Ариец. Книга пятая. Власть любви - Александр Прозоров

Зима была временем величайшего торжества.

Весна стала часом катастрофы.

Ибо великий Один, бог войны, оскорбленный унижениями со стороны древних богов, увел почти всю собранную сварожичами армию на юг. Увел не воевать против скифов и их змееногой прародительницы. Он просто похитил доверенных ему ратников! Да еще и направленные против себя скифские сотни ухитрился прихватить в личную дружину! Домой, к причалам на Шексне, вернулся только Весар с парой ладей, полных ранеными славянами и тремя десятками воинов, каковые не смогли бросить отчий дом.

Поначалу великая Макошь решила, что бог войны просто развлекается, махнув рукой на скучную войну с нищими степняками и устроив набег на богатый Царьград.

Однако, повернув обратно с несметной добычей, великий Один не стал останавливаться ни в скифских степях, ни в славянских чащобах. Пройдя мимо Смоленска на север, он уплыл к диким, необитаемым берегам скалистой Скандии, где увязавшаяся с ним Валентина – никчемная девка, презираемая в Вологде даже простыми смертными, – внезапно проявила талант настоящей богини смерти и сотворила свой особенный, уникальный мир мертвых, в котором живые воины веселились бок о бок с павшими друзьями, а погибшие воины могли участвовать в ратных походах живых.

Валентина сотворила для Одина его Валгаллу!!! Навеки добавив к титулу северной земли скал еще и звание земли мертвых – Скандия-Навия.

Добытые в походе сокровища позволили богу войны удобно обосноваться даже на голых камнях, завезя из-за моря обширные запасы еды, дров и леса и предаваясь разгульным пирам да ласкам новоявленной жены. Зимой великий Один поднимался в парящую над облаками Валгаллу на отдых, летом уходил на юг, в дальние разбойничьи походы. Воевать, убивать и грабить.

Пусть и рискованная, зато веселая и безмятежная жизнь в дружине великого Одина побуждала многих молодых славян – причем самых смелых, крепких и азартных – покидать родные деревни и города и убегать в вольную Скандию-Навию, что сразу стало изрядной головной болью для бессмертных потомков Сварога. Не проходило и месяца, как то тут то там самые лучшие из сварожских воинов бросали скучную и нищую караульную службу и удирали на север. В тихих, затерянных на реках городах и острогах оставались те, кому не хотелось рисковать в бою и тратить силы в походах даже ради безграничной роскоши, сытости и хмельного веселья. А бойцы из таковых мужчин, известное дело – никудышные.

Пока великая Макошь пыталась придумать, как справиться с нежданной напастью, всемогущая Табити исхитрилась пробраться в Вологду, оживить ее сына и утащить к себе в степное царство. Благодаря пророческому дару великой Купавы – истинное имя которой смертные даже не узнали, а боги начали забывать, – властительница славянских земель смогла заглянуть в храм Девы и узнать, что прародительница скифов каким-то образом приворожила Орея к своей уродливой дочери. Макошь попыталась развеять чары – но не смогла. И новой зимой ее собственный сын вторгся в славянские земли во главе скифской армии, в считаные дни захватив Смоленск.

Великий Орей, несмотря на молодость, оказался могучим и умелым богом!

Весть о бегстве бога войны не могла не дойти и до лесовиков. Оборотни заметно осмелели. И хотя они по-прежнему не рисковали нападать на города и остроги, однако вышли на лесные тропы и плотно обложили славянские селения, не выпуская тамошних обитателей даже в ближние боры и рощи. И если бы не снасти в реках и грядки возле стен, эта всеобщая осада вполне могла закончиться для славного народа голодом. С дровами же трудности начались почти везде.

Боги славян, что еще недавно восхищались великой Макошью, теперь относились к ней с отчуждением и подозрением. Они теряли смертных, теряли святилища, теряли надежду на будущее, они были вынуждены постоянно охранять подступы к своим городам и защитные борозды. И когда Орей, обвинив свою мать в убийстве смертных, потребовал ее низложения, почти никто из детей Сварога не дал богине своих воинов в поддержку. Путь на Вологду Макоши пришлось защищать лишь с малой горсткой самых преданных друзей и родственников…

* * *

К счастью, эти напасти почти не коснулись Светланы. Пока хозяйка Вологды сражалась, интриговала и колдовала, юная ведьма занималась ловами и припасами, ладьями и мехами, проводила ночи в объятиях любимого, а дни – освящая чужие браки в самых разных городах и весях, имеющих зеркала, благословляя приворотные амулеты в святилищах по всей земле, помогая тысячелетним богиням хоть немного расшевелить свою семейную жизнь. И чувствовала себя совершенно счастливой женщиной, наконец-то обретшей свое место в этом чистом и наивном неолитическом мире…

Но в один из дней среди обычных молитв в ее голове прозвучала сильная и совершенно неожиданная просьба:

«К тебе обращаюсь, великая Светлана, гостья из будущего! Коли желаешь покончить с войной против лесовиков, встречай меня и Матвея в Москве ближе к полудню».

– Вот проклятье! – вскинула пальцы к вискам светлая богиня. – Это еще кто?

Ввязываться в дела великой Макоши девушке совершенно не хотелось. Прежде всего потому, что правительница Вологды была дамой властной и не терпела даже малейших посягательств на свой авторитет. Сына родного, и то не пожалела, едва паренек слово поперек сказать попытался. Пока Светлана изображала послушную служанку, принявшую на себя хлопоты по хозяйству, пока свое свободное время девушка посвящала любви и семейным хлопотам, богиня богатства и процветания юную ведьму хвалила и награждала, проявляла к ней заботу и уважение. Но если великая Купава вдруг попытается вмешаться в дела военные и политические, кто знает, кто знает… После того как от великой Макоши отвернулись родственники, характер у нее сильно испортился. Богиня была способна чего-нибудь под тяжелую руку и учудить.

Однако и забыть про услышанную молитву, махнуть на нее рукой Света тоже не могла. Ведь война с лесовиками измучила уже всех…

Посему юная ведьма отбросила колебания и направилась в тронную палату, в которой Макошь как раз обсуждала навалившиеся беды с самыми преданными сторонниками: рыжебородым Перуном, седовласым Похвистом, могучим Ситивратом, юным Трояном и еще несколькими сварожичами помладше. Распахнув дверь и не прислушиваясь к разговору, девушка объявила:

– Прошу прощения за беспокойство, премудрая богиня, но ко мне обратился сильный чародей, желающий помочь тебе в войне с лесовиками.

– Если это так, светлая богиня, то почему он помолился тебе, а не мне? – сразу насторожилась властительница.

– Возможно, потому, что я его знаю, а ты нет, всемогущая, – подошла ближе девушка. – Он знает мое истинное имя. Смертные величают меня Купавой, им неведомо, с каким прозванием я попала в этот мир. И он знает, что я бессмертная.

– Пятый избранник! – раньше всех сообразил низкорослый Перун, облаченный в совершенно мирную лисью куртку длиной до колен и опоясанный ремнем без топора и палицы. – Мы его нашли!

– Скорее, это он нас нашел, – поправил брата Ситиврат. – Вестимо, что-то случилось.