Книги онлайн и без регистрации » Научная фантастика » Последние узы смерти - Брайан Стейвли

Последние узы смерти - Брайан Стейвли

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 211
Перейти на страницу:
никто не пытался? – спросил Талал.

– Каким образом? – развела руками Квора. – Нам на Ариме не давали лодок. А даже сумей мы угнать судно, что дальше? У Раллена птицы. У него взрывснаряды. Крыло способно потопить судно с воздуха, даже не приближаясь к нему.

Как потопили «Вдовью мечту». От первой атаки до ухода судна под воду сердце отбило всего несколько сотен ударов.

– И вы с ним воюете.

– Пытаемся. Большей частью неудачно. Пока нам удается только прятаться.

– Удивительно, что и это удается так долго. Островов не так много, и не так уж они велики.

Квора заколебалась, бросила взгляд на Джака.

– Говори уж, – после долгого молчания ответил ей пилот.

Он не поднимал глаз от своих ладоней – сильные руки, как посмотришь, но пустые: пальцы сжимаются и разжимаются, словно в надежде на оружие, словно не понимая, почему им не за что ухватиться.

– Мы уже проиграли. Вдруг они нам помогут.

– А если они за Раллена? – глухо спросила Квора.

– Тогда, Кент побери, все кончится разом.

Квора обернулась к Гвенне, стиснула челюсти, словно гвоздями прибила. Она долго не могла заговорить, а когда заговорила, голос скрежетал, как ржавое железо:

– Мы прячемся не на островах. Под ними.

16

Нира всегда выглядела старухой.

Ран ил Торнья со своими кшештримскими сообщниками наделил ее бессмертием или невероятным долголетием. Создатели атмани нашли способ немыслимо продлить жизнь людей-личей. Но «жизнь» еще не значит «молодость».

Впервые увидев женщину, Адер сочла ее восьмидесяти-, а то и девяностолетней. Седые волосы, морщинистое лицо. Смуглая кожа, казалось, присыпана пеплом. Десятилетия тяжело лежали на ее плечах, гнули спину, сутулили плечи. Но при всем при том старуха была сильнее, чем выглядела, – ловкой в движениях, проворной – и могла провести на ногах целый день, так что Адер, вопреки свидетельствам собственных глаз, привыкла считать ее молодой.

Сейчас Нира казалась полумертвой.

Огонь сжег ей половину волос, опалил левую щеку и подбородок, оставил на шее воспаленные красные рубцы. Левую руку окутывала плотная повязка. Сквозь ткань проступали кровь и желтый гной. Во рту наверху не хватало переднего зуба, еще два сильно выщербились, а нос был сломан и толком не вправлен. Выглядело все так, словно ее избили окованной железом дубинкой и бросили умирать в огонь. Раны пугали, но больше всего ужаснуло Адер, что старуха здесь.

Известие доставили во время приема, который вела Адер, восседая на Нетесаном троне. Она все утро давала бесконечные бессмысленные аудиенции, решала вопросы, которыми заваливал ее совет, чтобы не дать заняться чем-нибудь дельным, – и вдруг рабыня, подобострастно кланявшаяся на каждом шагу до трона, вручила ей записку от капитана стражи у Больших ворот: «Посланница с севера. Старуха, сильно изранена. Объявила себя вашей мизран-советницей».

Всего лишь буквы, крошечные четкие значки темными чернилами на свитке белого, как кость, пергамента, но каждый крюком впился в грудь Адер, застрял в горле, потянул, разрывая плоть. Нира здесь. Нира ранена, а о младенце в записке ни слова. Ни слова о Санлитуне.

Она готова была соскочить с трона, кинуться к огромным дверям, найти ту, кому поручила заботу о сыне, и выжать из нее объяснение. Но император должен соблюдать этикет. Следовало выкатить эту нелепую лестницу – тяжеловесное устройство из полированного дерева на серебряных колесиках, чтобы сойти с трона с приличествующим достоинством. Следовало проговорить положенные фразы, вознести молитвы, выдержать бесконечные поклоны присутствующих министров. Адер перетерпела все это, не склонив головы, уставив взгляд перед собой и не ломая рук. Она доиграла свою роль, произнесла все положенные слова, хотя в мозгу, вытеснив все мысли, пылали три вопроса:

«Почему Нира здесь?»

«Что стряслось?»

«Где мой сын?»

Покидая под дрожащий звон гонгов зал Тысячи Деревьев, она могла только надеяться, что выглядит как император. Чувствовала она себя призраком.

Сыны Пламени проводили ее до ряда тесных покоев, устроенных прямо в красной стене к северу от Больших ворот. Обстановка их была простой, но изящной. Здесь принимали неожиданных посетителей, людей неопределенного ранга и положения, здесь могли уединиться гонцы и иностранные министры, пока им готовили более подобающее помещение. Нира сидела у самой двери – мешком навалилась на стол из красного дерева и не замечала ни винного графина, ни кувшина с водой, влажно поблескивавшего на гладкой столешнице.

В другое время Адер испугалась бы за свою советницу, пришла бы в ярость. В другое время она бы властно кликнула врача, потребовала уложить старуху, сменить ей одежду и повязки. Но сейчас, застыв в дверях, она могла думать лишь об одном.

– Где мой сын? – сухим, как пепел, голосом спросила она. – Санлитун. Где он?

Нира поморщилась:

– Жив.

– Жив? – От страха Адер слово за словом перешла на крик. – Жив? Ты его стерегла, ты его защищала, и ты являешься сюда… в таком виде и только и можешь сказать, что он жив?

Нира, которую знала Адер, должна была ощетиниться. Должна была хлестнуть ее тростью по костяшкам пальцев или влепить пощечину. Эта едва кивнула:

– Был жив, когда я уходила. Должен быть и теперь жив. Ублюдку он нужен.

– Кому? – вскинулась Адер. – Какому ублюдку?

Старуха взглянула ей в глаза, и внутри у Адер стало пусто.

– Ил Торнье, – выдохнула она.

– Твой сын у него, – устало кивнула Нира. – Твой сын, мой брат тоже.

Адер онемела. Рука словно обрела собственный разум и сама собой потянулась к бокалу, до тонкой хрустальной кромки наполнила его вином.

«У него мой сын».

Она стала поднимать бокал, потом снова взглянула на обмякшую на стуле Ниру и передала вино ей. Старуха взглянула так беспомощно, словно никогда не видела бокала. Адер налила себе и выпила. Нира вздрогнула, как бы очнувшись от сна, и последовала ее примеру. А когда снова заговорила, в ее голосе пробился отблеск прежнего пыла – пробился и сразу погас.

– Прости, девочка.

Допив вино, Адер покачала головой и налила заново. В груди теснились вопросы, десятки вопросов, но заговорить она была не в силах. Ей вдруг почудилось, что очень важно промолчать, словно не спросив, что случилось, не узнав ответа, она сделает случившееся несбывшимся. Пока они молчат, все это может оказаться сном.

Допив второй бокал, она положила ладони на стол – медленно, обдуманно выбирая опору. Она всмотрелась в узор древесины, задержала взгляд на тонких линиях и завитках, словно надеялась затеряться в их замысловатом сплетении.

«Трусиха, – сказала она себе. – Ты трусишь».

Она подняла тяжелый, как жернов, взгляд на Ниру:

– Рассказывай.

Женщина кивнула, одним глотком допила вино и еще раз кивнула:

– Надо было

1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 211
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?