Слуга тьмы - Надежда Чубарова

Наконец однажды Пересвет очнулся. Первой это заметила Забава, постоянно проверяющая, жив ли ее брат.

– Он проснулся! – радостно закричала девочка.

– Тихо, тихо. Не кричи так, – засуетилась Найдана, словно боясь спугнуть удачу. Неужели получилось?..

Она осмотрела Пересвета. От хвори не осталось и следа. Правда, парень ослаб настолько, что не мог пока сам даже подняться с постели. В отличие от Забавы, тут же после болезни вскочившей на ноги, Пересвет поначалу вообще с трудом шевелился. Но Найдана верила в силу своих отваров и настоев, они непременно поставят больного на ноги. А Забаве доставляло удовольствие кормить старшего брата с ложки. Пусть половину еды она не доносила, просыпая и проливая по пути, да и Пересвета потом приходилось отмывать, но, похоже, такой процесс кормления доставлял удовольствие им обоим.

Жаль, не лето стояло, когда травы и ягоды в самой силе. А сейчас в чем силу взять для хворого? Разве что в клюкве да в бруснике. О, в этих ягодах столько силы, что они всю зиму свежими хранятся, даже медом заливать не нужно.

– На вот, поешь, – Найдана присела рядом и, держа перед собой горсть ягод, взяла одну и протянула Пересвету.

Высокая подушка и сложенный кожух, подсунутый под больного, позволял тому почти сидеть. Пересвет немного помедлил, пристально глядя на Найдану, а потом послушно открыл рот, как это делает дитя. Найдана осторожно пихнула ягоду ему в рот и, встретившись с ним взглядом, тут же отвела глаза, делая вид, что выбирает у себя на ладони следующую ягоду. Хотя что там выбирать-то? Чистые и давно перебранные ягоды были как на подбор – крупные и ровные.

– Может, с медом смешать? – поинтересовалась Найдана.

– Вот так вкуснее, – неожиданно сказал Пересвет и вдруг, взяв девушку за руку, поднес ее ладонь к своему рту.

Найдана чувствовала его теплое дыхание на своей коже, чувствовала, как мягко прикасаются к ладони его губы. Ягод в горсти уже не было, а Пересвет продолжал удерживать Найданину руку и касаться ее губами, не отводя взгляда. Найдана завороженно смотрела на него и вспоминала что-то такое далекое… из их детства. Но сейчас все было как-то по-другому. Она вдруг смутилась и убрала руку, сжав кулак, словно пытаясь удержать тепло его дыхания, чтоб потом, при случае, вспоминать об этом.

Как Пересвет ни старался держаться, но вдруг невольно передернул плечами и поморщился.

– Что, кисло? – засмеялась Найдана. – А нечего клюкву горстями есть! Это тебе не земляника.

И осеклась, покосившись на Пересвета: понял ли, о чем она? Пересвет молча щурился на нее, и Найдана уже было успокоилась, как вдруг он спросил:

– Думаешь, я не узнал тебя? Сразу узнал. Но сестра меня тогда больше заботила. Смутило только, что ты говоришь. С детства же немая была! Подумал даже, что это родственница какая-то дальняя.

Найдана молча потупила взгляд, а Пересвет вдруг схватил ее за руку и крепко сжал. Найдана бросила взгляд на Забаву, но та увлеченно играла с соломенной куклой, которую Найдана на днях смастерила для нее, и даже не смотрела в их сторону.

– Где ты была? Я же попрощался тогда с тобой, понимаешь? – дрогнувшим голосом произнес парень. – У нас ведь все тогда говорили, что в таком пожаре не выжить. А как все загорелось, никто и не понял. Вот только истьба стояла – и вдруг одни головешки да остатки от печи. Ничего не сохранилось: ни пожитков, ни посуды. Уж посуда-то, да хоть заклепки железные от сундуков, должны были остаться, а тут – ничего. Видать, сильный огонь-то был. Немудрено, что в таком пламени спастись никому не удалось.

Как же больно было слышать Найдане эти слова! Словно вновь переживала она тот день.

«Значит, все подумали, что мы в пожаре сгорели… Никто из деревни и не понял, что их заколдовали. Может, они и Ворона-то не видели. Не почувствовали, как замерли, и все это было для них лишь мигом. Значит, никто не видел и не слышал, что происходило тогда по соседству. Очнулись, а Визимирова истьба сгорела…»

Найдана молчала, чувствуя, что сейчас не сможет произнести ни слова, будто снова онемела. Она еле сдерживала накатившие вдруг слезы, а ком в горле мешал дышать. Пересвет крепко сжимал ее ладонь, так крепко, что Найдане было даже больно, но она не замечала эту боль, потому что душа болела сильнее.

– Всей деревней горевали, – продолжал Пересвет, – думали, что без поджога не обошлось. Вот только кому твоя семья могла дорогу перейти? И ведь, что странно, на другие дома огонь не перекинулся…

Найдана знала ответы на вопросы Пересвета, но не могла рассказать ему обо всем. Он не поймет ни про Ворона, ни про чародейственное пламя, ни про то, как ей удалось спастись. Ему вообще будет сложно понять и принять многое из ее жизни.

– Я все ходил там, пытался какие-то следы найти. Все надеялся, что кто-то спасся. Не верилось мне, что тебя больше нет. Да все следы в тот же день снегом замело. По весне только Визимиров нож во дворе нашел.

«Так вот откуда у него отцовский нож. Значит, чуда не случилось…» – с грустью подумала Найдана.

– Как ты здесь-то оказалась?

– Долгая история… Я тогда словно в забытьи была, не помню уж ничего. Как увидела, что истьба сгорела, так будто рассудком тронулась. Шла, шла и дошла. А люди добрые приютили, обогрели… – ответила Найдана, решив, что не стоит рассказывать Пересвету, как все было на самом деле.

Он притянул ее руку к губам и жарко зашептал:

– Я так рад, что ты жива!

Найдана смутилась от этого его порыва, растерялась, не зная, что ответить. Она ведь раньше даже не вспоминала о друге детства. Да и остальные жители той деревни если и приходили ей на ум, то представлялись врагами, которые тащили ее на костер, обвиняли в страшных делах. В какой-то момент ей даже представилось, как там все обрадовались, когда ее семья исчезла… Поди ж ты, оказывается, народ даже горевал… А сейчас, когда появился Пересвет, в памяти вдруг стали всплывать приятные моменты из детства. А ведь их было гораздо больше, чем горьких. Да и не виноваты люди в том, что попали под влияние темных сил. Люди слабы…

– Ишь ты, рад он! – усмехнулась Найдана, чтоб вывести саму себя из растерянности. – Да ты сам чуть в навьем царстве не оказался! За себя бы порадовался.

– А я и за себя рад. И за Забаву. И вообще просто рад.

Найдана поднялась, но Пересвет все держал ее за руку, словно боясь, что она – морок, и исчезнет тут же, как только он ее отпустит.

– Пусти, – тихо сказала Найдана. – Не уйду я никуда.

Вскоре знахарство Найданы возымело действие, и Пересвет встал на ноги. Он сразу принялся помогать Найдане по хозяйству, сначала находясь поблизости, боясь, что болезнь может вернуться. А потом стал отходить все дальше и дальше. Вот он уже и в лес за дичью ходил, а по пути и вязанку хворосту набирал. А Найдана с Забавой дома оставались. В избе, где Найдана долгое время жила в уединении и молчании, стали раздаваться разговоры, смех и песни. Найдана даже позвала Дедяту – лучше него никто печи не складывал – и попросила наладить ей вместо открытого очага такую печь, чтоб в ней можно было выпекать хлеб.