Страховка от любви - Марина Серова

– Если это Солдаткин, то почему он не открывает дверь своими ключами? – спросила я.

– Забыл их, должно быть. С кем не бывает?

После нескольких серий домофонных звонков наступила тишина. Мы с Валентином смотрели друг на друга, при этом каждый из нас думал о чем-то своем. Гремлев, судя по его злорадной ухмылке, представлял себе, как друг вышвыривает меня из своей квартиры. Я же пыталась предугадать, что же произошло, когда Валентин вернулся за своим шарфом. Меня почему-то совершенно не волновало, кто звонил в квартиру. После непродолжительного затишья раздался стук в дверь. Гремлев вскочил на ноги и бросился в прихожую.

– Стоять! – властно приказала я, и Валентин замер в метре от входной двери.

Я подошла к ней и взглянула в глазок. За дверью стояла невысокая женщина. Похоже, Иван действительно прислал сюда Шуру, а я предугадала, что такое может произойти. Женщина поднесла руку к двери, но почему-то не решилась снова постучать, развернулась и стала спускаться по лестнице.

– Соседка, – сказала я, – так что придется вернуться в комнату и продолжить. Только давайте без предисловий. Сразу рассказывайте, как и за что вы убили Анну!

– Я ее не убивал, – возразил Гремлев, усевшись обратно в потертое кресло. – Неужели ты до сих пор этого не поняла?

Валентин так просто и естественно спросил меня об этом, что мне стало ясно – Плотникову действительно убил не он.

– Но вы ведь знаете, кто это сделал? – спросила я так, будто с самого начала понимала, что Гремлев ценный свидетель, а не убийца.

– Знаю, – подтвердил он, хитро улыбнувшись. – Но я ничего не скажу, пока ты не сотрешь записи. И то, что расскажу, ты не станешь записывать. И еще ты пообещаешь ничего не рассказывать Людмиле!

– А бутерброд с пармезаном тебе не сделать? – съязвила я. – Рассказывай, что было дальше!

Валентин молчал. Шок, вызванный моим вероломством, прошел. Гремлев явно ждал возвращения и поддержки Солдаткина.

– Вы думаете, Иван за вас заступится? – спросила я, снова переходя на «вы». Мне нужна была эта дистанция. Мне так было комфортнее. Валентин лишь усмехнулся в ответ, подтверждая, что так и есть. – Не стройте иллюзий! Солдаткин считает, что уже с лихвой расплатился с вами за услугу, которую вы ему однажды оказали.

– Откуда ты знаешь про это? Как ты вообще меня здесь нашла? Неужели Вано меня сдал? – Я не стала ни подтверждать, ни опровергать это, предоставив Валентину возможность самому ответить себе на эти вопросы. – Да, определенно, это он. Предал меня, своего единственного друга, из-за бабы, с которой я мешаю ему здесь встречаться! Но как он нашел тебя?

– Здесь я вопросы задаю! – напомнила я Гремлеву. – Итак, что произошло, когда вы вернулись на дачу?

Валентин молчал, что-то анализируя. По хитроватой ухмылке я догадалась, что он прикидывает, как извлечь максимальную пользу из своих показаний.

– Я расскажу, кто убил Людину сестру, если…

– Не надо ставить мне условий! – тоном, не терпящим возражений, заявила я. – Впрочем, если не хотите говорить со мной, не надо. Вас сегодня же отправят в следственный изолятор Дубковска…

– Не отправят! У них есть другой подозреваемый! И потом, зачем меня отправлять в СИЗО, если я всего лишь свидетель?

Ситуация повторялась уже в третий раз. Сначала Валерий с Оксаной превратились из подозреваемых в свидетелей, потом такая же метаморфоза случилась с Людмилой, теперь и статус Валентина пошатнулся. От чьей же руки погибла Анна? Кому теперь Гремлев передаст «эстафетную палочку»? Мне почему-то пришел на ум вечно пьяный сторож Петрович, потом его сын Кирилл и только после этого Радченков. Стоило мне вспомнить о Леониде, как по телу побежали мурашки.

– Это вы подсказали Людмиле, что Анну убил тот, кто ее подвез до дома? Или она сама догадалась?

– Я, – гордо произнес Гремлев. – Почему ты ей не поверила?

Действительно, почему я ей не поверила? Да потому что ее аргумент показался мне неубедительным. Крайновой никогда прежде никто не предлагал куда-то подвезти, и такое предложение показалось ей подозрительным. Потому что я встречалась с Радченковым, и он произвел на меня вполне благоприятное впечатление. Потому что я с подачи Леонида искала подозрительного человека с бородкой, который очень подходил на роль убийцы. Потому что я поняла, что встреча в кафе «За круглым столом» была организована вовсе не для того, чтобы бросить тень подозрения на водителя черного внедорожника, а чтобы меня запугать… У меня нашлось много причин, чтобы объяснить, почему я упустила из рук эту версию. Разумеется, перечислять их Гремлеву я не собиралась.

– Каким предметом Ане была нанесена травма?

– Наверное, металлической вазой. – Гремлев ответил как-то по инерции, не успев подумать. – Она на дне колодца.

Валентин стал наконец рассказывать то, что я так долго хотела услышать от него. По мере того как он приближался к главному, я все больше и больше озадачивалась вопросом – а согласится ли Гремлев дать показания следователю? Диктофонная запись вряд ли возымеет на Купцова нужное действие, она ведь не санкционированная. Но Валентин вдруг сам выставил мне свое условие.

– Теперь ты все знаешь, – подытожил он. – Я многое готов повторить под протокол, кроме того, что нас троих на самом деле привело на дачу. Люда тоже не должна об этом узнать. Пусть все думают, что Аня действительно хотела продать дачу, а я приехал туда, чтобы подстраховать свою невесту.

– Опергруппа изъяла с места преступления личные вещи Плотниковой – ее сумку со всем содержимым, в том числе с мобильным телефоном. Вы общались с Анной и накануне, и в день убийства.

– Та симка не на меня была зарегистрирована, а на абсолютно постороннего человека, – признался Гремлев.

Если бы Купцов занимался расследованием убийства Плотниковой, как подобает, он первым делом изучил бы контакты погибшей. Но дубковскому следователю совершенно не хотелось докапываться до истины. Он сначала пытался свалить убийство на местных бомжей, а потом до него дошли слухи о том, что Дроздов угрожал отцу погибшей. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы попытаться повесить убийство Плотниковой на ранее судимого человека, имеющего «железный» мотив и не имеющего алиби на момент преступления.

– Это не важно. Пробиваются контакты, и по ним определяется, кто на самом деле пользовался симкой. Вы часто звонили с того телефона Людмиле, наверное, и в библиотечный коллектор, где вы работаете. – Я рассуждала вслух, не ставя перед собой цель напугать Гремлева. Но он встревожился, хоть и старался не показать вида. – Вы все еще надеетесь скрыть от Крайновой свои истинные намерения по отношению к ней? Напрасно, она уже знает, что вы – злостный неплательщик алиментов. И про двух старших дочерей тоже знает, и про долг по квартплате…

Валентин скрежетал зубами, слушая меня, а когда я замолчала, он пробурчал себе под нос:

– Лучше б ты навсегда осталась в том котловане.