Рыжий кот в темной комнате - Наталья Александрова

Из толпы врачей выдвинулась озабоченная женщина средних лет и чуть ли не силой надела на Надежду белый крахмальный халат. При этом она взволнованно зашептала:

– Олег Иванович обратил на вас внимание! Это такая честь! Никуда не уходите после завершения лекции!

– Да-да, конечно… – пробормотала Надежда, застегивая халат.

В нем она чувствовала себя гораздо увереннее.

Профессор вошел в следующую палату, его свита втянулась за ним, Надежда замешкалась на пороге и в последний момент скользнула в сторону, завернув за угол.

Тут она столкнулась с молоденькой медсестрой в кокетливом голубом халатике.

Придав своему лицу строгое и озабоченное выражение, Надежда Николаевна обратилась к девушке:

– Сестра, где у нас находится пациентка Северцева? Олег Иванович хотел показать ее коллегам…

– Северцева? – Медсестра на мгновение задумалась. – Она в двенадцатой палате, слева по коридору.

Надежда поблагодарила сестричку и прибавила шагу.

– Только у нее сейчас посетитель! – крикнула девушка ей вслед. – И вообще, вы же знаете, она не контактна…

Поравнявшись с дверью двенадцатой палаты, Надежда приоткрыла ее и заглянула внутрь.

В палате никого не было.

Она плотно закрыла дверь и медленно пошла вперед.

Вскоре коридор закончился, перейдя в просторный холл, там и тут заставленный крупными комнатными растениями в кадках. Здесь было много пациентов – кто-то смотрел телевизор, кто-то просто сидел в кресле с отрешенным видом, кто-то прогуливался, жестикулируя или разговаривая с самим собой.

И тут в дальнем конце холла Надежда увидела Соню.

Девушка медленно катила перед собой инвалидное кресло, в котором сидела худая женщина средних лет с усталым, безразличным, опустошенным лицом, хранящим следы былой красоты. Лицо самой Сони было озарено светом любви и заботы. Она нежным, трогательным жестом прикоснулась к волосам женщины в кресле, заботливо поправила светлую прядь.

Надежда спряталась за огромный фикус, чтобы оттуда наблюдать за соседкой. Вдруг ее кто-то схватил за рукав.

Обернувшись, она увидела мужчину лет сорока с коротко стриженными, тронутыми сединой волосами.

– Доктор, у вас хорошее лицо, – проговорил он взволнованно. – Вы мне поможете. Я уверен, вы не работаете на них.

– Что? – испуганно переспросила Надежда. – На кого?

– На них! – взволнованно повторил пациент. – Вы же видите – они повсюду! Они проникают в каждый дом под видом кактусов, фикусов, азалий… Вот этот фикус – тоже наверняка из них! – Мужчина оттащил Надежду от растения и с ненавистью взглянул на него. – Смотрите, как он внимательно слушает! Развесил свои листья… теперь вы мне верите? Они повсюду!

– Верю, верю, – ответила Надежда, чтобы не раздражать собеседника. – Но чем я могу вам помочь?

– Вы должны помочь мне вырваться отсюда! – зашептал мужчина, оглядываясь по сторонам. – Я проникну на фабрику гербицидов, устрою там взрыв, гербициды распылятся по всему миру, и с их нашествием будет покончено…

– Вы только не волнуйтесь… – проговорила Надежда, осторожно высвобождая руку.

– Как же мне не волноваться, когда я вижу, как они захватывают дом за домом, город за городом! Под видом комнатных растений нашу планету захватывают кровожадные инопланетяне! Каждая вторая женщина работает на них! Моя жена своими руками принесла в дом целый ящик бегоний, а когда я облил захватчиков раствором гербицидов, отправила меня сюда, в сумасшедший дом!..

– Опять ты за свое, Фунтиков! – К мужчине подошла санитарка, взяла его за локоть и повела прочь. – Пора сделать укольчик, а то у тебя уже фикусы кровавые в глазах…

Надежда облегченно вздохнула и повернулась в ту сторону, где только что видела Соню с женщиной в инвалидном кресле… но тех уже и след простыл.

– Как неудачно… – пробормотала Надежда и пошла обратно, в сторону двенадцатой палаты.

Ее путь лежал мимо двери с женским силуэтом.

Надежда уже миновала эту дверь, как вдруг она приоткрылась и сильные руки втащили Надежду в туалет.

Надежда попыталась вырваться, попыталась закричать… но чья-то ладонь зажала ей рот. Надежде ничего не оставалось, как на время прекратить сопротивление.

– Что вы здесь делаете? – зашипел ей в ухо чей-то голос. – Что вы вынюхиваете? Что вы лезете в чужие дела? Что, своих собственных вам не хватает?

Надежда снова безуспешно попыталась заговорить. Рука, зажимавшая ей рот, сдвинулась, хватка немного ослабела. Резко обернувшись, Надежда увидела перед собой Соню. Ее глаза пылали, лицо покрывали красные пятна лихорадочного румянца.

– Это ты… – пробормотала Надежда растерянно.

– Да, это я! – гневным шепотом отозвалась Соня. – А вот вы какого черта сюда притащились?

– Я хотела помочь… узнать… – бормотала Надежда.

– А вас об этом кто-нибудь просил? – прошипела девушка, буквально испепеляя Надежду взглядом. – Что вы всюду суетесь! Из-за вас ее могут убить!..

– Кого? – тупо переспросила Надежда.

– Маму!

И тут с глаз Надежды словно спала пелена. Она увидела всю картину происходящего при ярком свете истины. Ну или почти всю.

– Значит, они тебя шантажируют, угрожая расправиться с матерью! – проговорила она тоном не вопроса, а утверждения.

– Да, да! – злым шепотом выкрикнула Соня и прислушалась к шагам за дверью. – Зачем, зачем вы сюда пришли? Вас увидят, и все будет кончено! У него здесь свой человек!

Надежда вспомнила безумца, который только что приставал к ней в холле. Он тоже боялся каких-то их…

– Не сходи с ума, – проговорила она как можно спокойнее. – Это заразно. Постарайся успокоиться и толково объяснить мне, что происходит, чего от тебя хотят…

Соня все еще шумно, тяжело дышала, глаза ее горели, она никак не могла взять себя в руки.

– Здесь нет никого, кроме нас! – резко проговорила Надежда. – Никто не прячется ни в раковине, ни в сливном бачке! Не сходи с ума! Если ты свихнешься – кто тогда поможет твоей матери?

То ли слова Надежды, то ли сама ее решительная интонация подействовали на девушку. Она задышала ровнее, опустила руки и проговорила усталым, тихим голосом:

– Наверное, вы правы. Я действительно схожу с ума, схожу с ума от беспокойства за маму. Дело в том, что у него здесь есть свой человек, но я не знаю, кто это. Думаю на каждого, и от этого совершенно теряю рассудок… давайте уйдем отсюда, уйдем в какое-нибудь другое место. Здесь все буквально дышит безумием.

– Да, ты права, – проговорила Надежда, оглядевшись. – Туалет в сумасшедшем доме, пусть даже в элитном сумасшедшем доме, – не самое приятное место для разговора по душам. Кроме того, мне кажется, что тебе не помешает большая чашка крепкого кофе. По-моему, ты едва на ногах держишься!