Страховка от любви - Марина Серова

В какой-то момент мне даже показалось, что Гремлев не врет, и только когда он замолчал, я увидела в его глазах застывший вопрос: «Ты поверила? Я ведь так старался быть правдоподобным!»

– Что вы обсуждали с Анной в магазине «Фауна» и зачем она на самом деле назначила Людмиле встречу на даче в Поликарповке?

– Да, я действительно познакомился с Аней в зоомагазине, но без какого-то умысла, совершенно случайно. Я хотел купить своей невесте аквариумных рыбок в подарок, разговорился с продавщицей, и оказалось, что это ее младшая сестра.

– А как же птичка для племянника?

– Какая птичка? – удивился Валентин, и я поняла, что это была ложь Анны, а не Гремлева. Зато я теперь знала наверняка, какая мимика бывает на его лице при искреннем удивлении. Он прищуривал глаза и немного выпячивал вперед нижнюю губу.

– Ладно, продолжайте! Я хочу знать обо всем, что вас связывало с Анной. И предупреждаю, врать не надо, иначе мне придется пристегнуть вас наручниками к батарее. – Я продемонстрировала наличие в моей сумке этого «аксессуара». – Утюг, я думаю, в этом доме найдется…

– Вы не посмеете! – возмутился Гремлев с легкой вопросительной интонацией.

– Вы же посмели столкнуть меня в котлован с ржавыми трубами. Так почему я должна себя ограничивать в методах ведения допроса? Пока у вас есть выбор. Либо вы рассказываете, как все было, либо тоже рассказываете, но после неприятных и, я бы даже сказала, болезненных процедур. – Угрожая Валентину, я на время выключила диктофон.

Поскольку он совершенно не переносил физическую боль, то ему больше приглянулся первый вариант.

– Хорошо, я все расскажу. Людмила, моя невеста, рассказала мне про свою младшую сестру Аню. Еще будучи студенткой-заочницей зооветеринарного института она работала не только в магазине «Фауна», но и оказывала секс-услуги. Неожиданно она собралась выйти замуж за человека, которого мало знала. Анна, вероятно, думала, что замужество позволит ей прервать свои порочные связи, но сутенер не хотел отпускать ее и потребовал откуп. И Анна заплатила его. Она ограбила родного отца, угнав его дорогой автомобиль, и тот даже не догадался об этом. Анна продолжала оставаться его любимой дочерью, не то что Людмила. Моя будущая невеста всегда была изгоем в родной семье, а ее младшая сестра – всеобщей любимицей.

– Ближе к делу! – потребовала я.

– Так я по делу и говорю. – Гремлев сменил позу, закинув ногу на ногу. – Я сделал Люде предложение, она согласилась, но предупредила, что отец будет категорически против нашего брака. Я подумал, что это несправедливо. Анин будущий муж тоже не нравился родителям, но они не препятствовали их свадьбе. А чем я хуже него? Я решил, что должна восторжествовать справедливость, что Анне придется за все ответить. Либо рублем, либо своей репутацией. Я пришел в магазин и сказал Людиной сестре, что знаю о ней абсолютно все. Если она не хочет, чтобы я ввел в курс дела ее отца насчет так называемых эскорт-услуг и угона «Лексуса», то она должна заплатить мне за молчание.

– Вы стали шантажировать Анну, явившись к ней в магазин? – удивилась я такой неосмотрительности. – Неужели вы не понимали, что засветитесь не только перед ней самой, но и перед ее коллегами, охранником, а также попадете в зону действия камер видеонаблюдения?

Гремлев, как ни странно, воспринял мой вопрос, как комплимент. Приосанившись, он стал рассказывать, что подвигло его поступить именно так:

– Несколько лет назад я прочитал одну книгу. В ней говорилось о том, что анонимный шантаж редко достигает своей цели. Люди или не ведутся на него совсем, или обращаются в полицию. Только процентов десять, самые трусливые и обладающие примитивным мышлением, выполняют требования. Судя по рассказам Люды, ее сестра не относилась к их числу. С ней надо было действовать иначе. Анна должна была видеть меня, чтобы понять – я ничего не боюсь и ни за что не отступлю. Признаюсь, я ее недооценил. Конечно, я знал со слов Людмилы, что она еще та стерва, но даже не предполагал, что до такой степени!

– Ладно, вернемся к шантажу. Что вам ответила Плотникова?

– Анна стала убеждать меня, что у нее таких денег нет. Я ей не поверил и дал один день на то, чтобы собрать нужную сумму. На следующий день я снова пришел в «Фауну» и сказал, какого числа ее отец приезжает в Тарасов, дав понять, что мне многое известно и что я намерен идти до конца. Анна попросила еще время для сбора денег. На следующий день я позвонил ей. Аня сказала, что согласна заплатить только половину суммы, поскольку больше у нее денег нет и взять их неоткуда. Я согласился на половину. – Валентин замолчал. Вероятно, обдумывал, как бы лучше преподнести мне следующую информацию.

– Что было дальше? – поторопила я его.

– Анна почему-то назначила мне встречу на даче в Поликарповке, – продолжил Гремлев. – Когда я был уже на полпути туда, мне позвонила Людмила и сказала, что сестра пригласила ее туда же, вроде бы для того, чтобы продать дачу. Я поверил, что Аня на самом деле собралась это сделать. Дача, оказывается, принадлежала сестрам поровну. Я, конечно же, не хотел, чтобы моя невеста застала меня там, и попытался ее отговорить от поездки. Люда пообещала мне, что останется в Тарасове, и я успокоился. Когда я встретился с Аней, она, посмеиваясь, заявила, что не даст мне ни копейки. Я напомнил ей про отца, который очень скоро может узнать кое-что интересное из ее прошлого. Тогда Анна предложила мне альтернативный вариант решения проблемы – она сказала, что готова переспать со мной взамен на мое молчание. Я ответил, что этот вариант меня абсолютно не устраивает, что мне нужны только деньги. Аня стала соблазнять меня, и, надо сказать, она делала это очень профессионально. Устоять было почти невозможно. Она раздевалась сама, раздевала меня, разбрасывая вещи по комнате, а потом вдруг выдала: «Сейчас как раз Людка подъедет. Представляю, как она обалдеет, увидев нас с тобой!» Я понял, что Аня каким-то образом узнала, что я жених Людмилы, и переиграла меня.

– Интересно, каким образом Плотникова могла это узнать? – спросила я скорее себя, чем Гремлева. Но ему было что мне ответить.

– Кое-какая информация, озвученная мной, была известна только Людмиле. Аня догадалась, что к чему, и решила обратить ситуацию, в которую я ее поставил, в свою пользу. Она решила рассорить нас с Людой и насладиться этим. Честно говоря, я думал, что моей невесте хватит благоразумия не ехать в Поликарповку, но она отправилась туда вопреки данному мне обещанию. Увидев ее в окно, я собрал свои вещи и вышел на кухню, там оделся, а потом нашел черный ход и вышел в сад. Я знаю, что Люда ни за что не простила бы мне измену, которой, в сущности, не было. Моя невеста пробыла в доме недолго, всего минут десять – пятнадцать. Я вернулся в коттедж только тогда, когда увидел, как она бежит, словно ошпаренная, к автобусной остановке. Что касается Анны, то она была в ярости. Ее план не сработал – ей не удалось рассорить меня с Людой. Я снова потребовал у нее денег. Она достала из сумки кошелек, вынула оттуда несколько не самых крупных купюр, бросила мне их в лицо и сказала, чтобы я убирался. Мне действительно там больше делать было нечего. Мой план провалился. Выйдя за калитку и пройдя несколько метров, я увидел, что Люда все еще стоит на автобусной остановке. Я добежал до трансформаторной будки и спрятался за нее, думая, что вот-вот приедет автобус, и тогда я смогу выйти из укрытия. Потом я вспомнил, что забыл в коттедже шарф, и решил вернуться за ним, ведь Аня могла его увидеть и предъявить потом Люде. – Гремлев замолчал, потому что послышался звонок домофона. Он приободрил Валентина. – А ведь это хозяин квартиры вернулся! Сейчас он тебе задаст! Все, что ты записала, мы сотрем!