В душе февраль, или Мне нечего терять, кроме счастливого случая - Юлия Шилова

— Пахан — мой родной дядька.

— Да ты что!

— Представь себе.

Я фыркнула:

— Ну и дядька у тебя… Лучше умереть, чем иметь такого родственника.

— Не говори глупостей. Родственников не выбирают.

— Понятно. Родственников двигают по служебной лестнице. Вот поэтому-то ты и общак держал.

— Я никогда не пользовался родственными связями. Меня двигали не за родство, а за мои конкретные дела, — сильно разозлился Макс и ударил кулаком по столу так, что люди, сидящие за соседними столиками, обернулись.

— Не стучи, не дома.

— А ты не мели ерунду.

— Я просто отметила, что родство в нашей жизни имеет довольно большое значение. Без волосатой лапы в наше время никуда.

— Слушай, и до чего же ты баба противная! Ну что ты докопалась? Как только с тобой муж жить будет? Ему надо за вредность молоко давать.

— Во-первых, я не баба… Я леди. А во-вторых, это мне нужно платить за вредность, потому что я свяжу свою жизнь с таким непонятным эгоистичным существом, как мужчина.

— Ладно, забыли. Послушай, а на тебя в доме не было покушений?

— Это ты о чем?

— Ну, после памятной ночи с паханом на тебя никто не покушался?

Я вздрогнула и затаила дыхание:

— А откуда ты знаешь?

— Я еще пока ничего не знаю. Я просто спрашиваю. Так было что или не было?

— Я пошла на кухню попить воды и даже не успела включить свет, как на меня напал насильник. Я чудом осталась жива. Он еще предупредил, что я покойница и он обязательно меня найдет.

— А ты его совсем не видела?

— Нет, — отрицательно замотала я головой. — Было темно.

— А может быть, ты раньше слышала его голос?

— Нет.

— Ну а ты как думаешь, этот гад кто-то из близких пахана?

— Мне кажется, что нет.

— Понимаешь, дело в том, что посторонних, случайных людей в этом доме не бывает.

Я испугалась. Страх буквально сковал меня.

— Макс, а кто это мог быть?

— Пока не могу сказать. Ты же его не видела.

— Он мне абсолютно незнаком. Голос какой-то странный…

— Голос — это ерунда, вот если бы ты посмотрела на него…

— От этой сволочи пахло табаком, — неожиданно вспомнила я.

— Каким табаком? Дорогим?

— Таким ужасным, дешевым. От него даже не пахло, а воняло. Запах какой-то… наркотический. Про таких говорят — не мужчина, а папироса.

— Он так сильно провонял?

— До тошноты. — Тут меня словно озарило: — Кстати, я почувствовала именно такой запах, когда отдавала пахану зажигалку.

— Ты уверена? — Глаза Макса сузились, стали как щелочки.

— На все сто.

— Ты точно не ошибаешься?

— Нет.

Макс встал.

— Пошли.

— Куда?

— Надо ехать. Домой тебя отвезу.

— Но ведь ты не сказал мне, что ты знаешь…

— Я пока еще ничего не знаю. Пока только догадываюсь. Если мои догадки подтвердятся, обязательно тебе позвоню, мы встретимся, и я все расскажу.

Я пошла за Максом, но продолжала настаивать:

— Но это нечестно! В конце концов, я замочила пахана, значит, имею полное право узнать, каким образом он ожил.

— Придет время, узнаешь.

— Я хочу сейчас.

— Потерпи, я ничего не могу сказать.

Я топнула ногой:

— До чего же ты противный мужик, черт бы тебя побрал! Твоей будущей жене нужно за вредность платить, раз она согласится жить с таким упрямым остолопом, как ты!

— Я принимаю это как комплимент, — совершенно спокойно сказал Макс.

— Так не расскажешь?

— Нет. Позже.

— Расскажи, Макс, прошу!

— Я сказал нет, значит, нет.

Мы вышли на улицу. Макс достал канистру с бензином и стал заполнять бак. Обернувшись, я вдруг увидела знакомую машину, ту самую, на которой приехали молодчики, расстрелявшие наших спасителей…

Я ткнула Макса в бок. Он вздрогнул и не на шутку разозлился:

— Ты что! Я чуть было канистру не уронил! Я же бензин наливаю, у нас горючее на нуле. Не пихайся!

— Я не пихаюсь. Посмотри налево. Видишь машину? Нужно быстрее отсюда дергать.

— С пустым баком далеко не дернешь. Какая еще машина?

— Та самая, на которой приехали бандиты.

— А может, просто модель похожая?

— Я номера запомнила.

Макс моментально изменился в лице. Я вцепилась в его рукав и спросила с дрожью в голосе:

— Ну что, убедился?

Макс посмотрел на меня:

— Нет, ты не ошиблась. Слушай внимательно. В машине никого нет. Скорее всего они обедают. Нам не стоит испытывать судьбу. Немедленно сматываемся. Только без паники. Ты чего побледнела?

— Это ты белый, как смерть. Даже губы. Я нормальная.

— Это не лес, это Москва. Тут нам никто не причинит зла.

— Пуля найдет где угодно. Сейчас могут застрелить даже на Красной площади.

— Это не Красная площадь.

И тут из кафе вышли четверо мужчин. Увидев нас, они замерли.

— Смотри, это же Сереги Белого машина! — сказал один, разглядывая колеса. — Я же сам лично все колеса проколол, а она ездит.

— А каким боком она тут оказалась?

— Непонятно… Баба с мужиком рассекают…

— Да бичи вроде. Только какие-то перебитые. Подрались с кем, что ли?

Макс захлопнул багажник, быстро открыл мне дверцу и пробурчал сквозь зубы:

— Ты какого черта до сих пор стоишь?

— Макс, они нас увидели.

— Знаю, только не нужно демонстрировать, что мы их узнали. Вообще не смотри в их сторону.

— А я и не смотрю.

— Вот и молодец. А теперь быстро в машину!

Не удержавшись, я все-таки стрельнула глазами на преследователей и села в машину.

Макс процедил сквозь зубы:

— Я же сказал тебе — не смотри в их сторону!

— Да я нечаянно. Макс, они так на нас пялятся…

— Пусть, главное, чтобы мы на них не смотрели.

Макс захлопнул за мной дверцу и направился к месту водителя. В этот момент двое мужчин перегородили ему дорогу.