Опасный соблазн - Эмма Уайлдс

— В нескольких милях отсюда есть постоялый двор. — Его голос прозвучал ясно и отрывисто. — Там мы остановимся, и, надеюсь, у них окажется свободная комната и горячий ужин. Уже поздно.

После того, что случилось этим вечером, у нее не было аппетита, но он был прав. Для дядюшки они уже ничего не могли сделать.

По крайней мере, с ее будущим все было решено. Камерон нашел брачный договор и забрал его с собой.

Он дотошно и со знанием дела обыскал дядюшкины карманы, вытащил из них все, заставил ее забрать любые мало-мальски ценные вещи, чтобы они не достались грабителям, если те вдруг наткнутся на брошенный экипаж. У нее возникла мысль рассказать Эйдану о своем женихе, когда она увидела договор у него в руках. Но он сунул его к себе в сумку, и она решила промолчать. Подробно рассказывать о сложной ситуации, в которой она оказалась, на это у нее сейчас совсем не было сил.

В ту минуту, когда умерла тетя Юджиния, ее жизнь переменилась и продолжает меняться до сих пор. Теперь она находилась в полной зависимости от совершенно незнакомого человека. Что ж, это состояние было для нее вполне привычным.

Оно, разумеется, ей очень не нравилось, но что поделаешь? Видно, так уж написано у нее на роду.

Ее спаситель завел своего огромного коня на постоялый двор. Там легко, в одно движение соскочил с седла, потом без труда взял ее на руки и спустил на землю. В здании еще светились огоньки, с радостью отметила она. В голове было ясно и светло от усталости и голода. Показывая дорогу, он провел ее внутрь.

Уже через минуту Джиллиан оказалась в помещении, напоминавшем частную гостиную. От тепла, идущего от горевшего очага, и от стакана теплого вина в руке дрожь прекратилась. Как со стороны, она слышала разговор мистера Камерона с хозяином заведения. Ее спаситель объяснил, что произошло, передал деньги, чтобы кто-нибудь занялся брошенным экипажем и погибшими. Ее разум, судя по всему, отказывался воспринимать жизненную катастрофу, случившуюся как раз в тот момент, когда, казалось, все наладилось.

— Выпейте вина, девушка. Согреетесь, и станет легче. Я заказал ужин и комнату для вас.

Она подняла голову и посмотрела на него. Мужчина был очень высокого роста. По комнате гуляли тени и отблески огня.

— Я так благодарна вам за все, — искренне сказала она, подняла стакан и покорно глотнула вина.

— Мне понятна ваша печаль. Не так давно я сам потерял дядю, которого очень любил. Если вам нужно побыть одной, я поем в пивной.

— Я не любила его, — твердо сказала Джиллиан, стакан качнулся в ее руке. Может, не нужно было говорить об этом незнакомому человеку, но слова вырвались у нее сами по себе. — Хотя я, разумеется, не желала ему смерти, мы с ним не общались и встретились в первый раз пару недель назад. Когда дядя стал моим опекуном после смерти сестры моей матери, он ясно дал понять, что не собирается нести за меня ответственность и что мое будущее его совершенно не интересует. Я в шоке, но не от его смерти.

Камерон вскинул черные брови:

— Понятно.

— Наверное, с моей стороны говорить так не слишком гуманно, но я просто не знаю, как теперь буду жить. Он был последним из моих родственников.

Теперь, при свете, она увидела, что у Эйдана Камерона глаза серые и светлые. В них светилось что-то, что придавало всему его облику живость и силу. Наверное, ум и целеустремленность. В данный момент они выражали понимание и сочувствие к тому, что она сказала.

— И что, нет никого, кто мог бы позаботиться о вас?

— Смотря, что вы имеете в виду. Дядя устроил мне брак с одним из ваших соотечественников. Я обручена… Вернее, почти обручена, скажем так. Мы направлялись к моему предполагаемому жениху в его поместье недалеко от Хоика. Как я понимаю, замужество состоялось бы, если бы моя внешность устроила его.

— Почему-то мне кажется, что с этим не возникло бы никаких проблем. — Сказано было безучастным тоном, но что-то особенное прозвучало в голосе этого высокого мужчины, небрежно облокотившегося на полку над очагом, отчего щеки у нее порозовели. — Вы очаровательны. Он от вас не откажется.

Джиллиан оценила комплимент, но ее продолжали терзать беспокойные мысли о собственном будущем.

— У моего дяди и на этот счет было совсем другое мнение, — призналась она, изо всех сил пытаясь скрыть горечь.

Ее ситуация не казалась такой уж необычной — у большинства молодых женщин не было права выбирать мужа. Поэтому со стороны это выглядело как неблагодарность.

— Ему нравилось, что он, не неся никакой ответственности ни за что, положит в свой карман солидные брачные отступные.

Другими словами, ее продали.

Со столика, стоявшего между ними, Камерон взял бутылку и долил себе в стакан. Звук льющегося вина был едва слышен на фоне уютно потрескивавшего огня в очаге.

— До Хоика отсюда не так уж и далеко. Если мне будет позволено сопровождать вас туда, я почту за честь.

Учитывая, что он уже сделал для нее, это было исключительно великодушное предложение.

— Уверена, что лорд Кляйсс будет у вас в долгу, хотя признаюсь, я мало что о нем знаю.

— Лорд Кляйсс? — Камерон замер, поднеся стакан к губам. — Граф Кляйсс?

Джиллиан почему-то не понравилась его реакция.

— Да. Вы знаете его?

Мрак…

Час от часу не легче.

Джиллиан призналась, что ощущала какую-то уклончивость дяди, когда заходила речь о ее женихе. Тот явно игнорировал ее вполне естественные вопросы.

— Лично я с ним не знаком, — сказал Камерон. — Но много слышал о графе.

По мрачному лицу шотландца Джиллиан поняла, что этот ее день — и без того ужасный — станет еще хуже. В маленькой теплой комнате с уютно горящим камином вдруг повеяло ледяным холодом.

— То, что вы слышали о нем, говорит не в его пользу. Ведь так? — догадалась она с унылой покорностью, стиснув стакан в руке. — По выражению вашего лица я поняла ответ.

Камерон помолчал, а потом покачал головой:

— Не знаю, что вам и сказать. Этот граф стар настолько, что может быть вашим дедом, и вдобавок уже похоронил четырех жен.

Этому Джиллиан не удивилась. Она уже поняла, что ее будущий супруг не молод, если был ровесником дяди. Ее мутило при одной мысли о том, чтобы лечь в постель со стариком, но выбора не было. Надо было просто забыть об этом.

— Что же мне делать? — глухо спросила она, не уверенная, что хочет знать ответ. — Ведь выбора у меня нет.

— Послушайте меня, — прервал ее сомнения Эйдан Камерон. — Я забираю свое предложение назад. И не повезу вас к нему.

Стол был залит элем, в огромном зале гулко разносился пьяный хохот. И после того как ужин давным-давно закончился, они продолжали пить и перебрасываться грязными шуточками. Томас Грэм, граф Кляйсс, сидел на своем обычном месте во главе стола в массивном кресле, которое его предки привезли из Италии два века назад. Во время оно это было произведение искусства, сейчас — остатки былой роскоши. Ножки исцарапаны шпорами на сапогах, подлокотники расшатались.