Эльфийский клинок - Ник Перумов

В тот день Фолко, вернувшись с работы, стал собираться в свой очередной поход по книжным лавкам и вдруг с огорчением обнаружил, что застёжка на его тёплом плаще исчезла неведомо куда. После нескольких, неудачных попыток закрепить плащ на плече подручными средствами он внезапно вспомнил о найденной в лесу фибуле. Не долго думая, он полез в свой заплечный мешок, и его пальцы тут же нащупали небольшой твёрдый кругляш. Он вытащил фибулу, мельком глянул на неё, ещё раз удивившись её сложному, незнакомому узору, заколол ею плащ, взял свою сумочку с принадлежностями для письма и вышел, плотно притворив дверь. Торин ещё сидел в своей кузне, а Малыш, как всегда, дул пиво в каком-нибудь трактире.

Закрываясь плечом от сильных порывов колючего и холодного ветра, смешанного с жёстким сухим снегом, хоббит без всяких происшествий добрался до знакомой узкой двери, над которой, поскрипывая на цепи, раскачивался причудливо выкованный дракон.

В лавке царил обычный полумрак, лишь слегка разгоняемый несколькими свечами. Фолко привычно поздоровался с хозяином, привычно положил на прилавок заранее приготовленное серебро, хозяин столь же привычно протянул ему с полки толстый фолиант в деревянном переплете. Когда Фолко принимал книгу, ему показалось, что руки хозяина дрожат. Однако хоббит смотрел в этот момент на книгу и поэтому не видел лица торговца.

Устроившись в углу на своём обычном месте возле небольшого столика, Фолко скинул плащ и, предвкушая никогда не надоедавшее ему удовольствие, раскрыл книгу, сразу же погрузившись в сложные перипетии междоусобной борьбы в Арноре в середине Третьей Эпохи.

Он не заметил, как хозяин лавки осторожно подошёл к нему и склонился к плечу хоббита. Торговец казался чем-то очень взволнованным. Он быстро и тихо пробормотал почти в самое ухо хоббиту несколько неразборчивых, бессмысленных слов, что-то вроде: «Дэйл и Небесный Огонь!» Фолко оторвался от пожелтевших страниц и удивленно воззрился на лавочника.

— Что ты говоришь, почтенный Архар?

Тот вздрогнул, и на лице его появилось недоумение.

— Откуда у тебя эта вещь, почтенный хоббит?

— Нашёл в лесу, — кратко ответил Фолко. — Почему тебя это так волнует, почтенный Архар?

— Видишь ли, почтенный Фолко, это очень редкая работа. Ты знаешь, я собираю редкости, и у меня как раз подобрались сходные с нею вещи. — Он нырнул куда-то под прилавок и вскоре появился, держа в руках серебряную пряжку с похожим рисунком и тяжёлую крупную серьгу, бронзовую, с несколькими такими же, только небольшими, серебряными накладками. — Это определенный стиль, который занимает меня в последнее время. Скажи, ты сильно дорожишь ею? Не хотел бы ты продать её мне? Я бы заплатил столько, что ты смог бы купить себе, например, полные «Извлечения Герлада, сделанные им из эльфийских пергаментов, подаренных господину нашему, Великому Королю Элессару, Элрондом Полуэльфом, правителем Ривенделла»! А? Ну так как?

Фолко опешил. Обладать этой книгой было его давней мечтой, хозяин очень дорожил ею и гордился. И вдруг предлагает отдать её взамен какой-то застежки, пусть даже и редкой.

Фолко насторожился и в ту же секунду вдруг ясно понял, что не отдаст фибулу. Решение пришло непонятно откуда и казалось абсурдным, но чутьё подсказывало хоббиту, чтобы он не торопился расставаться со своей лесной находкой.

— Почтенный Архар, я вряд ли смогу выполнить твою просьбу. Ведь это вещь не моя, а законы Хоббитании запрещают нам распоряжаться найденными вещами, продавать их или обменивать. Я надеюсь ещё найти хозяина этой фибулы и возвратить ему пропажу.

На лице Архара появилась странная усмешка.

— Как же ты найдёшь его?

— Очень просто, — удивляясь своей находчивости, ответил хоббит. — Я буду носить её на одежде, и если кто-нибудь узнает её, я с радостью верну хозяину потерянное достояние.

— А как ты узнаешь, что тебя не обманывают?

— Только тот, кто действительно потерял её, сможет правильно назвать мне то место, где я её нашел.

— Ну что ж, почтенный Фолко, дело твоё. Не смею настаивать, хоть и жаль, конечно. Предложение моё остаётся в силе, так что, как только надумаешь — милости прошу. — Хозяин поклонился и отошел в сторону.

Как раз в это время дверь скрипнула и в лавку вошёл новый посетитель. Архар занялся им.

Этот случай долго не шёл у хоббита из головы. Он рассказал об этом Торину, и тот одобрил его решение.

— Правильно сделал, Фолко. Если эта штука ему так нужна, то, быть может, и нам пригодится, — заметил он.

Так закончилась эта история, и тогда ещё никто не мог предположить, какое неожиданное продолжение она возымеет.

Прошёл декабрь, наступил Новый год, минул январь. Всё оставалось по-прежнему: Фолко в поте лица трудился на кухне, Торин — в кузнице, и — удивительное дело! — даже Малыш взялся за ум. Однажды он упросил Торина взять его с собой и там удивил всех мастеров своим умением чеканить и гравировать. Он покрыл обычный, рядовой клинок такими узорами и так быстро, что слух о его умении разнёсся по оружейным мастерским Аннуминаса. Вскоре по вечерам Торин и Фолко могли наблюдать, как перед горящим камином, что-то тихо насвистывая, сидел Малыш, положив перед собой на чурбак длинное стальное лезвие, и не спеша поскрипывал своими диковинными инструментами, отыскавшимися где-то на самом дне его мешка.

По мере того как шли недели холодной, многоснежной зимы, навалившей во дворе сугробы в полный рост высокого человека, у них в доме всё чаще и чаще стали собираться гномы, которых Торин наметил в качестве будущих спутников. Они приходили по двое-трое вечерами, старательно прикрывая лица капюшонами. Среди них были: Дори и Хорнбори, старый Вьярд, отбросивший свои страхи, Палёная Борода, иначе Бран, молодой гном Скидульф, первый заговоривший с Торином в тот памятный вечер в Аннуминасе, трое соплеменников Торина из Лунных Гор — Грани, Гимли и Трор; отыскалось и двое морийцев — Глоин и Двалин. Двое будущих спутников были родом с севера Туманных Гор — Балин и Строн. А в один из вечеров на пороге их дома внезапно появился Хадобард. Фолко не слышал, о чём говорил с ним вышедший в сени Торин, но, когда он вернулся, лицо у него было мрачное, а глаза злые. Больше Хадобард не приходил. Рогволд тем временем нашёл одиннадцать охотников из числа опытных следопытов, хаживавших и по лесам, и по горам, и по пещерам.

И наконец настал день, когда Торин, удовлетворённо вздохнув, заявил, что отряд набран. Это случилось уже в первых числах февраля, когда в Аннуминасе трещали особенно свирепые морозы. Не привыкший к ним хоббит старался поменьше выходить на улицу, и Малыш теперь давал ему уроки по ночам, в просторном трактирном зале. Надо сказать, что хоббит оказался способным учеником и быстро усваивал сложную науку благодаря своей природной ловкости и быстроте. Фолко не забывал также и свой лук, да и метательные ножи не ржавели без дела.

Всю зиму они с Торином и Малышом жадно ловили каждую новую весть из-за рубежей, однако зачастую эти вести оказывались обыкновенными сплетнями, доверять можно было лишь тому, что сообщал им Рогволд.