Планета шампуня - Дуглас Коупленд

— Знаю я тебя, Тайлер, не успеешь оглянуться, как ты уже вице-президент по маркетингу. В Ланкастер наведаться не собираешься? Скажи да. У нас Модернариум теперь вроде как святилище, твой мемориал. Ты здесь совсем не бываешь. То в Европе пропадал, то теперь вот в Лос-Анджелесе. Я скучаю по тебе. Как бабетка?

— Нормально.

— Нормально — и только?

— Да… Бегает на прослушивания — раз десять за день. Дома, считай, не бывает. Сейчас вот пробуется на роль в «Отеле смерти», седьмая серия.

— Она будет сниматься в сериале «Отель смерти»? Ничего себе! Тогда у тебя есть все, что нужно для жизни.

— Наверно.

— А вообще — как у тебя с ней? — Она усекает мое секундное колебание.™ Тайлер, ты тянешь с ответом. Что-то не так. Я тебя знаю. Что? Колись! — Я слышу, как Дейзи тушит сигарету, напоследок выпуская дым. — Слушай, Тайлер, мы с мамой, конечно, обиделись на тебя за то, что ты утаил от нас свои сердечные делишки, но ты еще можешь заслужить наше прощение.

Не стоит разочаровывать Дейзи и признаваться, что мои отношения со Стефани вроде умирающего младенца, которому еще даже имя придумать не успели, так что для начала никто толком не знает, а был ли он вправду, этот младенец, и я говорю:

— Она толстеет.

— Здорово, Анна-Луиза будет в восторге. Она по тебе скучает. Ты слышал, что я сказала, Тайлер? Я тут столкнулась с ней в ее киноцентре. Мы с Мюрреем ходили смотреть «За руль еще рано». (Классный фильм, кстати сказать. Обязательно посмотри.) Но Анна-Луиза скорей ведь умрет, чем признается, что вспоминает о тебе, — и вообще, тебе нет прощения.

— Если Анна-Луиза не хочет обо мне говорить, с чего ты взяла, что она без меня скучает?

— Уж очень она старалась о тебе не упоминать. И еще она на жесткой диете. Это она подсадила меня на «рвотную очистку». Если бы она тебя забыла, она бы отрывалась в салат-баре за милую душу.

— Дейзи, не наезжай на меня. Только не сейчас. Мне и без того паршиво.

— Правда?

— Правда.

— Дэн свалил.

— Что?

— Свалил. Он и недели у нас не прожил, мама его выставила. Она вот-вот должна получить судебное постановление — чтобы он не смел сюда больше соваться.

— Обалдеть… Но почему?

— Он пил.

— Оххх!

— Старая песня: «Всего одну бутылочку пива, а то за день так наломался!…» Ну а стоит дать ему отпор, тут же срывается на хамство. Короче, пошел жечь листья на заднем дворе, а мама взяла и заперлась от него на все замки. Он давай горланить, что она извращенка, и швырять в дверь садовой мебелью. Миссис Дюфрень позвонила в полицию. И теперь он снова в апартаментах Джеймса Бонда в Луковой балке.

— Невероятно.

— Так чего ты торчишь в Калифорнии? Возвращайся домой.

Мы обменялись еще какими-то новостями — и глупыми, и грустными.

Скай страдает оттого, что ей хронически нечего носить. Они с Гармоникой все еще встречаются. Эдди в больнице с пневмонией. Погода ясная, но холодная. Я дал ей свой адрес.

— Дейзи, как отреагировала Джасмин, когда узнала, что я уехал?

— Как настоящая хиппи. Стала нести, что ты отправился путешествовать, познавать мир, и твой отъезд — вещь совершенно понятная, в смысле — только так и надо поступать. Но в ту неделю, пока здесь жил Дэн, ужас что творилось. Мама была как робот. Ты правильно сделал, что уехал отсюда. Думаю, твой отъезд дал ей силы вышвырнуть Дэна гораздо быстрее, чем если бы все оставалось по-прежнему. Так что мы с Марком у тебя в долгу.

— Эй, за тобой должок еще с прошлого лета, когда ты наварила супа по-вьетнамски в самый жаркий день в году.

— Да ладно тебе вспоминать, Тайлер. Скажи лучше, какой у тебя номер телефона.

— У нас нет телефона. — Торчок из героинового семейства подходит к будке, мусоля в руке монетку, намереваясь, вне всякого сомнения, откликнуться на шуточные рекламные объявления о концерте рок-группы, расклеенные на всех телефонных столбах: Заработай на продаже неиспользованных таблеток!

— Нет телефона? Вы что, коммунисты какие-нибудь? Телефоны есть у всех. Не бывает так, чтоб не было телефона. Как вы тогда существуете? Это все равно как жить без легких.

— Скоро и у нас будет телефон.

— Откуда же ты звонишь? Из будки в Гаване?

— На ближайшем углу. По карточке Гармоника. Тут, кстати, кому-то еще позвонить надо. Пора сворачиваться.

— Но что же дальше? Ты остаешься в Голливуде? А твои вещи — твой мини-холодильник? А мы — мы как же? Мы скучаем.

— Скоро позвоню. Мне надо еще кое-что уложить у себя в голове. Скажи Джасмин, что жизнь — классная штука.

— Ты мамин любимчик, Тайлер. Сам знаешь.

— Я скучаю без тебя, Дейзи. И без Марка, и мамы, и всех остальных. Эта поездка — не то, что поездка в Европу. Я больше не чувствую себя самодостаточным. Хотя я вроде бы не один.

— Давай дерзай, братец мой дорогой.

На этом наш разговор прекращается, и героиновый человек забирает у меня трубку, следя за тем, чтобы не наступить на мою тень.

Рабочие, чинившие трубы в квартире Лоренса, нашего соседа, обнаружили в стене под штукатуркой старые кости — бедра, ключицы, позвоночники… Точного ответа на вопрос, какому биологическому виду принадлежат эти костные останки, власти пока не дают. Так что мы со Стефани, сославшись на эксгумацию, проводимую лос-анджелесской полицией, устроили себе выходной и рванули подальше от этой жути — на Венецианский пляж, где намерены пробыть целый день вдвоем, впервые за несколько недель. Стефани пообещала, что не сбежит на прослушивание и не станет затевать никаких дел ни с Джаспером, ни с другими его подопечными — Ла-Шанной, Таней или Корри.

Венецианский пляж: доказательство биологической невозможности того, что человек может быть хорош собой и беден одновременно. Супермодные джинсы, черные носки, рой за роем возбужденно гудящих любителей непременно отметиться в каждом кафе; анаболически-стероидная, доведенная до совершенства технология производства безупречной глянцевой мускульной машины; стильные «Мустанги»; джипы «Десстар»; пригожие, как Иисусики, подростки из Санта-Барбары с неоново-светящимися поясными кошельками на липучках; микроавтобусы-«фольксвагены» с наклейками на боках: ЛЕД ЗЕП и ЗОСО; «гольфы» с откидным верхом, разукрашенные яркими надписями ШЭННОН ЛИНДА ДЕНИЗ ДИДИ и ПЭТТИ; «заслонки от ветра» из стекловолокна; подвески из кевлара; роликовые коньки цвета сахарных горошин, пропитанных вакциной от полиомиелита. Десятки лет качания мускулов, тетрациклина, ортодонтии, MTV и заменителя сахара не прошли даром: все материализовалось в этом мощном, торжествующем великолепии. Мимо проплывает «порше-911» цвета воды в бассейне, и парень за рулем, одарив платиновой улыбкой Стефани и меня, бросает: «Позвони по 911, киска».