Бесчувственный… Книга 2 - Екатерина Юдина

Утром мы весь день просидели в спальне Райта. Пили кофе и разговаривали. Садясь рядом с альфой, я вновь прикасалась к его лицу. Сначала к щеке, потом к волосам и постепенно спускаясь к шее. Это стало моей маленькой традицией. Чем-то личным. Тем, что могло быть только между мной и Матсом.

Этот день пролетел незаметно и, в тот же момент, как целая жизнь.

Утром следующего дня мы поругались. Проснувшись, я увидела, что Райта нет рядом. Он пришел через несколько часов и ладони альфы опять были в крови.

— Ты был на работе? — я начала злиться. Потянула Матса обрабатывать его руки, но при этом зверски негодовала. — Я же говорила, чтобы ты этого не делал. Твоим ладоням нужно зажить.

Ранить Райта тяжело. Его кожа словно сталь, но я уже заметила, что, если на нем появлялись раны, они очень медленно заживали.

— Со мной все в порядке, — Матс протянул мне пакет. В нем были джинсы и кофта. Новые. Откуда? У него денег на еду толком не хватало.

«Райт был на работе» — пронеслось у меня в сознании.

— Тебе неудобно ходить в этом платье. Нужна другая одежда.

— Не стоило, — я качнула головой. — Я могла съездить домой за одеждой.

Не могла. Нет дома, но для правдоподобности мне стоило произнести эти слова.

— Я сам хочу дать тебе все, — Матс взял мою ладонь в свою.

— Я так не смогу обработать тебе руки. Отпусти. Твоими ладонями нужно срочно заняться.

— Подожди немного, — он не разжал пальцы. Не выпустил мою ладонь. Вместо этого закрыл глаза и, наклонившись, прислонился своим лбом к моему плечу.

Мне было тревожно из-за его ран, но, тем не менее, я не прервала этот момент. Наоборот, обняла альфу свободной рукой и тоже закрыла глаза.

Так вот каково оно — чувствовать, что ты для человека все. Волшебный момент и в ту же секунду до невозможности болезненный.

Когда Матс отстранился я вновь прикоснулась к его лицу. Сначала к щеке, потом к волосам, постепенно спускаясь к шее.

Мне не хотелось думать о том, что и Райт становился для меня всем. Слишком поздно это осознавать.

* * *

Прошел еще один день и опять почти все время мы провели в спальне Матса. Мы просто разговаривали. Райт ни разу не переступил черту, но, в очередной раз вдыхая воздух, спросил:

— Когда мы переспим? Хочу тебя.

— Через два года, когда тебе будет восемнадцать.

— Ты сейчас серьезно? — Райт стал мрачным, а меня такая реакция развеселила и я не смогла сдержать нескольких смешков. Ими добилась того, что Матс повалил меня на матрас и начал целовать.

Каждый поцелуй пропитан голодом, звериным интересом и несдержанностью, но, тем не менее, под одежду Райт не забирался. Хоть и прикасался к тем участкам тела, которые были оголены.

— Два, черт возьми, года, — рычал он, целуя шею. — Целая гребанная вечность.

Когда его поцелуи начали спускаться к ключицам, я поняла, что нужно было прекращать. Райт был недоволен, но, тем не менее, мне удалось вывести его на улицу под предлогом, что нужно было купить макарон.

Мы прошли лишь несколько кварталов, когда Райту позвонили и он сказал, что ему нужно зайти в одно место. Им оказался бар, поделенный на множество комнат и в одной из них я увидела Лиама.

Застыла и смотрела на него.

Сейчас Лиам был моим ровесником. Еще совсем молодой, но, черт возьми, до безумия красивый. Прямо как фотография для билборда.

Вот только, стоило заострить на нем внимание, как я поняла, что Лиаму плохо. Кожа очень бледная. Он даже не шевелился. Сидел на диване с запрокинутой на спинку головой.

— Акари пытался его отравить, — я услышала слова жилистого парня, который подбежал к Райту, стоило нам тут появиться. — Яд какой-то нетипичный. Иначе бы Лиам его почувствовал.

Матс кивнул и пошел к моему папе.

— Ты как? — спросил он.

— Отлично, — Лиам даже глаза не открыл. Был похож на мертвеца.

— Давай я отвезу тебя в больницу.

— А что такое? Переживаешь?

— Нет. Просто не хочу, чтобы ты сдох. Хрен его знает, где тебя потом закапывать.

Слова Райта прозвучали грубо, но я чувствовала то, что Матс не показывал. Он переживал.

— Просто оставь меня тут, — Лиам улыбнулся и открыл глаза, но почти сразу опять их закрыл. — Ты же знаешь, что мне в больницу нельзя.

Матс выругался. Быстро сказал мне, чтобы я оставалась тут, а сам куда-то ушел.

В этой комнате было еще несколько человек, но я их не замечала. Смотрела только на Лиама и не дышала. Спустя несколько секунд поняла, что сейчас он вовсе был без сознания.

— Эй, ты как? Открой глаза, — мой голос дрожал, когда я, опираясь коленкой о диванчик, прикоснулась рукой к плечу папы.

— Не трогай его, — позади меня раздался резкий голос и я, обернувшись, увидела молодую девушку. Для этого места она была одета непривычно. Слишком скромно и закрыто. — Да когда же вы перестанете лезть к нему? Я понимаю, что самоуважение отсутствует, но, черт, разве ты не видишь, что ему плохо?

Я ничего не ответила. Была в шоке и сумбуре, так как в этой девушке узнала маму. Если бы ситуация была другой, я бы, как минимум, несколько минут неотрывно рассматривала ее.

Мама подошла к Лиаму и, смочив носовой платок водой, начала вытирать его лицо.

— Боже, пожалуйста, приди в себя, — шептала она. Словно молила.

— Он твой парень? — я подошла ближе.

— Нет, — ответ жесткий. Даже злой. — А что такое? Имеешь на него планы? Обломись. Он такими, как ты только пользуется. Поэтому проваливай. Как видишь, он сейчас не в состоянии залезть тебе под юбку.

«Мам, успокойся. Я вообще-то твоя и его дочь, а не то, что ты там подумала» — пронеслось у меня в сознании. Но, естественно, я ничего не сказала.

— Извини, — этим мама меня лишь сильнее обескуражила. Только сейчас я заметила, что ее голос, как и руки, дрожал. — Я не имела права все это говорить тебе. Просто я на нервах.

Она потерла закрытые веки тыльной стороной ладони.

— Он не мой парень. Он меня вообще не замечает. В прочем, как и всех остальных. Находиться рядом с ним я имею столько же права, как и ты. Но сейчас Лиаму плохо. Я очень переживаю и, черт возьми, злюсь из-за того, что его до сих пор не отвезли в больницу.

«Они не могут. Иначе особенность Лиама может раскрыться» — я и этих слов не произнесла. Вместо них сказала, что пойду и принесу еще воды.

Я носилась рядом с Лиамом так же, как и мама. Проверяла его пульс и с замиранием наблюдала за дыханием. Но я знала, что Лиам должен излечиться. Даже от яда.

Маме это не было известно.