дмитрий был бисексуален. Будущий любовник знаменитой Коко Шанель был тогда безумно влюблен в Феликса (на жаргоне тогдашних великосветских салонов – «делал грамматические ошибки»).

Дмитрий предпочел покинуть Александровский дворец и поселился в собственном доме в Петербурге. Феликс помогал ему меблировать дом – с той утонченной роскошью, которой славился дворец Юсуповых на Мойке.

Итак, Дмитрий сделал свой выбор. Теперь Аликс с чистым сердцем могла (вернее, была обязана) расстроить помолвку – жених царской дочери скомпрометировал себя скандальной привязанностью… Однако Николай продолжал испытывать слабость к Дмитрию и предложил осторожно относиться к сплетням в его адрес.

Распутин понял, что от него требуется. Он не подвел благодетельницу и тотчас предсказал, что Дмитрий от развратной жизни вскоре заболеет кожной болезнью. И уже Аликс по его просьбе приказывает дочерям «мыть руки особым раствором после встреч и рукопожатий великого князя». И царь сдается…

Возможно, именно в то время состоялась еще одна встреча Феликса с Распутиным, о которой Юсупов не упоминает в своих воспоминаниях. Встреча эта обросла легендами. О ней рассказывала мне актриса Вера Леонидовна Юренева: Феликс, взбешенный вмешательством «Нашего Друга» в дела Дмитрия, повторил то, что успешно проделывал уже много раз – переодетый в девушку, он где-то встретился с Распутиным. Когда тот начал приставать, Юсупов поднял Распутина на смех, оскорбил его. И за это получил пощечину от мужика…

Однако эта история кажется весьма сомнительной. Почему Феликс тут же не пристрелил Распутина? Убить развратного мужика, посмевшего поднять руку на князя, – такой поступок одобрили бы многие. Правда, сама ситуация была уж очень двусмысленна… Может быть, поэтому Феликсу пришлось стерпеть?

Слухи о пощечине казались мне совершенно фантастическими, пока в «Том Деле» я не нашел удивительные показания подруги царицы Юлии Ден.

Значит, пощечина была? Если так, тогда многое становится ясно. Не здесь ли кроется причина страстной ненависти, которую потомок татарских ханов питал к Распутину? И которую именно тогда начинает демонстрировать мать Феликса – гордая красавица Зинаида Юсупова?

Царь не принял Родзянко, и обвинения Распутина в хлыстовстве продолжали появляться на страницах газет. Какова же была радость царицы, когда новый Тобольский епископ провел новое расследование, и Тобольская консистория приняла совсем другое заключение по делу Распутина!

Прочитав это заключение, царь попросил немедленно разослать его в Синод, министрам и в Думу – чтобы толстяк Родзянко мог успокоиться…