Только не это! - Ольга Смышляева

То, что теперь Ингрэй в курсе нашей «тёмной» тайны, лишь осложняет мои с ним отношения. Я запуталась, не понимаю саму себя, и ещё мне страшно, именно страшно. Вдруг действительно влюбилась, что тогда? Это ведь тупик! Не думать об Ингрэе никак не получалось и, если честно, мне не хотелось прекращать, но чтобы сохранить душевное равновесие, отныне я должна видеться с ним как можно реже. На том и порешила.

— Да кто такая эта Афродита? Вендиго, гарпия, банши? — Майло придурковато скривил губы.

— Нет, она человек, — почему-то шёпотом ответила Марлена. — Афродита женщина принципиальная — взяток не берёт, фаворитов не заводит. Характер у неё скверный: девчонок не любит за то, что очередной мужчина всей её жизни ушёл к молодой и симпатичной, а парней за то, что после того случая «все мужики козлы».

В задумчивости я посмотрела сперва на притихших ребят, потом на преподавательский стол и полки, заставленные всевозможными безделушками: непонятными приборами, костями, картами, телескопами и хрустальными шарами, чашками, кофейными баночками, травами, и прочей гадальной ерундой. Тревога липкой струйкой просочилась в душу.

— Она сильная ясновидящая?

— Здесь у каждого своё мнение, — слова Марлены не внесли ясности. — Зря вы не подготовились. Прорицание сугубо индивидуальный предмет, но берегись, если увидишь не то, что в учебнике.

— Хм... — я снова глянула на безделушки. — Мы ведь, по сути, ничего не знаем о прорицаниях и ясновидении. Нам с детства внушили, что это бред собачий, но ведь бред не будут преподавать в самой лучшей академии Королевства, правда? Быть может, на одной ошибке Великой Видящей не стоило делать категорические выводы?

— Да ну? Прорицания ещё одна фигня и точка.

— Хам ты, Майло.

Халявщик равнодушно пожал плечами и рыкнул на подошедшую слишком близко Кат Ши. Зверушка испуганно сиганула под соседнюю парту.

— Марлена, а как можно распознать в себе дар ясновидения? — поинтересовался Лёва.

— У каждого свой ответ. Обычно, всё начинается с пробуждения внутреннего голоса, его просто нужно слушать, — улыбнулась девушка.

— Просто слушать и всё? «Какая умница!» А если он специально разговаривает с тобой?

— Тогда, это шизофрения.

— «Беру свои слова назад».

Спустя десять минут после звонка на урок вошла профессор. Афродита, чья фамилия так и осталась для нас загадкой, оказалась... о нет, на сей раз не пенсионеркой, а самой настоящей фантазией пятнадцатилетних мальчишек! Высокая, фигуристая и ослепительно красивая. Вместо официальной фиолетовой формы профессоров Академии её тело обтягивало коротенькое платьице из полупрозрачной малиновой ткани, на плечи опускалась волна роскошных рыжих волос, а на шее навешено столько защитных амулетов разной степени мощности, что она могла бы выжить даже в эпицентре битвы между Чернокнижником и Эрси.

— Это от неё-то ушёл муж? — недоверчиво присвистнул Майло. Сбылась его мечта увидеть в Академии хотя бы одного преподавателя без пенсионного удостоверения.

— На самом деле, мужей было шесть, — ответила Марлена. — С ней тяжело. Абсолютно все свои слова и случайные мысли она воспринимает как непреложную истину, открытую даром предвидения.

Поприветствовав нас кивком головы, Афродита села за свой стол и разложила кипу билетов.

— Начнём экзамен, — задумчиво протянула она, словно витала в собственных мыслях. — Есть добровольцы?

Ответом ей стала тишина. Никто даже не шевелился, лишь бы не привлечь внимания. На всякий случай мы последовали примеру более опытных товарищей.

— Как знаете. Надеюсь, никому не надо напоминать, что нам принадлежит весь день и оценку получат все, даже если заканчивать придётся в полночь? Фелисити, живо ко мне.

Блондинка не заставила повторять. Подошла к столу и вытянула билет.

— Гадание на картах, — она озвучила вопрос голосом, в котором угадывались нотки надежды. — Классический пасьянс третьего уровня сложности с минимальной погрешностью в две карты.

Афродита жестом предложила девушке начинать, а сама схватила гадальные кости.

— Вот фигня, — Майло выразил вслух наши мысли. — Какие-то уровни с какими-то погрешностями... Что это значит?

— Не трусь, мы справимся, — шепнула я.

— Говори за себя. Я пики от червей не отличу...

Нервы заиграли против воли. Похоже, мы всё-таки ошиблись, решив, что для экзамена по предсказаниям не понадобится никаких знаний, а только фантазия на всякую чушь. Оказывается, это целая наука!

Фелисити провозилась с картами пятнадцать минут. В них входило не только раскладывание пасьянса, толкование вскрытых карт, комбинаций и вероятный прогноз на будущее, но так же отчаянные мольбы поставить хотя бы четыре балла с жирным минусом. Эта оценка пойдёт в диплом, стараться стоило всеми правдами и неправдами. Когда Фелисити закончила, она выглядела так, будто бы только что одержала верх над трёхголовой гидрой. Весь класс провожал её полными зависти глазами.

Следующим шёл высокий симпатичный паренёк, наполовину эльф по крови и наполовину тролль по мозгам. Решил, что Афродита не заметит, если он положит тетрадку с конспектами себе на колени и начнёт списывать. В результате получил ноль баллов и был отправлен на пересдачу через две недели. Ещё раз не сдаст — срок увеличится до месяца, и на всё это время бедняга не сможет пойти на каникулы и уехать домой, как остальные.

Не смотря на столь печальный исход, парад «шпаргалочников» не закончился. Была девочка с зачарованными очками и мальчик, симулирующий транс, в котором не постеснялся сказать, что видел, как Афродита ставит ему пять баллов. Сказал бы три, ещё могло сработать, а так...

— Ингрэй, твоя очередь меня радовать, — учительница подозвала парня, не поднимая головы от гадальных костей. Таким образом она показывала студентам всю немощь их попыток хоть что-то предсказать.

— Уж я вас порадую, профессор, не сомневайтесь, — негромко отозвался светлый.

Пока Афродита самозабвенно толковала кости, он вытащил из-под парты маленького престарелого человечка в потрёпанном зелёном камзоле — лепрекона — и запихнул его в свою сумку.

— Классно придумал, — одобрительно хохотнул Нейл. Райан поднял вверх большой палец.

— А то! — самодовольно ухмыльнулся Ингрэй. — Лепрекон прокрадётся за спину Афродиты и будет переписывать мне эталон ответа на дублирующий лист.

— Одолжишь, если сработает?

— Без проблем.

— Это чудовищно. Он тебе не раб, — прошептала я в возмущении.

Лепреконы переметнулись на сторону тёмных ещё во времена дедушки опального Императора Аларика. Весь континент слышал, как здорово они надули светлых махинациями с фальшивым золотом. С тех пор они наши верные друзья.

— Да брось, Огонёк. Квик мой должник ещё с прошлого года, — отозвался Ингрэй и, накинув сумку на плечо, потопал вниз.