Ящик Пандоры - Фридрих Незнанский

Романова положила трубку радиотелефона, посмотрела на шофера.

— Ты быстрей можешь ехать?

— Товарищ полковник, куда ж быстрей. Вы посмотрите, какое движение.

— Я вижу, какое движение. Каждый едет как хочет. Как будто и правил нет. Я вот уже года, три за руль не садилась, так и не сяду ни за что. Разве ж раньше так ездили?

— Машин стало много, товарищ полковник.

— Ой, не смеши. В Германии их знаешь сколько? А едут все в линеечку и только при необходимости полосу меняю?. А -тут как будто тараканов из банки выпустили, и они в разные стороны — й-их! Вот тебе сейчас направо сворачивать, а ты по левой полосе дуешь.

— Так я их сейчас об... это... обойду всех.

— Во-во. Сейчас каждый думает, как бы другого об..! Потому нам жить становится все лучше.

Она снова взяла трубку.

— Это ты, Грязнов? Слава, ты не в курсе, куда Турецкий делся? Его ни на работе, ни дома нет... А ты часом не знаешь, что он может делать на Пятницкой?.. Что у него за знакомый со странной фамилией?.. Ну, ладно. Я сейчас буду...

* * *

— Александра Ивановна, я вспомнила: Ключик его фамилия.

— Ну и фамилия! Значит, пока не объявился?

— Александра Ивановна, он был какой-то странный, вы не заметили?

— Слушай, Ириша, как же не быть странным, когда такое услышишь о своих близких друзьях? Мы всю Москву на ноги поставили, мальчонку ищем. Да тут еще министр экономики Шахов панику поднял, говорит, что до Павлова дойдет или до самого Горбачева, если не найдем парнишку к завтрему. Ну, это мне не указ, мы и сами знаем, что делать.

— Нет, он пришел какой-то странный.

— Да не беспокойся, не сбежит он от тебя никуда. Говорю тебе, раздавили они с этим Ключиком маленькую. Поскучай немного, телевизор посмотри.

Романова нажала на рычаг, набрала внутренний номер:

— Зайди ко мне быстро, Грязнов.

Держа у носа платок, вошел майор Грязнов и остановился поодаль.

— Слушаю, Александра Ивановна. Насморк меня одолел, простыл вчера на этом кладбище, как последняя сука. Горелик мне рассказал, что Чуднову придушили и мальчишку Славиной умыкнули.

— Раз знаешь, обсуждать не будем. Розыск мальчика ведется, как сам понимаешь. Сейчас о другом. Фамилия такая — Ключик — тебе что-нибудь говорит?

— Артоша Ключанский, бывший следователь, теперь директор кооператива. Или СП, совместного предприятия.

— Быстро разыщи его и узнай, куда Турецкий подевался...

— Александра Ивановна, я Васе Монахову поручу, мне надо с этими трупами разобраться. Этот генерал-лейтенант оказался крупным ученым по современному оружию. То ли атомному, то ли водородному. Сухов его фамилия. Меня сегодня комитетчики вызывали, я с ними сделку заключил. Ну, это они так думают. Они мне продали Ленчика. Это Леонид Михайлович Гай, ведает фирмой «Витязь».- Я снарядил группу взять его без особого шума.

— С Ленчиком давай разбирайся побыстрей, у нас на него материала целая куча, через него на всех выйдем. За это чекистам спасибо.

— Я им обещал не влезать в дела Биляша. Но пока ихний генерал Феоктистов угощал меня какой-то заграничной гадостью, я у него кое-что на столе подсмотрел. Так вот — Анатолий Петрович Биляш был у этого захороненного ученого на приеме накануне той самой пятницы, когда Билу сделали крантик.

— Ну ты еще мне шпионское дело подсунь, Вячеслав. Сам и будешь расхлебывать с комитетчиками эту кашу... Подожди, подожди... Ромка мне болтал про какого-то там бойца невидимого фронта, старого заслуженного разведчика. Эту сумку положено было доставить этому «Бесу». Нет, Грязнов, я положительно отказываюсь санкционировать игры с гебистами. И даже просто запрещаю... Я смотрю, у тебя еще что-то.

— Тут еще вот какая штука. Саму сумку уже никто никуда не доставит. Мои ребята разыскали свалку, куда свозится помойка из Матвеевской и нашли там сумочку Биляша. Пустую, разумеется. Не сами нашли, один алкаш, специалист по помоечным находкам, моя агентура с ним работает по другим делам. Сумка Биляша, точно,— на металлических пряжках его отпечатки. Я тебе фотографии принес, выполненные масштабной съемкой.

Романова сосредоточенно поизучала снимки.

— А это что такое? — Романова ткнула пальцем в один из снимков.

— Это внутренняя часть сумки с обнаруженной полоской из целлофана, ширина, как видишь, три миллиметра, длина — сорок сантиметров. Сфальцована в четырех местах. Значит, была ею обернута какая-то кот робка шириной в пятнадцать сантиметров и толщиной в пять. Похожими ленточками сигаретные пачки заклеивают, дернул за кончик — обертка снимается. Отдал все в лабораторию на предмет изучения микрочастиц.

— Хорошо, крути дальше. И еще вот что: среди вещей этого Била-Биляша обнаружена пластинка...

— Да, с буквой «В».

— К делу не приобщай, из протокола убери, принесешь мне. Ясно?

— Ясно... Гончаренко подкололся?

— Совсем чуток.

Лейтенант Василий Монахов получил первое в своей практике самостоятельное задание. Правда, искать надо было не преступника, а своего собрата по профессии — исчезнувшего следователя московской городской прокуратуры Александра Турецкого. Дома у Артема Ключанского телефона не было, жил он у черта на куличках, за Теплым станом. Вася с трудом нашел нужный ему корпус, дверь открыла молодая красивая дама в шелковом халате и объяснила, что ее муж, Артем Зиновьевич, раньше десяти часов домой не приходит, поскольку кооперативное предприятие «Эхо» в стадии становления и работать приходится очень много. Точного адреса кооператива дама не знала, однако объяснила, что он находится в одном из переулков на Пятницкой, рядом со Сбербанком.

Вася полтора часа кружил по переулкам, пока в одном из них не увидел знакомую «ладу». Подрулив поближе и счистив грязь с номерного знака, убедился, что это машина Турецкого. Рядом во дворе он обнаружил дверь с табличкой «СП «Эхо»», опломбированную по всем правилам милицейской науки. На пломбах значилось: «ГУБХСС МВД СССР».

— Опоздал, парень. Пришел бы днем — с ними бы отправился.

Вася оглянулся. У соседней двери мужик ремонтировал велосипед.

— Куда?

— А за решетку. Всех подчистую забрали.

— Вы сами видели?

— Сами, сами. А тебе что, больше всех надо?

Монахов поспешно вытащил из нагрудного кармана удостоверение МУРа.

— Я из уголовного розыска. А вы случаем не заметили, приходил сюда такой высокий, симпатичный, в джинсах, кедах, волосы ни темные, ни светлые... («Ну что я несу?» — подумал тоскливо Вася Монахов.) В общем, он следователь из городской прокуратуры.

— Я что тебе, баба — замечать светлый или темный. «Симпатичный»... Все они были в джинсах, все молодые и красивые. Всех штатских в воронок и тю-тю. А ваших приехало штук тридцать. Один штатский, правда, все дрался и вопил, ну они ему и наподдали. Кажется, в кедах был.