Последнее «долго и счастливо» - Соман Чайнани

– Что такое? Ты же сама говорила, что они всю дорогу ругались, а девушка думает, что парню нужна смазливая дурочка, чтобы пятки ему лизала, – сказал длинноносый старичок.

Тедрос посмотрел на Агату, и его голубые глаза сделались похожими на ледышки.

– Ни фига себе, – сказал он и отправился за портьеру умываться.

Агата сжалась на своем матрасе, а в пещере повисла мертвая тишина.

– Так, я, кажется, снова ляпнул что-то не то. Хорошо, молчу-молчу. Не скажу больше ни слова, – надулся Пиноккио.

– Ладно, проехали. Не забудьте, что от них двоих зависит наша жизнь и будущее всего Леса, – проскрипел Джек, обнимая свою Брайер Роуз.

– Жаль, что не их кольцо нужно для этого уничтожить, – вздохнула его суженая. – Это мы в момент смогли бы сделать.

– Натюрлих! – подал голос со своего инвалидного кресла Гензель.

Агата бросила на Уму испепеляющий взгляд, но тут же ей стало стыдно, потому что учительница столько сделала, чтобы помочь им. Чувствуя себя разбитой и несчастной, Агата начала подниматься…

…и рухнула назад, когда ей прямо в грудь врезался холщовый мешок с крекерами, выстиранным платьем и жестяной банкой с надписью «Холодный лимонный чай».

– А я думал, что тебя твой принц разбудит. Он давно уже на ногах, – сказал Мерлин, появившийся у входа в пещеру со вторым таким же мешком в руке. – Давай-давай, шевелись, нам пора идти!

– Что? – хрипло переспросила Агата. – Куда идти в такую рань?

– Спасать твою подругу, куда же еще. Плотно завтракать будем позже. Горячие бутерброды с ветчиной или блинчики с мясом – что лучше сделать? Моя шляпа любит знать меню заранее, иначе начинает волноваться.

– Да не можем мы сейчас идти в лес! Мы же не обсудили еще, что будем делать дальше! – проворчала Агата. – Как мы попадем в школу, чтобы увидеться с Софи? Как уничтожим то проклятое кольцо?

– Обо всем поговорим по дороге. Нам нужно попасть в школу Добра и Зла до обеда, так что не будем зря терять время. Одевайся, дорогая, – Мерлин швырнул второй мешок прямо в голову Агате.

Она пригнулась, и мешок прилетел в руки Тедросу – свеженькому, умытому, с влажными от воды волосами.

– Я специально не будил тебя, – холодно заявил Тедрос, не глядя на Агату. – Мне будет легче освободить Софи в одиночку, а ты лучше побудешь здесь.

Агата неприязненно проследила за тем, как ее принц протискивается следом за Мерлином из пещеры.

– А разве нам не нужно хотя бы попрощаться с остальными? – окликнула она их.

Но члены Лиги уже сгребли в сторону грязные тарелки и, не обращая внимания на молодых, достали карты и принялись играть в криббидж.

Мерлин просунул назад голову и ответил:

– Лучше поторопись, моя милая. А попрощаться… Я думаю, мы с ними еще увидимся. Кстати, прощаться в такую рань – плохая примета.

Снаружи стояло хмурое утро, хотя облаков на небе не было. Солнце стало таким слабым, что не могло ни разогнать сумерки, ни согреть ледяной воздух. Плетясь вслед за мужчинами – юным принцем и старым магом, – Агата заметила, что лес выглядит еще более унылым и неживым, чем всего лишь вчера. Повсюду валялись мертвые птицы, вяло копошились черви, медленно тащились куда-то по лесной тропинке редкие насекомые. Мерлин рассыпал за собой дорожку из подсолнуховых семечек, надеясь подкормить ими птиц или каких-нибудь других зверьков, но ни те, ни другие не появлялись, и вскоре волшебник взмахом руки уничтожил семена, чтобы не оставлять след для оживших злодеев, которые могли пуститься в погоню.

– Тает словно сосулька, – заметил Мерлин, рассматривая бледное солнце. – Нужно как можно скорее заканчивать вашу сказку. Если так дальше пойдет, солнце и двух недель не протянет.

– Солнце… Оно умирает… из-за нас? – удивленно спросила Агата.

– Да, и день ото дня все быстрее. Это говорит о том, что ваша сказка все сильнее нарушает мировое равновесие, – ответил волшебник. – Она слишком долго остается недописанной, дети мои. Сториан завис над ней, а волшебное перо должно постоянно двигаться, чтобы поддерживать жизнь в лесах… И нашу жизнь в том числе, – Мерлин намотал кончик бороды на палец. – Полагаю, что все это происходит потому, что Сториан никак не закончит вашу сказку и не может приняться за следующую.

– Ну, лично я здесь ни при чем, – проворчал Тедрос. – Сказка-то про Софи и Агату, не про меня. Кстати, мой отец всегда был против того, чтобы в школу принимали обычных читателей. Говорил, чтобы я держался от них подальше, как от чумы.

– Возможно, тебе стоило прислушаться к его совету, – заметила Агата. – Хотя, между прочим, мы с Софи не просили, чтобы про нас писали сказки.

Тедрос пропустил ее слова мимо ушей и посмотрел на солнце.

– Нельзя, чтобы мир умер раньше, чем мне на голову наденут корону, – сказал он. – Короче, мне нужно как можно скорее освободить Софи, вернуть себе Экскалибур и возвращаться в Камелот. Мое королевство и так уже пришло без меня в полный упадок. Я нужен своему народу. Моя мать достаточно разочаровала моих подданных, хватит с них. Камелоту нужен король.

– И королева, – ввернул Мерлин.

– Ага. Смазливая дурочка, которая будет лизать мне пятки, – проворчал Тедрос.

– Слушай, я совсем не это имела в виду, – возразила Агата.

– Да? А что тогда? Или у слов «дурочка» и «пятки» есть другие значения, которых я не знаю?

Агата даже спорить не стала.

– Подумать только, что еще вчера вы пили горячий шоколад из одной чашки, – покачал головой старый маг.

Двое юных всегдашников не сказали друг другу больше ни слова, пока Мерлин вел их через мокрый подлесок к Грибному холму, который, как ему и положено, был покрыт тысячами самых разных по размеру, по цвету и по виду грибов. Агата очень жалела о том, что сказала тогда Уме про смазливую дурочку, – но ведь это же правда, разве нет? Во всех сказках королева бывает красивой, величественной, элегантной, и никому не «любопытно» посмотреть на ее детей. Она, Агата, никак не сможет стать такой королевой, а значит…

И все же, останься Агата с Тедросом, она так или иначе станет королевой, верно?

Королевой, которая займет в жизни Тедроса место бросившей его матери.

Агата наблюдала за тем, как Тедрос рассматривает Грибной холм – зрелище было, что и говорить, удивительное. Глядя вместе с принцем на разноцветные россыпи грибов, Агата вдруг поймала себя на том, что все это время была настолько сосредоточена на спасении Софи, что даже не задумывалась о том, что после этого будет с ней самой. А будет коронация, пышная свадьба, она станет королевой… Она – королевой! Представляете?!

От этих мыслей лицо Агаты раскраснелось. «Не торопись. Главное сейчас – Софи», – мысленно одернула она себя. Тем более что если у них с Тедросом все будет продолжаться так же, как теперь, принц может бросить ее даже раньше, чем они спасут Софи.