Мужской стриптиз - Наташа Королева

– Как ты сказал? – Она чуть не задохнулась от смеха. – Ну, дорогой, сегодня у меня вечер юмора. Сперва гарсон мымрой обозвал, теперь ты развлечься приглашаешь?

– Не знаю, что тебя рассмешило. – Марк повернулся перед зеркалом, щеточкой собрал с пиджака пыль. – Нам оказана честь. Это не барство и не унижение.

– Стриптиза я в Москве уже насмотрелась! Поехали куда угодно, только не верх и низ!

И уехала. Спустя время посмеялась – и верно, бог троицу любит. Второй раз столкнуло их, и снова неудачно. Но боженька не отчаялся. Он готовил третье столкновение.

Сергей, не отрываясь, следил за розовым Арлекином. Арлекин парил в перекрестии лучей, в снопе золотого света. Розовый велосипедист под куполом творил удивительные вещи; он давно должен был упасть, но не падал. Упорным светлячком карабкался по натянутой проволоке, жонглировал факелами, затем отрывал одно колесо и начинал вращаться вместе с обручами…

– Здорово, да? – подтолкнул в бок Вадим. Арт-директор определил Вадику место у верхнего выхода, но в темноте можно было ненадолго пренебречь обязанностями. А обязанности у «почетного эскорта» оказались не слишком обременительными – первую половину вечера просто украшать собой праздник.

– Здорово… – Сергей завороженно сглотнул. – Никогда не думал, что цирк – это так… так напряженно.

– Это она и есть, Арефьева. Афиши повсюду. Ей сейчас глаза должны завязать.

– Это та девчонка с плакатов? – изумился Сергей. – Отсюда не видно. Я был уверен, что пацан. Обалдеть, какая смелая! Вот это талантище… Ты погляди, что творит! А если она навернется оттуда?

– Шеф сказал, что устроители громадные бабки отстегнули за их выступление. Арефьева и еще три номера, они только за границей работают…

– Вадим, я вот смотрю и думаю… Какой фигней мы по сравнению с ней заняты, а? Вот бы с ней познакомиться…

– О, брат, и не мечтай. Будет она с тобой знакомиться, держи карман шире! Говорят, ее муж – чуть ли не хозяин цирка, они же миллионеры!

– Да бог с ним, с мужем. Я же не к тому… Просто здорово с такими людьми пообщаться.

– Ладно, мечтать не вредно, – засмеялся Вадим. – Я побежал наверх, статую изображу.

Сергей только кивнул. Спустя какое-то время зарокотали барабаны, зрители ударили в ладоши, крошечная фигурка сдернула колпак и повязку с глаз, поклонилась и… исчезла. А еще полчаса спустя доблестный коллектив «Вверх и вниз» приступил к исполнению своей программы, на редкость целомудренной и скромной. Солидная публика обязывала к примерному поведению.

…Ни свет ни заря позвонил Дилан.

– Приезжай, разомнемся. Вечером – едем в женский клуб.

– Как, сразу? Без репетиций?

– Я же сказал – разомнемся. Шевелись, с собой ничего не бери.

«Разминались» больше четырех часов. Оло импровизировал на ходу, но свое мнение не навязывал, советовался. Продолжали тихонько спорить даже в машине, зато к приезду в клуб Сергей практически не волновался.

Едва выглянул из-за плотной шторы в зал, как настроение еще улучшилось. Их окружала совершенно иная обстановка, пусть немножко экстремальная, но внятная и приятная для мужчин.

– Тут девочки трех сортов, – вполголоса откровенничал Оло, пока на сцене крутились местные поп-идолы. – Есть золотые студенточки, эти папкины деньги швыряют. Мы им особо не интересны, они куражатся. Есть замужние, старше, часто с мужиками своими. С такими надо осторожно. Мне не раз мужья деньги предлагали, чтобы я с их женами спал. Надо очень осторожно, можно влипнуть, похлеще, чем Роман мой влип…

– Какой Роман? Что с ним случилось?

– До тебя еще… – погрустнел Дилан. – Я квартет собрал, хорошие парни, все приезжие, не наглые. Рома среди них лучше всех танцевал. История нехорошая. Парень из Новосиба приехал, самый обычный, самый натуральный. Взяли его крепко в оборот, еще в вашем «Хамелеоне». Квартиру предложили, мотоцикл ему купили, да. Он согласился… стал содержанкой у одного. Я знаю, у кого, говорить не буду. Я Роме говорил – не ходи, там понятия такие. Тебя купят – уже не расплатишься. Он сказал – не хочу двадцать лет вкалывать, пока старый стану и зубы выпадут. Он сразу все хотел, да. Вот и получил. Подсадили на кокс, затем героин, и готово, нет человека…

– Он умер?

– Нет. Видели его, жив. – Лицо Дилана стало жестким. – Но лучше умереть, чем нищим на вокзале.

– Да-а, грустно это. Но не все же так…

– Могу еще про троих рассказать, – резко перебил Оло. – Вначале как у вас говорят? «Один раз – не пидорас», да? Нормально. Но хочется быстро денег. Хочется красиво жить. Я предлагаю одному – давай вместе работать, будем делать серьезную постановку, как в театре. Я тоже издалека приехал, мне вдвойне трудно. Я черный, иностранец, студент! Мне тоже сегодня «мерседес» хочется… А он мне отвечает – вот я поеду на яхте, мне сразу «мерседес» купят! А что с ним потом будет? Выкинут, как тряпку, другого найдут. Вот так, Сергей. Я тебе зачем это рассказал? Чтобы ты запомнил – здесь надо тоже очень осторожно говорить. Есть такая еще категория дамочек – богатые одинокие бизнес-леди. Вот с такими можешь что угодно, не продадут. Только цени себя, на мелочь не падай…

Сергей открыл рот, хотел спросить, что такое мелочь и как распознать в толпе пьяных девиц солидную бизнес-вумен, но тут объявили их номер. Стало не до расспросов.

– Милые мои девушки, – разлился соловьем напомаженный конферансье. – Сегодня, как мы и обещали… нечто захватывающее, завораживающее… только для вас. Надеюсь, никто по ошибке не прихватил сюда своего ревнивого мальчугана? Хо-хо… Отдыхайте на все сто… Ваш любимый Оло снова не один… Для вас новая программа «Белое и черное»…

И сразу – вспышки, вращение шаров и будоражащий «Крим» Принца, помноженный на восемь динамиков. И – общий доброжелательный гвалт, едва два силуэта, завернутых в плотную ткань, покидают кулисы. И – пошли плавно-плавно, с левой ноги, навстречу друг другу, отставив руку, как на египетских фресках, углом вторую руку, разогретые мышцы буграми, и тихо-тихо сползает покрывало…

А снизу – уже блестящие глаза, и потекла раскачка, в общем трансе, почти сразу с пол-оборота, как только изогнулись две густо промасленные трапеции… черная и белая… едва трогая друг друга, разворот, спина к спине, касаясь затылками, ягодицами, две статуи, блестящие в фосфорном свете, в клешеных брюках и безрукавках…

Черное и белое.

Криииим…

Черное, коротко стриженный курчавый затылок, и светлые льняные локоны до середины спины, взявшись за руки, но не голубками, а жестко, почти драка, взаимный напор, лбом в лоб… безрукавки сползают, каждый мускул гудит струной, беспощадно напряжен…

Черное и белое.

Криииим…

Композиция нарочно умножена на два… давай, давай, давай… помогая друг другу расстегнуть пуговицы на брюках… нет, не до конца, хотя зал орет и требует, чтобы снимали все, чтобы оголились полностью, и черт их разберет, кто тут крутые студентки, а кто миллионами ворочает, – рюмки позабыты, качаются, как кролики перед удавом, и сладко, сладко невероятно управлять их могучей женской силой… а масло блестит нестерпимо, и уже не фараоны с храмовых колонн, а два римских борца в боевом объятии… падая, перекатываясь друг через друга, теряя брюки… Криииим…