Слуга тьмы - Надежда Чубарова

– Но победил же. Стало быть, теперь тебе и жениться можно? – усмехнулась Найдана.

– Ну, выходит, что так, – серьезно ответил Пересвет, словно не замечая, что Найдана насмехается над ним.

Найдана смутилась от его пристального взгляда, поняв, что случайно затронула тему, на которую не хотела бы говорить. Но слово – не воробей. Она торопливо поднялась с лавки и засуетилась возле печи, бессмысленно переставляя с места на место пустые горшки. Пересвет вдруг встал, подошел к ней сзади и прикоснулся к ее руке. Найдана не противилась, не отнимала руку, лишь замерла, проходя взглядом по тонкой кривой трещине в стене печи. Вдруг почему-то подумалось, что так, наверное, выглядит овраг, если смотреть на него далеко-далеко сверху, с самого неба. Вот такой он становится тонкой кривой трещиной.

Пересвет нежно погладил ее пальцы. Его руки были такими теплыми, а у Найданы, наоборот, вмиг заледенели. Щеки ее пылали, а сердце билось так, что она даже сама слышала его громкие, быстрые удары. Она точно знала, что он сейчас скажет, хотела этого и одновременно боялась. То, что он сейчас произнесет, изменит все. Они никогда не говорили об этом вслух. Лишь взглядом, мыслями, сами не осознавая этого.

– А чем мы не пара? – прошептал он ей в самое ухо, и тонкая прядь волос от его дыхания щекотно шевельнулась по ее щеке, вызывая легкую дрожь. – Нам с тобой не у кого спрашивать позволения. Как сами решим, так и будет. Мы же с малолетства знаемся. Забава вон к тебе привыкла.

Он был прав. Как же он был прав! Как же он все правильно говорил. Наверное, так и должно было быть. Сейчас во всем мире для нее не было людей ближе, чем Пересвет и Забава. Возможно, если бы ее родители были живы, если бы с родителями Пересвета все было в порядке, если бы они все еще жили в той деревне, то сейчас сговорились бы о судьбе своих детей и уже вовсю готовили их свадьбу. Да, возможно, их родители хотели бы этого. Но как же много «если бы»!..

– Я просватана… – едва слышно отозвалась Найдана и закрыла глаза, оторвавшись, наконец, от трещины-оврага. Ком в горле, мешающий говорить, теперь не давал нормально дышать. Найдана чувствовала, если откроет глаза, из них тут же брызнут слезы.

Пересвет на мгновение замешкался.

– Я уж понял… Но не хотелось верить, – он провел рукой по ее косе, в которую была вплетена красная лента. И вдруг резко схватил ее за плечи, развернул к себе лицом и крепко-крепко обнял, словно боясь, что она может уйти. – Убежим! – жарко шептал он, целуя ее щеки, глаза, лоб.

Одна слезинка все же вырвалась сквозь опущенные веки, но Пересвет тут же осушил ее губами. Найдана стояла, безвольно опустив руки. Голова кружилась от этих коротких поцелуев, и если бы не крепкие объятия Пересвета, Найдана не устояла бы на ногах. А Пересвет все целовал ее, пытаясь поймать губами губы. Найдана не отвечала на его поцелуи, но и не противилась. Все было, как в тумане…

– Убежим далеко-далеко, где нас никто не знает. Возьмем Забаву и заживем своей семьей. Я смогу вас защитить.

Найдана посмотрела в его горящие глаза и поняла, что он настроен решительно. Скажи она «да», и он все сделает, чтоб уйти далеко-далеко, туда, где их никто не найдет. Никто из простых смертных. Но Радомир не такой. В нем есть сила чародейства, и Найдана по себе знала, на что способна эта сила. Уж он-то найдет ее везде, даже под землей. Ведь нашел же он ее у Зугархи, а ни один простой человек на такое не способен.

Вдруг вспомнилось, как в детстве они с Пересветом оказались случайными свидетелями разговора Стояна и Ясны, там, в овраге, у поваленной березы. Только сейчас Найдана поняла ту боль, которую чувствовала тогда Ясна. Когда сердце разрывается между желанием и долгом.

– Я не могу… – услышала она собственный сдавленный голос. – Я слово дала.

– Да что это слово! – возмущенно воскликнул Пересвет.

– Тихо!.. – Найдана прижала пальцы к его губам и покосилась на лавку, где спала Забава. Девочка зашевелилась, перевернулась лицом к стене и снова затихла. Найдана шепотом продолжила: – Ты не понимаешь… Он сам должен разорвать наш уговор. Сам должен отказаться от меня, и тогда я буду свободна.

Как объяснить ему, что, куда бы она не убежала, Радомир все равно найдет ее. Ведь если объяснять, то придется рассказывать обо всем: о чародействе, о Вороне, о Зугархе, о том, как она жила эти три года с момента гибели ее родителей. Он ведь не поймет. Или, чего доброго, испугается и отвернется от нее. А она только сейчас вновь почувствовала себя кому-то нужной, почувствовала себя в семье. Как же не хотелось все это терять!

– Скажи, кто он! Где его найти? – настойчиво требовал Пересвет. – Я сам схожу и как следует поговорю с ним.

Где его найти? Кто он? Найдана смотрела на Пересвета и не знала, что ему ответить. Кто он? Ужасное чудище, заросшее шерстью. Проще было поверить, что она невеста медведя. Впрочем, руки-то у него были обычные, человеческие. Да и говорил он по-человечьи.

Найдана молча уперлась руками парню в грудь и попыталась вырваться. Но Пересвет, похоже, этого даже не заметил. Его объятия были очень крепкими. Немудрено, что он заломал медведя.

– Почему ты молчишь? – требовал ответа Пересвет.

В этот момент Забава снова заворочалась и, окончательно проснувшись, села в постели, удивленно тараща на брата заспанные глазенки.

Найдана воспользовалась тем, что Пересвет чуть ослабил объятия, выскользнула из его рук и, торопливо схватив на ходу толстый шерстяной платок, выскочила за дверь.

Яркий белый свет резко ударил в глаза, привыкшие к полумраку избы, и заставил зажмуриться. Колкий морозный воздух для порядка тут же щипнул за нос и щеки. Найдана поежилась, плотнее заворачиваясь в большой платок.

Зачем, ну зачем Пересвет завел этот разговор? Теперь он снова и снова будет возвращаться к этому, будет вопросы задавать, а она не знает, что и ответить… И он будет злиться, думая, будто она любит своего жениха, поэтому ничего и не рассказывает о нем. Он и сейчас, поди, злится. Но не может она рассказать ему про Радомира! Не может позволить, чтоб Пересвет пошел к нему «как следует поговорить», ведь изначально понятно, что простому человеку с колдуном и тягаться нечего. И смысла нет сбегать и прятаться от Радомира. С его чутьем он найдет ее где угодно. Нет, лишь когда чудище само откажется от уговора, только тогда она станет по-настоящему свободной.

А мороз крепчал. Зима хоть и поздно началась, а сразу вступила в свои права. «Нужно было кожух взять», – подумала Найдана и потерла плечи, пытаясь согреться. Обратно в избу идти не хотелось: только выскочила и сразу назад? Смешно! Смешно и глупо. Пусть Пересвет посидит, остынет немного. Но и стоять возле избы, притопывая и постукивая ногой об ногу, тоже странно. Найдана бросила беглый взгляд на избу Беляны.

– А, ладно, пойду отсижусь у нее немного, – махнула рукой Найдана и торопливо, вприпрыжку, поспешила к соседней избе, по пути суетливо придумывая, что скажет Беляне, как объяснит свой визит. А мороз поджимал, так поджимал, что даже думать плохо получалось. Мысли будто тоже замерзли, застыли, покрылись инеем и, должно быть, стоят над головой этакой смешной, огромной, ажурной, белой шапкой. Найдана улыбнулась своим фантазиям и прибавила шагу.