Обреченные на битву - Александр Сухов

Здесь стоит отметить одно невинное заблуждение отца Бонифациуса. То, что ему представлялось ужасающим штормом, на самом деле таковым не являлось – так, небольшое волнение балла на четыре, вполне благоприятная погодка для мореплавания. Да и солнышко на небе светило ярко, чего, как правило, не бывает во время настоящего шторма. Попутный ветерок бодро дул в паруса, заставляя весельную команду маяться от безделья.

С того злосчастного утра, как суденышко с отважным подвижником на борту покинуло родные берега, истекли две бесконечно долгие недели. Две недели мучений и невиданных испытаний. Поначалу отец Бонифациус воспринял их как предварительное испытание – прелюдию к предстоящим лишениям. Затем он стал усматривать в этом дьявольские происки. От морской болезни не помогало ни одно из веками испытанных народных средств, а средств этих с легкой руки заботливых членов экипажа и коллег-священников было в избытке, начиная от святой молитвы и заканчивая огуречным рассолом и соком квашеной капусты. Более всего его угнетало то, что остальные проповедники вовсе не испытывали никакого дискомфорта от морской качки. Без всякого ущерба для своих организмов они баловались незамысловатыми яствами судовой кухни, запивая их немыслимыми количествами спиртного, от одного запаха которого отца Бонифациуса начинало мутить без всякой качки.

Итак, отважный мореплаватель и будущий ловец душ погрязших во грехе дикарей собирался еще немного поднатужиться, чтобы окончательно избавить желудок от остатков яичницы с беконом, съеденной им не далее как полчаса назад. Внезапно прямо над своей головой он услышал громкий крик впередсмотрящего:

– Земля! На горизонте земля!

Этот крик оказался для преподобного отца Бонифациуса воистину ниспосланным свыше. В мгновение ока, самым чудесным образом, невыносимая тошнота исчезла, будто ее и вовсе не было. Священник ощутил необычайный прилив физических и душевных сил. К великому изумлению гребцов, убивавших время игрой в домино и кости, он оторвался от планширного ограждения и как ни в чем не бывало двинул в направлении бака, дабы воочию убедиться в правдивости слов сидящего на мачте матроса. К неописуемой радости священника, на горизонте действительно показались скалистые берега Грандхаара, а затем и неприступные каменные стены Кейтонга – первого на новых землях поселения людей…

Кейтонг в переводе с оркско-гоблинского означает «чистая речка». Таковая действительно пересекала территорию недавно основанного города. Являясь, по сути, столицей Нового Света, Кейтонг своим величием и роскошью не шел ни в какое сравнение со знаменитыми столицами Южного континента. Это скорее была перевалочная база для огромного количества авантюрного люда, убегающего от житейских невзгод, долговых обязательств, ненавистных уз Гименея или попросту ищущего головокружительных приключений. Ежедневно из ворот города в дальнюю дорогу отправлялись купеческие караваны и ватаги переселенцев, благо на обширной территории Грандхаара, по площади сопоставимой с Африканским континентом Земли, места вполне хватало на всех.

Преподобному Бонифациусу пришлось на пару месяцев задержаться в Кейтонге. Во-первых, не зная обычаев и языка местных жителей, надеяться на успех предприятия было бы глупо, а во-вторых, необходимо было хорошенько подготовиться: запастись всем необходимым, поговорить со знающими людьми о тех опасностях и трудностях, которые могут встретиться на пути отважного путешественника.

Для того чтобы освоить местные наречия и обычаи, проповедник нанял одного весьма сообразительного гоблина. Зеленолицый, помимо своего родного оркско-гоблинского, прекрасно владел эльфийским и гномьим, а также сносно говорил на языке людей. Феноменальная память отца Бонифациуса и выработанное годами трудолюбие позволили ему всего за два месяца не только овладеть основами наречий лесного народа и горных карликов, но и бегло общаться на оркско-гоблинском.

Кроме обширной информации лингвистического свойства, будущий проповедник узнал от своего учителя множество интересных, а главное, весьма полезных деталей быта и привычек аборигенов. Например, воспользовавшись гостеприимством какого-нибудь представителя племени гоблинов или орков, будет весьма неприлично подняться из-за стола, не ублажив слух хлебосольного хозяина громкой отрыжкой. А перед тем как переступить порог жилища эльфа, нужно плюнуть под корень растущего неподалеку от входа родового дерева, таким необычным образом гость выражает свое почтение предкам хозяина. Встретившись со знакомым огром, не стоит сломя голову бросаться ему на шею, предварительно нужно присесть и как можно пронзительнее хрюкнуть – именно так выражают друг другу респект эти великаны. Помимо этих нехитрых правил поведения, зеленокожий посвятил своего ученика еще во множество других тонкостей местного этикета.

Таким образом, по истечении двух месяцев наш герой был полностью готов отправиться в путь-дорогу. По совету своего учителя он приобрел на базаре довольно смирного ослика, погрузил на него запас продуктов, некоторое количество церковных регалий – крестиков, иконок, брошюр, повествующих о житиях святых, – и с первым купеческим караваном отправился в глубь необъятного континента, обращать диких аборигенов в веру Христову…

Через десять дней, миновав несколько мелких орочьих кочевий и небольших деревушек гоблинов, караван, в составе которого находился святой отец Бонифациус, благополучно прибыл в Гундар – главное стойбище окрестных орков. Казалось бы, вот оно, бескрайнее поле деятельности – выходи на центральную площадь и начинай глаголом жечь сердца и обращать разумы. Однако проповедник не был круглым идиотом, поскольку из опыта своих многочисленных земных предшественников прекрасно осознавал, чем для него может закончиться несанкционированное вмешательство в дела духовные. Для начала он решил испросить разрешения у властей предержащих. Поскольку местный царек был в отъезде, отцу Бонифациусу пришлось добиваться аудиенции у его первого министра, а по совместительству главного шамана, что удалось практически без всяких усилий. Шаман и сам был не прочь поболтать с иноземцем, поскольку по натуре являлся существом любознательным и, как всякий мудрый политик, предпочитал получать информацию не через пятые или десятые руки, а непосредственно от ее источника.

– Итак, уважаемый чужеземец, ты посетил наши края для того, как я понял, чтобы обратить наш народ в истинную веру. Не так ли?

После плотного обеда, состоявшего из черепахового супа со свежими лепешками, жирной баранины с рисом, множества различных напитков на выбор и широчайшего ассортимента свежих, а также вяленых фруктов, печенья, пирожных и прочих сладостей на десерт, святой отец Бонифациус и местный шаман с трудно произносимым именем Альбхрам возлежали друг против друга и вели неторопливую беседу.

– Ты прав, достопочтенный Альбхрам, согласно воле Всевышнего и велению собственного сердца покинул я свою любимую родину и, преодолевая великие трудности, добрался до славного града Гундара. Теперь смиренно молю чиновника столь высокого ранга предоставить мне возможность нести Слово Божие в массы.

Премьер-министр бросил хитроватый взгляд слегка раскосых глаз на собеседника и задал ему прямой вопрос: