Сплав закона - Брендон Сандерсон

– Это задокументировано. Наши силы отменят друг друга. Ничего не случится.

– Правда?

– Да.

– Хм. – Уэйн вытер нос платком. – С учетом того, что мы оба сжигаем редкие металлы, это самое дорогостоящее «ничего», какое только можно придумать.

– Не знаю. – Мараси вздохнула. – Моя сила и сама-то по себе ни на что не годится. Кажется, я по-настоящему не понимала, до чего жалкая у пульсара участь, пока не увидела, на что способен ты.

– О, ваш дар не так уж плох.

– Уэйн, каждый раз, когда я использую свою силу – каждый раз! – я застываю на месте с дурацким видом, в то время как все остальные продолжают двигаться. Ты можешь использовать свою силу, чтобы выиграть время. Я при помощи своей могу его только потерять.

– Это верно, однако может случиться так, что вы захотите, чтобы какой-нибудь день наступил быстрее. Захотите изо всех сил. Тогда можно воспламенить немного хрома – и хлоп! Он наступил.

– Я… – Мараси смутилась. – Вообще-то, я это уже делала. Хром горит намного медленнее, чем темпосплав.

– Ну вот! Преимущества есть. И насколько большим получается пузырь?

– Могу создать размером с небольшую комнату.

– Это куда крупнее, чем мой, – заметил Уэйн.

– Умножь ноль на тысячу, и все равно получишь ноль.

Уэйн даже растерялся:

– Что, серьезно?

– Э-э, да. Это базовая математика.

– Я думал, разговор про алломантию. Когда это мы успели перейти к математике?

И это заставило ее покраснеть. Подобное от девушки можно ожидать, когда говоришь о ее привлекательных частях тела, но не когда упоминаешь математику. Ну и странный же сплав – эта леди Хармс.

Мараси покосилась на Ваксиллиума. Тот что-то изучал на земле возле канала.

– А вот он, – сказал Уэйн, – он любит умных.

– У меня нет никаких намерений по отношению к лорду Ладриану, – быстро проговорила Мараси.

Слишком быстро.

– Жалость какая, – покачал головой Уэйн. – По-моему, вы ему нравитесь, любезная.

Это могло оказаться преувеличением. Уэйн точно не знал, что думает Вакс по поводу Мараси, однако его другу необходимо было отвлечься от мыслей о Лесси. Лесси была великолепной девушкой. Чудесной и все такое. Но она умерла, а у Вакса все еще оставался этот… пустой взгляд. Такой же, как в недели, последовавшие за смертью Лесси. Сейчас он немного смягчился, но не исчез.

Новая любовь очень бы помогла. Уэйн в этом не сомневался, так что весьма обрадовался, когда Мараси пришла в движение и вскоре добрела туда, где работал Вакс. Коснулась его руки – он указал на что-то на земле возле канала. И они начали это изучать.

Уэйн неспешно приблизился.

– …Совершенно прямые углы, – говорила Мараси. – От чего-то механического.

На земле красовался отпечаток чего-то тяжелого и квадратного. По всей видимости, это был единственный след в округе, и он оказался не тем, что Вакс рассчитывал найти. Он присел возле отпечатка, хмурясь, прижал ладонь к земле – вероятно, чтобы проверить, насколько плотно она сбита. Потом снова посмотрел на рельсы:

– Недостаточно отпечатков обуви. Такое невозможно осуществить при помощи живой силы. Даже если у них был скоростной пузырь.

– Я думаю, вы правы, – согласилась Мараси. – Если ограбление произошло прямо здесь, машина могла оставаться на воде, и рельсы все равно были бы в пределах ее досягаемости.

Ваксиллиум встал и отряхнул руки:

– Давайте вернемся. Мне нужно время, чтобы подумать.

Ваксиллиум шел по пассажирскому вагону, руки у него были мокрыми после уборной. Под ногами грохотало, снаружи проносились поля.

Интересно, где прячется Майлз? Мысли Ваксиллиума бегали по кругу. В городе убежищ слишком много, а Майлз – не типичный преступник. Он бывший законник. Обычные инстинкты Ваксиллиума не могли подсказать нужный ответ.

«Он захочет залечь на дно, – решил Ваксиллиум. – Он осторожен. Рассудителен. К тому же потерял людей и ресурсы. Он выдержал паузу в несколько месяцев между кражей алюминия и следующим ограблением. Но где?»

Ваксиллиум прислонился к стене коридора. Этот вагон первого класса состоял из отдельных купе. Было слышно, как в ближайшем переговариваются люди. Дети. Пришлось совершить долгую прогулку через шесть вагонов, чтобы разыскать открытую уборную. Уэйн и Мараси находились в купе через несколько вагонов.

Если Мараси не ошиблась по поводу предполагаемой роли похищенных женщин, то их ожидала страшная судьба. Майлз мог позволить себе отступить, чтобы подождать, пока все успокоится. С каждым часом промедления его будет все сложнее отыскать.

«Нет, – подумал Ваксиллиум. – Ему придется совершить еще один налет».

Быстрый; возможно, без заложниц, чтобы получить еще алюминия. Ваксиллиум просмотрел донесения о первой краже и сумел в точности оценить объем алюминия, который тайно перевозил Текиэль. Этого должно было с трудом хватить на то, чтобы вооружить тридцать-сорок человек. Значит, Майлзу, прежде чем уйти в подполье, понадобится еще один грабеж, и он сможет использовать вынужденную передышку, чтобы изготовить больше пистолетов и патронов.

Это давало Ваксиллиуму еще один шанс его поймать. Если все правильно организует. Он…

Крик был тихим, но Ваксиллиум приучил себя чутко прислушиваться к таким вещам и всегда оставался начеку. В особенности когда о чем-то размышлял. Он тотчас же бросился в сторону, и это спасло ему жизнь – пуля пробила стеклянное окно в конце вагона.

Ваксиллиум развернулся, вытаскивая револьвер из кобуры. В соседнем вагоне возникла фигура в черном, которая смотрела сквозь разбитое окно. Он опять был в маске, закрывавшей лицо до самых глаз. И телосложение, и рост, даже то, как он держал свой пистолет…

«Дурак!» – мысленно выругал себя Ваксиллиум.

Чутье его подвело. Обычный преступник залег бы на дно. Но не Майлз. Он бывший законник, он привык быть охотником, а не дичью.

И если ты испортил его планы, он придет за тобой.

У Ваксиллиума не было времени, чтобы вскинуть оружие. Он мгновенно увеличил свой вес, разжег сталь и толкнул двери между вагонами. Двери согнулись и сорвались с петель, стеклянные окна взорвались и помешали трем выстрелам, которые Майлз произвел один за другим.

Поезд начал поворачивать, и вагон задергался. Из купе высунулись головы, широко раскрытые глаза искали источник шума. Майлз опять прицелился в Ваксиллиума через весь коридор. Дети поблизости плакали.