Клятвопреступник - Мишель Пейвер

Ее принадлежности тоже были новыми: новый целительский рожок и мешочек для трав (неожиданный подарок от Дюррайн), новый кремень, новый топор и нож. Новый лук. Она положила останки своего верного друга на кладбище племени Ворона, а старик из племени Зубра, который, как оказалось, знал Фин-Кединна в прошлом и обучил его делать луки, смастерил ей превосходный новый лук. Этот был из тисового дерева, напитанный лунным светом и приспособленный к стрельбе с левой руки. Но она никак не могла привыкнуть к этому и сегодня оставила его в стоянке, хотя уже начинала беспокоиться, что лук может почувствовать себя брошенным. И потому следующим утром она, скорее всего, возьмет его с собой.

Был Месяц Зеленого Ясеневого Семечка, и кипрей вырос по плечи. Было так жарко, что Рип и Рек летали с раскрытыми клювами, чтобы охладиться. Это было необычайно хорошее лето, дичи было много, и никто не болел серьезно. И хотя иногда Ренн просыпалась среди ночи от кошмаров про филинов и токоротов, она вскоре засыпала снова.

Сейчас она смотрела, как Торак нагнулся, чтобы оглядеть глубокую борозду, где волк разрыл землю, оставив свою метку. Он вздохнул.

— Это не Волк.

Позже он поднял клочок черной волчьей шерсти с можжевелового куста.

— У Волка есть немного черного в шкуре, — сказала Ренн с надеждой в голосе. — На хвосте и на плечах.

— У него шерсть черная только на кончиках, — сказал Торак. — Совсем непохожая на эту.

После этого он надолго погрузился в охотничий транс, как она называла это состояние, следуя по знакам, которых она не могла определить. Затем он вдруг присел, да так резко, что Ренн чуть не споткнулась о него.

У его колена она заметила слабый отпечаток волчьей лапы.

— Это Волк? — прошептала она.

Он кивнул. Его лицо было напряжено от надежды, и Ренн стало жаль его. Она сердилась на Волка за то, что он не чувствовал, как нужен своему Брату.

Но, пройдя еще немного, она отвлеклась и набрала немного зеленых лесных орехов в подарок. Прошлым летом Волк смотрел, как она обирала орехи с куста, а затем сделал то же самое, хотя он не обращал внимания на спелые и с аппетитом хрустел только зелеными.

Едва она подумала об этом, как вдруг в соседней долине раздался волчий вой.

Она уставилась на Торака.

— Волк? — произнесла она губами.

Он кивнул.

— Он просит нас пойти за ним. — Торак нахмурился. — Но я никогда не слышал, чтобы он так звал меня.

* * *

Они дошли до гребня у реки, и вдруг Волк бросился к Тораку, прижав его к земле в грубоватом волчьем приветствии, смешанном с отчаянными извинениями:

«Я так рад, что ты здесь! Прости, прости, я тоже скучал по тебе! Я счастлив! Прости!»

Наконец он спрыгнул с Торака и побежал к Ренн, чтобы повторить ей все то же самое, предоставив Тораку возможность оглядеться по сторонам.

Площадка вокруг Логова была забросана добела обглоданными кусочками костей и шкур, а земля плотно утоптана множеством лап. Торак заметил, что Волк исхудал, вероятно, оттого, что ему приходилось подолгу охотиться. Торак улыбнулся.

— Я должен был догадаться, — пробормотал он.

— И я, — сказала Ренн, отводя в сторону морду Волка. Ее глаза сияли, и она выглядела такой же счастливой, как и Торак.

Великолепная черная волчица с зелено-янтарными глазами появилась из Логова и потрусила к ним, виляя хвостом и вытягивая уши в робком приветствии.

«Ну конечно, — подумал Торак. — Так и должно быть».

Повернувшись к Ренн, он объяснил ей, что эта волчица была частью стаи, с которой он подружился прошлым летом. Вместе они смотрели, как она легла на живот и стала мести землю хвостом, а Волк тем временем исчез в Логове.

— Думаю, нам нужно чуть-чуть отодвинуться, — сказал Торак, внезапно почувствовав неуверенность в том, как им следует вести себя.

Они с Ренн отдалились на почтительное расстояние от входа в Логово и сели, скрестив ноги на земле. Им не пришлось долго ждать. Волк вышел, пятясь задом: в зубах он нес маленький, вертлявый комочек. Виляя хвостом, он подошел к Тораку, и положил комочек перед ним.

Торак попытался улыбнуться, но сердце его было слишком переполнено радостью.

Детенышу было около месяца. Он был упитанный и пушистый, но еще не вполне твердо стоял на своих коротких лапках. Его уши все еще были свернуты, а взгляд голубых, подернутых пеленой глаз был рассеянным. Но все же он резво пополз к Тораку с бесстрашием и любопытством, точь-в-точь как делал его отец, когда был волчонком.

Торак тихо заскулил и вытянул руку, чтобы волчонок обнюхал ее, и тот тявкнул, завертел своим куцым хвостом и попытался укусить Торака за палец. Он поднял волчонка на руки и ткнулся лицом ему в брюшко. Волчонок упирался в него маленькими, аккуратными лапками и цеплял его волосы когтями, острыми, словно ежевичные шипы. Когда он поставил волчонка на землю, тот засеменил обратно к отцу.

Волчица подняла морду и проскулила, и еще двое волчат показались из Логова и приблизились к ней, попискивая и тыкаясь мордочками в ее морду. Один был черным с зелеными, как у матери, глазами, а второй был серый, как Волк, только с рыжевато-бурыми ушками. Все они дрожали от восхищения перед этим удивительным новым миром.

Рип и Рек слетели вниз, и два волчонка бросились наутек, а их Сестра начала охотиться. Вороны расхаживали рядом, делая вид, что ничего не замечают. Они позволили волчатам подкрасться почти совсем близко, затем отлетели с сиплым вороньим смехом.

Торак смотрел на Ренн, лежащую на боку. Она вытащила палочку, чтобы волчата побегали за ней, а тем временем черный волчонок незаметно подкрался и грыз ее башмаки.

Торак посмотрел на Волка, который стоял и гордо вилял хвостом.

«Спасибо тебе», — сказал Торак по-волчьи, а затем обратился к Ренн:

— Ты понимаешь, что это значит?

Она широко улыбнулась:

— Что ж, я думаю, это значит, что Волк нашел себе подружку.

Он рассмеялся:

— Да, но это не все. Сегодня волчата впервые в жизни вышли из Логова. Это самый важный день для всех волков, ведь в этот день они встречаются со своей стаей.

Махнув рукой, он обвел Волка, его спутницу и детенышей, Ренн и себя самого.

— Их стая, — повторил он, — это мы.

События в мире Торака разворачиваются шесть тысяч лет назад, в конце ледникового периода, но до того, как земледелие распространилось по части Северо-Западной Европы, когда эти земли были сплошь покрыты бескрайними лесами.

Народ Торака выглядел по большей части, как вы или я, но жизнь у них была совсем другая. Они не знали письменности, колеса, не умели обрабатывать металлы, но все это было им и не нужно. Они превосходно умели выживать. Они знали все о животных, деревьях, травах и камнях в Лесу. Когда что-то было им нужно, они знали, где это найти или как это изготовить.