Второе затмение, или Загадка солнечного узора - Имоджен Уайт

«Тенепорт» загремел. Из щелей сочился пурпурный свет, от которого Роуз становилось не по себе. А минуту спустя в Пещерах междумирья воцарилась полная тишина. Девочка встала на колени, дрожа всем телом. Вдруг солнце уже никогда не выйдет из тени? А «Тенепорт» взорвётся и из него посыплются крадуны во главе с Верульфом? Она не знала, чего ждать.

Янтарный кулон погас. Вероятно, он чувствовал себя таким же измождённым, как и хранительница. Время шло, секунды перетекали в минуты, казалось, Джайпур затаил дыхание…

Наконец из-за чёрного круга в небе показалась узкая полоска золотого света и наполнила пещеру ярким сиянием. Роуз моргнула и широко улыбнулась. Её окутало приятное тепло, приносящее с собой надежду и облегчение.

Последние оставшиеся лианы съёжились под мерцанием лучей и ускользнули в каменные стены. Пруд полностью испарился под жаром солнца, а к тому моменту, когда шар света полностью вышел из-за луны, просторное подземелье уже смахивало вовсе не на волшебную пещеру, а на квадратный зал под гигантскими часами, совершенно обычный, не считая наполнявших его храмовых обезьян, чья шёрстка слегка блестела.

Глаза Роуз не сразу привыкли к яркому свету. Она сощурилась, продолжая улыбаться. Пещеры междумирья растворились в ничто. Добро победило!

С этой мыслью она снова рухнула на каменный выступ, абсолютно выбившись из сил.

Генерал и доктор Кумар обнимали Рохана, радостно смеясь.

Руи подбежал к подруге и прошептал:

– Ты справилась, Роуз Маддл!

– Нет, это всё ты, – прохрипела она в ответ. – Верульф заговорил мне зубы… и если бы не ты…

Её прервал Бахула, прыгнувший прямо на них обоих.

– Да, я гений, тут не поспоришь, – пошутил Руи, отсаживая обезьянку в сторону.

– А как же, – слабо отозвалась Роуз: её одолела жуткая слабость, а кости сильно ломило.

Вдруг Руи заметил что-то в пыли и резко выпрямился.

– Смотри! – крикнул он, показывая пальцем на загадочный предмет.

Лучи солнца выхватили из тени шелестящие страницы. Руи бросился к находке, сдул с листов пыль и закрыл книгу. С серебряной обложки на мальчика смотрел эмалированный глаз.

– Журнал мистера Гупты! – воскликнул Руи, поворачиваясь к Роуз. – Мы его нашли!

Бахула тотчас прыгнул к мальчику и передал ему рубин.

– Браво! – вскричал генерал, громко аплодируя и улыбаясь во весь рот. Глаза его сверкали каким-то новым чувством, которого Роуз никак от него не ждала. – Спасибо, – добавил военный, утирая слезу. – Спасибо вам огромное. Вы спасли меня… и всех нас.

Руи помог Роуз подняться на ноги, и Рохан подбежал обнять их обоих. Девочку переполнило счастье, и она вздохнула с облегчением. Но вдруг…

Тук-тук-тук.

По каменному залу разнёсся странный стук. Все тут же затихли и повернулись к «Тенепорту». Повисла неловкая тишина.

Роуз шагнула к устройству, не сводя глаз с опутанной змеями пирамиды.

ТУК-ТУК-ТУК.

Тёмная сердцевина в янтарном кулоне отвечала ритму ударов. Роуз затаила дыхание и покосилась на Руи.

Из аппарата послышался приглушённый голос:

– Помогите! Помогите! Роуз? Кто-нибудь! Вы там?

Роуз снова подалась вперёд.

– Кокоболо?! Может, надо его выпустить?..

Руи подошёл к «Тенепорту» и прижал ухо к закрытой дверце.

– Кокоболо? Это вы?

Ему не ответили.

Роуз присоединилась к Руи и тихо позвала:

– Кокоболо?

Ребята переглянулись. Может, профессора ещё можно спасти?

К-р-р-р-ра-а-а-а-а-к-к-к!!

«Тенепорт» покачнулся, словно изнутри по стенкам ударило что-то тяжёлое. Дети отпрыгнули назад, и аппарат замер. Пещеру наполнило скрежетание зубов, и все в ужасе застыли. Роуз нервно сглотнула, не смея думать о том, что произошло. Она подозревала, что профессора уже не спасти… Кокоболо, который оказался её отцом, постигла страшная участь.

– Руи Сингх! Ты там? – раздался откуда-то сверху голос Акшая.

Стражник стоял снаружи, у солнечных часов, и Роуз едва могла разглядеть узкий силуэт, склонившийся над отверстием.

– Да, он здесь! – прогремел в ответ генерал. – Национальный герой! А теперь скорее вытаскивайте нас отсюда. Детям нужна срочная медицинская помощь. Ещё тут есть крайне опасный аппарат, который необходимо уничтожить. И разумеется, надо подготовить всё к пиру в честь двух удивительных храбрецов… и одной обезьянки.

Неделю спустя…

Серые с лазурным оттенком глаза Роуз мерцали в свете свечей, отражавшемся в блестящей узорной плитке на стенах банкетного зала. Руи сидел рядом с подругой и широко улыбался. Столы ломились от риса с карри, лепёшек, разнообразных блюд с овощами… и сэндвичей с чеддером.

Махараджа выпрямился и позвонил в колокольчик.

Собравшиеся сразу затихли, а он громко объявил:

– Добро пожаловать на пир в честь знаменательного события – спасения Джайпура! Мой смелый и талантливый племянник, Руи Сингх, и его несравненная компаньонка Роуз Маддл сняли проклятье с нашего прекрасного города!

И действительно, за последнюю неделю в Джайпур вернулись мир и покой. Улицы ожили, птицы вновь затянули весёлые песни, повсюду слышались смех и музыка. От кошмарного проклятья не осталось и следа.

Руи раздулся от гордости, а Роуз нежно стиснула его руку. После затмения на мальчика перестали шипеть, и больше никто не заговаривал о том, что племянник махараджи якобы приносит беду. Акшай даже преподнёс ему скрипку в качестве извинения. Как оказалось, на этом инструменте очень любил играть Шерлок Холмс.

Правда, среди всеобщего веселья появился один недовольный. Бахула запрыгнул на стол, сердито наморщил мордочку и упёр лапки в бока.

– Ой! Дядя, ты забыл его упомянуть! – воскликнул Руи. – Мы бы не справились без Бахулы!

Роуз кивнула, подтверждая слова друга, а мальчик погладил обезьянку по голове.

Маленький макак слегка смягчился, а махараджа поспешно добавил:

– О да, конечно, бесстрашный Бахула внёс неоценимый вклад. Да будет в нём всегда силён дух Ханумана!

Раздались аплодисменты и восторженные возгласы. Роуз и Руи встали, держась за руки, и поклонились. Бахула последовал их примеру. Затем дети уселись на мягкие подушки, и празднование продолжилось.

– Мы справились, Роуз Маддл, – сказал Руи и просиял. – Вернули рубин Бабануну и спасли Джайпур.

Ребята лично вручили драгоценный камень брату мистера Гупты, и теперь он хранился в безопасном месте в храме Ханумана.