Тень мальчика - Карл-Йоганн Вальгрен

– С той стороны тоже заперто, – со знанием дела сказал Йорма. Почему-то шепотом.

Надрывный тенор в доме звучал то громче, то тише, то громче, то тише, с точно рассчитанными промежутками, как гротескная азбука Морзе. Понтус Клингберг… неужели именно он занимается всей этой дьявольщиной? Генеральный директор гигантского концерна?

Катц посмотрел на фасад. Совсем рядом с крыши спускалась водосточная труба. К стене дома на уровне террасы второго этажа намертво привинчены бамбуковые шпалеры, до семиметровой высоты увитые розами.

Данни, не раздумывая, полез по трубе, но нога тут же соскользнула, и он спрыгнул на землю. Снял обувь и носки. Дело пошло лучше.

Через тридцать секунд он достиг крыши. Посмотрел вниз – голова слегка закружилась. Он потянул за перекладину шпалер – выдержат ли? Может, и выдержат, на ощупь прочные. Бамбук, и крепления довольно частые. Прогнутся, но должны выдержать.

Ну что ж… перебирая руками, как обезьяна, он пополз по шпалерам. Он и сам бы не мог объяснить, как оказался на террасе. Куртка изодрана шипами, руки в крови. Йорма лез вслед за ним.

Музыка внезапно замолчала. Наступила полная тишина, если не считать неравномерных вздохов накатывающих на пирс волн.

Он помог задохнувшемуся от напряжения Йорме спрыгнуть на террасу и достал из кармана пистолет. Дверь с террасы приоткрыта.

Они оказались в верхнем фойе и пошли по коридору. Почти невыносимый трупный удушливый смрад.

– Эва! – крикнул Данни.

Никто не ответил.

Приоткрыл единственную незапертую дверь. Два трупа – Понтус Клингберг и Юлин.

Катц подавил тошноту и пошел дальше. Снова выкрикнул имя Эвы. Оно упало на пол, как хрупкая ваза, и рассыпчатым эхом покатилось по дому.

Коридор закончился у лестницы. Данни снял пистолет с предохранителя и, держа перед собой, начал спускаться. Не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы сообразить: человек, убивший Юлина и Клингберга, все еще здесь, в доме.

Опять зазвучала опера, но теперь никто не играл с уровнем громкости.

Они оказались в огромной столовой. Через маленький, скорее всего сервировочный коридор Данни прошел в небольшую гостиную, увидел вмонтированный в стену проигрыватель в алькове и выключил. Тишина ударила, как прокрученный в обратную сторону взрыв.

– Я пойду в другое крыло, – сказал подошедший Йорма. – Здесь должен быть еще один выход.

Катц кивнул и пошел в следующую комнату и вздрогнул. Эва сидела, скорчившись, у батареи отопления. Голова уткнута в колени, в руке – огромный нож.

– Как ты?!

Она не ответила, даже не подняла голову. Данни взял ее за плечо, и она начала очень быстро что-то говорить, но заикалась так, что речь ее прозвучала как беспорядочное нагромождение согласных.

Откуда-то издалека что-то крикнул Йорма.

Данни попытался успокоить Эву – опасность миновала, они успели вовремя, но его самого трясло; он чувствовал себя, как ее отец-предатель, он не пришел на помощь, когда она нуждалась в помощи больше всего. Помог ей подняться, взял под руку. Они медленно пошли на голос Йормы. Тот ждал их у заднего входа. Спиральная лестница вела вниз, очевидно в подвальное помещение.

– Он рванул туда, – кивнул на лестницу Йорма. – Я слышал. Лампы в виде факелов горели в сводчатых нишах. Они начали осторожно спускаться вниз. Катц шел впереди. Метрах в десяти ниже уровня земли лестница закончилась. На нижней ступеньке лежали мачете и пульт дистанционного управления.

Это не подвал. Скорее, какой-то подземный ход, ведущий, вероятно, в гараж, если судить по направлению. Сухой, с обогревом коридор – если на улице непогода, можно добраться до машины, не замочив ног. Впереди слышались быстрые шаги.

Они побежали вперед. Эва пришла в себя и в помощи уже не нуждалась. Коридор освещался вмонтированными в подвесной потолок галогеновыми лампами. Катц только сейчас сообразил, что он босиком.

Тоннель плавно изгибался, и метров через тридцать они уперлись в развилку. Шагов уже не слышно. Куда идти дальше?

– Вот этот, налево, скорее всего, ведет к гаражу, – неуверенно произнес Йорма. – Но он, я думаю, рванул прямо.

Внезапно до них донесся сосущий звук стартера. Они побежали на звук и очутились в лодочном ангаре, вернее, как бы в подземном вестибюле лодочного ангара. Одна стена закрыта стеклом, как в океанарии, и за ней – толща воды. Катц вздрогнул от неожиданности – мимо проплыла большая рыба. Стальная дверь – лифт к пирсу, рядом с ним – узкая лестница. Он взбежал по лестнице под рев форсированного лодочного мотора. Крытый катер, только что отошедший от пирса, развернулся и с ревом устремился в архипелаг.

На скамье валялась окровавленная куртка. Куртка Юлина. Именно здесь его труп сняли с катера и через подземный ход отнесли на виллу.

* * *

Где-то в гостиной зазвонил ее телефон. Катц проснулся одновременно с последним сигналом. Она лежала рядом, рука запуталась в распущенных волосах. Он тут же вспомнил: их потянуло друг к другу, это было неизбежно, хотя оба понимали, что ничего хорошего из этого не получится.

Он не стал ее будить, прошел в прихожую, поднял с пола утреннюю «Дагенс Нюхетер» и просмотрел заголовки.

Ни слова о двойном убийстве в Юрхольмене. Значит, трупы так и лежат, с момента их ухода прошло уже тридцать шесть часов. Они, конечно, стерли записи с камер наблюдения, но вряд ли это поможет: рано или поздно тела Юлина и Клингберга найдут, и подозрения опять падут на него.

Он открыл дверцу холодильника. Пусто, как на Луне. Банка дижонской горчицы и маленький кусок знававшего лучшие времена сыра. Единственное отличие от его собственного холодильника – пузырек с лаком для ногтей на дверце.

Он вернулся в спальню и остановился в проеме дверей. Лицо ее слегка подергивалось – наверняка видела сны. Скорее всего, про детей. Она очень тосковала по ним. В этой тоске было что-то такое, что ему не удастся понять никогда. И, возможно, не только ему. Ни одному мужчине.

Одеяло сползло на пол. Совсем молодое тело. Данни с неуместным удовольствием проследил линию, где талия без единой складки переходила в убедительную округлость бедра. Поднял одеяло, укрыл спящую Эву и вышел в гостиную. Присел за письменный стол. Загрузил компьютер и проверил почту. Наконец-то – новая программа Троцкого. Похоже, Троцкий работал над ней всю ночь, написал коды, исправил баги. Все готово – «черная дыра», совершенный инструмент для взлома шифрованных серверов, троянский конь, жертва сама тащит его на свою территорию, открывая вебсайт или электронную почту. Троцкий – гений. Он даже не требует никакой оплаты, его интересует сам процесс.

Ангелу убил ее собственный муж, Джоель Клингберг. Катц подключил компьютер к взломанной цепи серверов, идущей через Монреаль, Тель-Авив и Варшаву. Убил из ревности, узнал, что она спуталась с его собственным дядей. Потом пристрелил Юлина около охотничьего домика в Сёрмланде, перевез труп в Юрхольмен и завершил акцию возмездия, удавив дядю, Понтуса Клингберга.