Всем спокойной ночи - Дженнифер Вайнер

— Сожалею о вашей потере, — промолвила я.

Бонни покачала головой, пока ее муж перегнулся через рычаг передач и открыл ей дверцу.

— Вы не понимаете, — сказала она так тихо, что мне пришлось наклониться, чтобы расслышать, — мы с Хью потеряли Кейти уже очень давно.

Я была так ошарашена тем, что услышала, и тем, как она назвала Китти, что стояла, как замороженная, пока Бонни захлопнула дверцу, а Хью выжал сцепление. Колеса «Хонды» прокатились сантиметрах в пятнадцати от меня, чуть не наехав мне на ноги.

Хью газанул, машина, визжа шинами, вырвалась с парковки и вылетела на Мэйн-стрит. Я отшатнулась. Каблук за что-то зацепился, и я едва не шарахнулась о землю, но кто-то подхватил меня сзади за локти и поддержал.

— С вами все в порядке? — раздался мужской голос.

Каблуки подо мной подогнулись, и я все-таки рухнула на гравий.

— Ой!

Когда я с усилием поднялась, в лодыжке пульсировала боль, а на ладонях крошечными точками выступила кровь.

— Извините, спасибо, — пробормотала я.

Мужчине, который пытался поймать меня, было за пятьдесят. Он был небольшого роста, крепкий и абсолютно лысый, с карими глазами и узким загорелым лицом. Он слегка напомнил мне выдру, зверька небольшого, гладкого и лучше приспособленного к жизни в воде, чем на земле.

— Господи! — воскликнула я, надеясь, что несколько глубоких вдохов избавят меня от дрожи в коленках. — Вот тебе и привет от родителей.

Мужчина озадаченно пожал плечами и протянул руку.

— Джоэл Эш, — представился он.

Имя было мне знакомо, но только через пару секунд я вспомнила, что мне рассказала Лора Линн Бэйд. Главный редактор «Контента», который, возможно, спал с усопшей.

— Вы были другом Китти, — утвердительно сказала я.

Он кивнул.

— Я старался быть ей другом, — уточнил Эш, наблюдая, как я смахивала гравий с ладоней.

— Вы давно знали друг друга?

Он повернулся к входу в мэрию, откуда тянулся ручеек тихо переговаривающихся скорбящих, облаченных в серое и темно-серое.

— Не хотите ли выпить чашечку кофе? — предложил Эш. — У меня есть немного времени, прежде чем нужно будет возвращаться в город.

Через десять минут Джоэл Эш и я сидели за столиком в кафе — домике под серой черепицей с тентами в желтую и белую полоску и полудюжиной круглых деревянных столиков на двоих, где за шесть баксов можно было получить чашку жидкого кофе и теплый, пухлый багель,[18] рецепт которого в точности воспроизводил спрессованный «Чудо-Хлеб».[19]

Джоэл Эш откусил кусочек, скривился и отложил багель в сторону.

— Да, — кивнула я, понизив голос. — Они в самом деле ужасны.

— Не очень вкусно, — признался он.

Эш выглядел так, словно принимал решение — то ли заставить себя проглотить тот кусочек багеля, что уже был у него во рту, то ли выплюнуть его в салфетку. В итоге он решил дожевать.

— Так объясните же мне, — произнесла я, — как могла мамочка из Апчерча, сидя дома, оказаться в числе авторов одного из самых влиятельных журналов Америки?

Мой комплимент, преисполненный грубой лести, все еще висел в теплом воздухе, пахнущем дрожжами, а я уже полезла в сумку за блокнотом. Джоэл Эш снисходительно улыбнулся:

— Вы не закидываете сейчас удочку насчет ее работы?

— Нет. У меня и тут хватает дел.

— Ну что ж, — сказал он. — Я был профессором у Китти в колледже, и все эти годы мы поддерживали связь. Ведь это Китти обратила мое внимание на Лору Линн Бэйд. Я посмотрел ее несколько раз по Си-эн-эн. Ее идеи меня заинтриговали. Битва между матерями, сидящими дома, и работающими матерями. Спорная основа самого понятия материнства в Америке.

Я кивнула и записала: «спорная основа».

— Поскольку я сама мать, должна сказать, что это интереснейшая тема.

Поскольку я сама мать, то весьма сомнительно, могла ли я найти время, чтобы почитать об этом. Но лести никогда не бывает много.

— И я позвонил Лоре Линн Бэйд, а она просто жаждала, чтобы ее имя ассоциировалось с «Контентом».

— Разумеется, — произнесла я тоном, подразумевающим, что нужно быть педерастом или космическим пришельцем, чтобы не хотеть этого.

— Но она была занята. Спрос на ее время был велик, и скоро стало ясно, что ей понадобится… — Он покрутил золотое обручальное кольцо вокруг тонкого пальца. — Некая помощь. А я читал много работ Китти в колледже.

Я записала: «Читал ее работы». Интрига усиливалась. По крайней мере я на это надеялась.

— А какой предмет вы вели в Хэнфилде? — спросила я.

— Меня приглашали на семестр читать лекции по политике и прессе.

Он аккуратно свернул пустой пакетик из-под сливочного сыра.

— Китти произвела на меня впечатление: ее ум, ясность стиля, самобытность точки зрения.

— Да, — кивнула я, соображая, не является ли профессорское выражение «самобытность точки зрения» синонимом для «классные сиськи».

Китти-студентка наверняка была лакомым кусочком — волосы цвета горького шоколада, убранные назад под обруч, свежее личико и безупречное тело в джинсах и футболке с эмблемой Хэнфилда.

— Она была большой умницей, много трудилась и вовремя сдавала работы. Я помог ей найти первую работу, писать для больничного вестника в больнице Святого Франциска в Нью-Йорке. Когда выяснилось, что Лоре Линн Бэйд нужна помощь, я позвонил Китти и спросил, заинтересует ли ее это предложение. Потом пригласил их обеих на ленч, чтобы они встретились.

Сердце у меня колотилось. Эш встретил Китти в колледже, восхищался ее умом, не терял связи с ней все эти годы, нашел для нее не одну, а две работы в Нью-Йорке, с его очень жесткой конкуренцией. Если все это не означало, что речь идет о любовных отношениях, то я уж и не знаю, что еще для этого нужно… В общем, Лора Линн Бэйд попала в точку.

— Я был весьма удивлен, что она находила время для сочинительства. Дети занимают время целиком и полностью. — Он снисходительно улыбнулся. — Так утверждает моя жена.

Я посмеялась вместе с ним, думая, что у меня с его женой много общего — влиятельные мужья, они редко бывают дома, им идея жены и детей нравится больше, чем реальные дети, начинающие плакать, если их обидеть или если они ударятся. Дети могут с воплями требовать фастфуд или дрянные пластмассовые игрушки. А уж если день не задался, станут беспрерывно хныкать, когда пора спать или купаться…