Энда. Земля легенд - Тоти Мартинес

– Нельзя допустить, чтобы наши погибли из-за козней этого отщепенца, – сказал на прощание Бауна.

– Я вернусь! – крикнул Бейла, поравнявшись с воротами и обращаясь к Делике, которая смотрела ему вслед со слезами на глазах.

Занималась заря, и Ихабар подумал, что не помнит такого сияющего рассвета. Осен уже давно скрылся из виду, и он тоже продолжал путь, нигде не останавливаясь, хотя почти не чуял под собой ног и порой казалось, что еще немного – и от дурноты он рухнет с очередного крутого склона вниз. Не сводя глаз с виднеющейся вдали вершины Горы Ветров, он старался не думать ни о чем, кроме того, что необходимо идти вперед. Но когда окружающий пейзаж превратился в нечто неправдоподобно прекрасное, он, застигнутый врасплох нахлынувшими чувствами, остановился и залюбовался красотой Земли Энды. Сев на щит, он смотрел на пробуждение солнца, окрасившего небо в розовый, фиолетовый и оранжевый цвета, и на вздымающиеся над тучами заснеженные вершины гор. Только сейчас он постиг значение слова «покой». По мере того как светило продолжало свой путь по небосводу, Ихабар восстанавливал в памяти все, что произошло с тех пор, как он вместе со своим племенем покинул Турбу. Он чувствовал, что за краткий промежуток из каких-то четырех или пяти лун стал совершенно другим, как будто успел прожить несколько жизней. И он очень устал. Он закрыл глаза и уснул, но даже во сне ему не удавалось отдохнуть. Образ умершей матери на ложе из веток, приготовленных для погребального костра, смешивался с воспоминаниями о великане с факелом в руках в недрах обиталища ужасного Ингумы, двух жутких драконах, волке и гигантском яйце, из которого предстояло появиться третьему дракону. Он метался между этими образами, пытаясь отыскать разгадку тайны, окутывавшей его сон. Случайностей не бывает. Так говорила мать его отца. Все имеет свой смысл, и он хотел понять причину, по которой оказался в центре этой интриги. Он проснулся, когда солнце уже начало медленно клониться к закату. У Ихабара онемели ноги, и ему потребовалось немало времени на то, чтобы восстановить свою способность двигаться. Он вошел в Хентилхар, когда бигорра начали возвращаться в крепость. Он, войдя в Южную Башню, бросил на пол щит и меч и упал на постель, не отвечая на расспросы отца, брата и сестры. На этот раз кошмарные сновидения его не тревожили, сон был глубоким и крепким.

Как Ихабар и предвидел, никто, кроме Геруки и еще некоторых детей, не поверил в историю, которую он рассказал на следующее утро, уплетая суп и трижды протягивая миску за добавкой. Но его это не волновало. Он прекрасно знал то, что видел, и лишь улыбался, слушая шутки соплеменников. Он убедился, что изменился и в этом. Раньше он с кулаками бросился бы на насмешников, устроив драку. Но теперь ему было все равно. Он знал, что Осен подтвердит его рассказ. Кроме того, было еще яйцо дракона, неоспоримое доказательство истинности его истории. Тем не менее великан не появился ни в этот день, ни в последующие. Обеспокоенный его отсутствием Ихабар пришел к Северной Башне, но обнаружил, что дверь заперта. Осен не открыл ему, несмотря на то что он долго колотил по ней кулаками и даже камнем. Когда стемнело, он увидел, что в верхней части сооружения горит свет, и снова начал звать великана, но по-прежнему безрезультатно.

– Чтоб ты утонул в навозе! – возмущенно воскликнул Ихабар.

Он исполнил обещание, данное великану Аттой, и больше не собирался терпеть его капризы и странности. Он также не забыл, что тот бросил его на произвол судьбы в Теснине, а также позже, на обратном пути. Ради него он рисковал жизнью и больше ничем не был ему обязан. Однако Ихабар не мог отрицать того, что ему пришлось пережить невероятные события, которые он не забудет до конца жизни.

Запасы оружия в кузне росли, и вождь бигорра решил, что этого довольно не только для того, чтобы вооружиться самим, но и чтобы поделиться с теми, кто решит к ним присоединиться в грядущей битве. Разведчики вернулись с новостями. За исключением гор, снег сошел по всей территории Энды, и фрей готовились к наступлению. Основные вражеские войска по-прежнему находились в лагере, разбитом в окрестностях руин Элина, но близлежащие селения уже пострадали от ярости захватчиков. Один из разведчиков сообщил, что собственными глазами видел, как они стирают с лица земли одну из деревень. Варвары убили всех жителей, включая детей, после чего подожгли хижины. Они не ведали жалости, и до Турбы оставалось менее пятидесяти миль. На мгновение Атте пришла в голову мысль еще раз отправиться к Баладасте и попытаться спасти бигорра, оставшихся на равнине, но он отбросил ее. Предатель-тарбело уже один раз предоставил ему возможность покориться, и он ее отверг. Больше говорить было не о чем, и он наверняка приказал бы своим варварам немедленно убить Атту. С другой стороны, он получил известие о встрече, созываемой Арбилем из Илуро, которой предстояло состояться в Адской Глотке. Это собрание в какой-то мере нарушало его планы о встрече в Синих Водах, которую, видимо, лучше было отменить. Однако было ясно, что он поедет в Адскую Глотку хотя бы для того, чтобы из первых рук выяснить, каковы планы вождей кланов – намерены ли они объединяться для совместной борьбы либо каждое племя собирается воевать в одиночку. Он решил отправить своего сына Исея в сопровождении нескольких воинов, чтобы предупредить жителей Турбы о приближающейся опасности. Они также должны были отвезти им часть изготовленного в Хентилхаре оружия, чтобы в случае появления фрей оставшимся в селении упрямцам было чем защищаться. На встречу в Адской Глотке он решил отправиться в сопровождении лишь одного человека, чтобы привлекать к себе как можно меньше внимания. Перебрав все кандидатуры, он остановился на Ихабаре.

Что-то изменилось в этом безрассудном юноше, который всего несколько лун назад то и дело выводил его из себя. Пока он не очень хорошо понимал, в чем заключается эта перемена, но даже внешне было заметно, что сын уже не тот, что прежде. Атта вместе со всеми улыбался, слушая его рассказ о приключениях в обиталище Ингумы Мрачного и о встрече с двумя драконами. С двумя! Вот это полет воображения! Однако чуть позже он вспомнил, что его собственный отец однажды рассказал ему о крылатом чудовище, пролетевшем над Бигоррой. Чудище сожгло на своем пути хижины и посевы и скрылось на западе, в направлении моря. Но Ансо был очень остроумен и обожал рассказывать древние истории и легенды, поэтому тогда Атта решил, что это лишь очередная сказка. Хотя, возможно, он ошибался. Он надеялся расспросить обо всем Осена, но великан заперся у себя в башне и после возвращения еще ни разу не подал признаков жизни. Его сын возобновил обходы окрестностей Хентилхара, но вид у него был угрюмый. Он избегал вечерних посиделок у костра и больше не рассказывал детям сказки. Что-то с ним произошло за время отсутствия, а может, и раньше. После погребения Эрхе он сразу ушел с великаном, и у них не было времени ни поговорить, ни вместе оплакать утрату спутницы и матери. Атта стиснул зубы, не зная, как поступить. Он ушел в себя, не желая делить боль ни с кем, даже с собственными детьми. Его задело то, что последние мгновения жизни женщины, которую он любил всем своим существом, были отданы этому шалопаю Ихабару. Что она ему сказала? И почему сыну, а не ему? Он надеялся, что если возьмет Ихабара с собой, то ему удастся все выяснить по пути. Кроме того, если он и в самом деле побывал в Теснине и вышел оттуда живым и невредимым, то для экспедиции, цели которой были в высшей степени туманными, лучше товарища и быть не могло. Для чего понадобилась эта встреча повелителю Арбилю, заявившему, что в Илуро найдется место только для бьярно?