Ленивая пастораль - Олег Мамин

попал под дружественный огонь. А вот воительницы, преследующие Алекса, не смогли вовремя остановиться (или не пожелали) и влетели прямо в конус звуковой волны, видимый невооружённым взглядом. Воздух в этом месте колебался как в сильную жару.

Только особого урона это воздействие не нанесло. Если оглушение и было, то незначительное. Скорее всего, скафы предусматривали такой тип атаки, потому справились с ней.

Женщины ворвались в строй обезьян и принялись кромсать их, орудуя «даосским» оружием: у одной, как уже было сказано, в руках был меч, а у второй — те то копьё, не то глефа. Правда, оно, скорее всего, местного производства: опытный взгляд инженера без труда отметил следы механообработки на топорище и древке.

Но и обезьяны не лыком шиты: разум решает! Они не только действовали как мастера рукопашного боя (очень круто бились, будто изучали техники), но и использовали подручные предметы: швырялись камнями, палками и просто грязью. Звучит не очень страшно для достигших этапа Зарождения Души (4), только вот это не просто броски, а техники — каждый предмет окутывался аурой, и брошенный, проявлял каждый свои свойства.

Камень работал на пробой. Промахнувшийся, без труда оставлял дыры в десятиобхватных стволах деревьев.

Комки грязи — взрывались.

Палки работали как копья, втыкаясь в камни.

А ещё они могли ставить земляные щиты — тоже волшебная техника, поднимающая почву, превращая её в довольно твёрдую стену.

Только вот беда: Орангутаны швыряли подручные предметы как-то неумело, неприцельно. Ни один снаряд не достиг цели, что приободрило женщин. Алекс на эмпатическом уровне почувствовал их воодушевление, которое они почему-то не посчитали нужным скрыть. Прочитать практика этапом выше, если он не захочет этого, практически невозможно даже если имеешь длительный опыт общения в Осознанном Сне. Принципы разные. Как с помощью радиоприёмника попытаться прослушать проводное радио. Теоретически шанс есть, но для этого приёмник должен быть очень специализированным.

Пожалуй, с такими неловкими бросками Пурпурные Орангутаны вряд ли справились бы даже с одним человеком на четвёртом этапе, но и женщины не смогли устроить кровавую резню — земляные щиты позволяли чудовищам отделаться относительно лёгкими ранениями. В итоге, наступил перелом в пользу монстров просто по причине их многочисленности.

Как не превосходили воительницы индивидуально, стая Пурпурных Орангутанов давила. И не только количеством, но и Алекс помогал по мере сил, иногда давая указания с помощью ментальной техники. Для управления эти твари слишком высокоуровневые, но по тому факту, что они частенько прислушиваются к мнению «эксперта», послания до них доходили.

— Дуры, — женщин в помятых доспехах выдернул из-под удара, схватив за плечи, практик в броне, больше всего похожей на что-то очень древнее. По дизайну. Внешне доспехи выглядели грязными, но повреждений на них не было.

Алекс сразу узнал этого человека: телохранитель матери Седого-младшего. Ещё на стене он примелькался в такой-то уникальной броньке. Да и эффективность уничтожения монстров им превосходила даже крупнокалиберные лучемёты.

— Старший. Этот человек помогает обезьянам! — попыталась оправдаться одна из воительниц.

— А человек ли? — и сам себе ответил: — Сейчас проверим!

Он бросил женщин на землю, придав небольшое ускорение, и в одиночку ринулся в стаю Орангутанов, которыми прикрывался Алекс.

Кровища, ошмётки плоти и конечности полетели во все стороны.

А Алекс почувствовал, что конец близок.

15

Когда Алекс ехал на Алмазной Черепахе к городу Седого Карпа, у него несколько раз случались порывы создать формации на случай отступления. Но каждый раз, когда он начинал формировать ловушки, это отрицательно сказывалось на развитии ядра. Естественно, колебания прогресса не были чем-то глобальным, но не заметить их невозможно.

Взвешивая риски и полезность, Алекс принял решение ничего не создавать для страховки. Внутренний Маятник посчитал это решение достаточно безумным, чтобы прогресс сгущения жидкого ядра вернулся на уверенный рост. Небольшой, ибо само решение было взвешенным, в нём не хватало безуминки.

— Вожак! Мы умрём! Ты будешь слушаться меня, чтобы выжить? — Алекс с помощью волшебной техники обратился к самому здоровенному обезьяну.

Пурпурный Орангутанг кивнул! Кивнул! Даже не во всех культурах этот жест имеет тот же смысл, что на родине Алекса. А тут обезьяна! Хотя, внешность в ином мире бывает обманчива, Алекс уже не раз впадал в такое заблуждение, самостоятельно подбирая аналогии словам. Не будет большого удивления, если окажется, что на первой стадии развития эти существа выглядели как ящерицы или колибри.

Пожалуй, этот простой жест даже удивительнее того, что монстр доверился человеку, с которым ещё недавно конфликтовал. Но ядро, близкое к кристаллизации, запрещало обдумывать случившееся, угрожая остановить развитие.

Только вышло совсем наоборот, не так как предполагал Алекс: гигантский обезьян не просто не послушал человека, а ещё и принялся отдавать ему команды, посылая в бой вместе с самыми слабыми особями, когда их уже крошили в фарш трое людей на этапе Зарождения Души (4). Причём один из них уже находился на пике.

Алекс не умел определять развитие практиков этого этапа, но видел, что мужчина не зря высокомерно относился к женщинам. Дело тут вовсе не в сексизме. В этом мире такого понятия нет ни у патриархальных смертных, где нерушимы традиции, ни у практиков, где всё решает сила. Он кратно сильнее, быстрее, а потому и эффективнее.

Если бы Алекс интересовался историей Гордой Звезды, он знал бы о слухах, что этот мужчина насильно сдерживает прорыв, чтобы оставаться подле Седого Карпа. Ведь едва он вступит на этап Взросления Души (5), ему придётся покинуть господина и основывать свой город. На это он не мог согласиться поскольку до сих пор не считал долг жизни выплаченным. Ничего особенного тогда не случилось, обычная ситуация в условиях войны, когда боевые товарищи помогают друг другу. Так считал Седой Карп, а вот Быстрый Крыс с ним не соглашался и проникся собачей преданностью.

Удар вожака-Орангутана под прикрытием подчинённых оказался страшным. И удивительным. Тем, что поведение вовсе не животное: он действовал как тактик, смяв одну из воительниц, ту, которую посчитал слабее.

Орангутанг не стал бить себя в грудь (Алекс видел такое у монстров, похожих на приматов), а вместо этого походя «приказал» Алексу добить раненую, и тут же бросился на вторую женщину.

Алекс не видел и не воспринимал чувствами, что происходит позади, только волны энергий, ударяющие в спину. Всё свои способности он направил на сражение: женщина ранена, но жива. А она, между прочим, превосходит его по