Пангея приветствует тебя - Оливия Штерн

Продолжая прогулку, она двинулась навстречу гуляющей парочке. Поворот дорожки — и они оказались друг напротив друга, лицом к лицу.

«Мер-даланн ведь говорил ночью, а я и не подумала, что они здесь», — мелькнула запоздалая мысль, в то время как Тана во все глаза уставилась на Эви и… в общем, это был, похоже, визар. Тот самый, что исцелился чудесным образом.

Сложно, невероятно сложно в высоком худощавом мужчине, облаченном в черную шелковую тунику и такие же шаровары, узнать тот бесформенный кусок мяса, который увидела Тана на заднем дворе дворца в Иллероне. У визара было приятное, умное лицо, светлые глаза и черные, вразлет, брови. Коротко остриженые седые волосы торчали воинственным ежиком, но сам мужчина не производил впечатления старого, наоборот, в каждом его плавном, выверенном движении ощущалась сила опасного хищника.

Тут Тана поняла, что неловкое молчание затянулось, а визар разглядывает ее с не меньшим интересом, чем она — его.

— Эви, — произнесла Тана, — я рада видеть тебя живой и пребывающей в добром здравии.

Дочь Мер-даланна… сияла. Тана даже смутилась, не совсем понимая причину столь заметных перемен. Она и раньше-то порхала бабочкой, а теперь так и вовсе… как будто внутри загорелась упавшая с небосклона звезда. В глаза бросилась нарядная прическа Эви, тяжелые яркие серьги и — чего уж совсем не было раньше — нежно-розовый блеск на губах.

— Тана, — девушка элегантно поклонилась, — ты не представляешь, как рада я тому, что наконец прибыла в Хеттр!

— Надеюсь, дорога была легкой, — сказала Тана, слегка смутившись.

Все дело в том, что цепкий взгляд визара буквально пригвоздил ее к дорожке.

— Позволь мне представить тебе гостя Мер-даланна, — сообразила, наконец, Эви, — это Лоран. Лоран… позволь представить тебе любимую наложницу Мер-даланна, госпожу Тану.

Визар улыбнулся уголком губ и чуть заметно склонил голову — ох, не привык, не привык он кланяться кому-либо!

— Госпожа Тана, — голос, тихий и как будто простуженный, — мне говорили… что именно вам я обязан своей жизнью.

— О… Это не совсем так, — Тана посмотрела прямо в холодные глаза мужчины, — я всего лишь подала идею Мер-даланну о том, что оказанная милость имеет склонность возвращаться к своему источнику.

Визар молча смотрел на нее, как будто о чем-то раздумывая. Потом, вздрогнув, натянуто улыбнулся.

— Мне бы хотелось отблагодарить вас, госпожа Тана. Именно вас. Кажется, я знаю, кто вы и зачем сюда явились…

— Я не уверена, что хочу это знать, — пробормотала Тана, — наверное, я уже нашла свое место. К чему все ломать?

— Как пожелаете, — визар понимающе кивнул, — наверняка вы перенесли многое на пути сюда, не так ли?

Тана бросила осторожный взгляд на Эви — девушка опустила глаза и молча слушала. Пальцы нервно мяли кружевную кайму накидки. Так, словно Эви опасалась… Что кто-нибудь заметит происшедшую в ней перемену?

Но ведь это было столь очевидно, что просто бросалось в глаза.

«Это будет совершенно неправильно и плохо для Эви», — решила женщина, вслух же сказала:

— Я была рада знакомству, Лоран. А теперь…

— Подождите, — визар шагнул вперед, сокращая расстояние между ними, — раз уж вы решили жить здесь… все-таки я хочу кое-что подарить вам в знак моей благодарности. Вдруг пригодится? Вам следует более внимательно относиться ко всему, что происходит вокруг. Обладание нужной информацией порой может спасти жизнь… А я совершенно искренне считаю, что здешнее спокойствие может быть разрушено в любой момент, такова уж жизнь по эту сторону Гиблых Радуг.

Он протянул руку, и Тана увидела на его ладони синюю круглую бусину.

— Мне вернули мои вещи, — пояснил Лоран, — примите это в знак моей глубочайшей признательности. Эта вещица любит стены дворцов, госпожа Тана. Думаю, она позабавит вас… И — помните, актуальная информация может спасти многие жизни.

— Что это? — она невинно похлопала ресницами, — я не могу…

— Полагаю, вы можете принять в дар стеклянную бусину, — Лоран усмехнулся, но в глазах стыл лед, — будем считать, что она приносит удачу владельцу. А вам, думаю, удача понадобится в любом случае.

Лоран быстро взял ее руку в свои и силой вложил бусину, до боли вдавливая в ладонь. Затем быстро поклонился, развернулся и пошел прочь, что-то беспечно насвистывая.

— Ничего не понимаю, — растерянно прошептала Тана, глядя на Эви.

Та лишь недоумевающе пожала плечами и поспешила вслед за визаром.

— Ты же никому не скажешь? — Тана повернулась к рабыне, — в твоих интересах помалкивать, и я осыплю тебя милостями. Если же, упаси великая Степь, ты скажешь лишнего…

Девушка смешно подняла брови домиком.

— Что вы, госпожа. Вы так добры ко мне…

— Я буду еще добрее, — жестко сказала Тана, — так что забудь о том, что ты сейчас видела и слышала. В конце концов, бусина на удачу — значит так мало…

Вернувшись в свои покои, Тана присела на край необъятной, словно море, кровати и задумалась. У нее складывалось впечатление, что прямо сейчас перед ней будет разыграна оч-чень интересная партия. Фигурки передвигал Мер-даланн — или же уверовал в то, что передвигает. Он в самом деле печется о благе империи. А, возможно, думает исключительно о том, чтобы отхватить себе кусочек получше… Но суть происходящего от этого не менялась.

А расставленные на игровой доске фигуры были одна краше другой.

Во-первых, Эви. Сложно было не догадаться, что эта девочка — не просто рабыня, и даже не просто дочь брата Императора. В конце концов, Мер-даланн доверил ей сопровождение очень важного пленника. Цель? Неясна пока. Единсвенное, что успело произойти — Эви, похоже, влюбилась по уши в страшного визара, да и он поглядывал на нее более чем благосклонно. Мер-даланн пожелал привязать к себе визара узами родственными? Хм…

Во-вторых, Лоран. Мер-даланн сказал, что хочет познакомить его с укладом Зу-Ханн. Так ли это на самом деле? Или, возможно, самому Мер-даланну было приказано вернуться в Хеттр, и у него просто не было возможности вести переговоры в Иллероне?

В-третьих, где-то рядом маячил Император, о котором Мер-даланн не желал говорить ни под каким предлогом.

«Не затевает ли мой возлюбленный дворцовый переворот?» — она усмехнулась и покачала головой, — «Да, скорее всего. Если внимательно слушать Мер-даланна, можно многое понять. И он даже говорил о том, что желает лучшей жизни всем Зу-Ханн. А переворот — дело опасное. Но кто не рискует, тот не пьет шампанского, так ведь?»

Тана поймала себя на том, что помнит вкус этого самого шампанского — немного терпкий, искристый, тающий на языке пузырьками…

«Переворот — опасная затея», — вновь подумала она, — «можно выиграть, а можно и потерять все из-за какого-нибудь малозначимого пустяка».