Нахимов. Гений морских баталий - Виктор Артемов

Они быстро изучили окрестности города и стали проводниками отрядов, идущих на вылазки. Они лучше всех теперь знали все тропы, укрытия и препятствия. Не было ни одного места, куда не могли бы проникнуть пластуны. Их поговоркой было: «Где сухо — там брюхом, где мокро — там на коленках». Действовали пластуны, как правило, ночью. Они стали непревзойденными мастерами разведки, докладывая о всех перемещениях союзников. Подкравшись незаметно, по-пластунски, к их позициям, они «высматривали, где французы работали, потом, возвращаясь на наши батареи и приблизительно называя расстояние, указывали место, куда нам стрелять, — писал один из артиллеристов. — Удивительно было, как они в темноте никогда не ошибались».

В вылазках часто возникали тяжелые моменты, но солдат и матросов никогда не покидала решительность, инициатива, готовность на самоотверженный подвиг.

* * *

Севастопольцы проявляли высокое мастерство в использовании артиллерии. Усиление обороны города достигалось не только увеличением числа орудий, но и применением наиболее целесообразных способов стрельбы. Защитники сосредоточивали огонь на наиболее важных направлениях и опережали противника в открытии огня. Благодаря активным, инициативным действиям русских артиллеристов «не осаждающий соображался с силой огня крепости, ему неизвестного, а осажденный старался противопоставить артиллерии союзников большее число орудий и, разметавши эти орудия по разным батареям небольшого протяжения, сосредоточить огонь их в одно место, чтобы в то же время развлечь огонь неприятеля так, чтобы постоянно иметь над ним превосходство огня». Так писал начальник штаба севастопольского гарнизона полковник В.И. Васильчиков.

В течение всей обороны существовало тесное взаимодействие между сухопутными батареями и кораблями, находившимися на рейде. После затопления нескольких кораблей у входа в Севастопольскую бухту в составе эскадры оставалось около 20 боевых кораблей, которые участвовали в артиллерийском обстреле вражеских позиций. Наиболее активно использовался отряд паровых судов, насчитывавший 6 пароходо-фрегатов и 4 малых парохода; на вооружении их было 84 орудия. Артиллерийская поддержка кораблей высоко оценивалась защитниками города, которые в минуты наибольшей опасности обращались к командирам пароходов: «Просим вашего огненного содействия».

Особенно большое значение имело действие морской артиллерии на левом фланге обороны. Здесь позиции противника были мало досягаемы для русской сухопутной артиллерии. Пароходы же, заходя в восточную часть бухты, обеспечивали поражение врага на дальних дистанциях.

Зачастую расстояние до позиций противника превосходило дальность огня корабельной артиллерии. Поразить эти позиции молено было с помощью увеличения угла возвышения орудий. Однако угол возвышения орудийных станков доходил лишь до 20 градусов. Тогда обычной практикой стал искусственный крен кораблей на один борт еще на 5–10 градусов. Этот прием прочно вошел в арсенал русских морских артиллеристов.

Во время первой бомбардировки Севастополя с суши и моря 5 октября войска гарнизона поддерживались эффективным огнем морской артиллерии с линейных кораблей «Гавриил», «Ягудиил», пароходо-фрегатов «Владимир», «Крым» и «Херсонес». Совместными усилиями береговой и корабельной артиллерии противнику был причинен большой ущерб. 24 ноября пароходо-фрегаты «Владимир» и «Херсонес», выйдя с Севастопольского рейда в море, обстреляли французский пароход и позиции противника в районе Стрелецкой бухты. В феврале 1855 г. линейный корабль «Чесма», пароходы «Громоносец», «Херсонес» и «Владимир» содействовали войскам гарнизона в отражении ночного нападения вражеских войск.

Артиллерийское воздействие по противнику проводилось пароходо-фрегатами с якоря и на ходу и днем и в ночных условиях. В зависимости от обстановки применялось групповое и одиночное использование пароходов, а открытие огня — одновременное и последовательное. В целях дезориентации противника русские пароходы маневрировали в самых различных районах бухты, вели обстрел с различных дистанций и подходили на сближение к назначенной позиции самыми различными курсами.

Впервые в истории русские моряки успешно применили корабельную артиллерию для стрельбы по невидимым целям. Это было достигнуто, во-первых, путем максимального увеличения углов возвышения орудий, что значительно увеличило дистанцию стрельбы. Во-вторых, были практически осуществлены новые методы корректировки артиллерийского огня, обеспечивавшие стрельбу по невидимым целям. Пароходы успешно обстреливали вражеские позиции, находившиеся на удалении 5 км от Севастопольского рейда.

В период обороны Севастополя русские моряки стали впервые блиндировать пароходо-фрегаты, защищая их от артиллерийского обстрела противника. На пароходах устанавливали блиндажи, ограждая ими машинные отделения и крюйт-камеры. Впервые в истории были осуществлены и водолазные работы для заделки пробоин паровых судов. Исправление повреждений при помощи водолазов осуществлялось в боевых условиях, под артиллерийским обстрелом противника, причем пароходы не покидали своих позиций и продолжали ответный огонь.

* * *

Борьба под Севастополем велась не только на суше и на воде, но и под землей. Расставшись с надеждой в ближайшее время взять город штурмом, союзники попытались продвинуться к нему под землей. Началась подземная минная война. В ноябре 1854 г. саперы заложили первую минную галерею в 150 м от Четвертого бастиона Вначале союзникам показалось, что это дело безнадежное, — грунт вокруг Севастополя был скалистый, труднодоступный для саперных инструментов. Но затем на глубине 6–6,5 м был обнаружен слой глины толщиной около метра, под которым вновь шли скалистые породы. В этом глинистом слое и стали рыть галерею к бастиону. В 90 м от первой галереи вскоре стали копать вторую.

Однако защитники Севастополя предвидели подобные действия противника. Еще в октябре они с помощью пробных колодцев обследовали грунт, а в декабре, обнаружив действия неприятеля, развернули контрминные работы. Навстречу галереям союзников в том же глинистом слое пошла русская галерея. Эти работы требовали огромного напряжения, усилий и мастерства. Общее руководство контрминной борьбой осуществлял Э.И. Тотлебен. Исполнителем работ стал инженер-полковник А.В. Мельников.

Русским саперам и приданным им солдатам пришлось работать на глубине 5–6 м под землей в течение многих часов каждый день. Сапер работал в галерее высотой ниже человеческого роста, копал глину согнувшись в кромешной тьме, так как свечи от недостатка воздуха не горели. Воздуха не хватало и людям, поэтому они периодически выходили из галерей подышать, а затем вновь спускались под землю. Нередко в галереи заливались грунтовые воды, которые откачивали помпами.

В ходе работ Мельников выявил необходимость искать второй глинистой слой — ведь противник мог найти его раньше. После тяжелейших работ обнаружили такой слой на глубине 12 м и там также приступили к рытью галерей. Кроме того от основных галерей надо было копать рукава, поскольку точное направление всех вражеских галерей было неизвестно. Копая, саперы одновременно чутко прислушивались ко всем подземным звукам с целью вовремя обнаружить работы врага.