Убей моего босса - Ребекка Эдгрен Альден

замерла. Из-за открытой двери что-то торчало. Прошло какое-то время, прежде чем она поняла, что это. Чья-то ступня. Нога. Еще один манекен? Анну пробрал ледяной холод. Она уже знала ответ.

Часть вторая

Глава тридцать шестая

День спустя

— Как хорошо, что вы сумели навестить нас с утра пораньше, — сказала инспектор криминальной полиции Сандра Квист.

Несмотря на вчерашний тяжелый вечер, Анна обещала явиться в полицейский участок в Кунгсхольмене сегодня в половине девятого утра. После страшной находки в подвальной телестудии и изматывающего разговора с полицией времени на сон оставалось совсем мало. Полицейские доставили Анну домой на патрульной машине и проследовали за ней в дом. У них был приказ забрать ее одежду на экспертизу. Было неприятно снимать с себя все и протягивать окровавленные вещи сотруднице полиции. Смотреть, как она засовывает их в пакет.

Вот бы больше никогда не видеть эту одежду.

Матиас выглядел шокированным, но вопросов не задавал. Понял, должно быть, что она не в состоянии сейчас что-либо говорить. Как только полицейские уехали, Анна забралась в постель. Дрожа всем телом, натянула одеяло до самого подбородка и провалилась в забытье.

А теперь она сидит в полицейском участке в комнате для допросов. Узкое, как пенал, помещение с голыми стенами и окном в дальнем конце. Ни цветов, ничего. Только пустой стол и несколько стульев. Анна дрожит не переставая. Холод не хочет покидать ее. Может, это шок?

Кроме инспектора полиции Сандры Квист за столом сидит ее напарник по имени Торд Эрикссон. Сандра включает запись на магнитофоне и просит Анну назвать свое имя.

— Анна, вчера у вас был сильный шок. Нам хотелось бы узнать, что же на самом деле произошло. Вы можете рассказать нам, что вы помните о вчерашнем дне?

Анна коротко пересказывает события вчерашнего вечера. В который раз.

Сандра морщится.

— Вчера вы утверждали, что позвонили в полицию через пятнадцать-двадцать минут после того, как обнаружили Диану Грей. Мы проверили ваш электронный пропуск. По нему видно, где и в какое время вы находились.

Сандра делает паузу и смотрит на Анну. Анна с трудом выдерживает ее взгляд. Пропуск. Как просто. Почему она сразу об этом не подумала?

— По нашим данным, выходит, что вы спустились в подвал гораздо раньше, чем сообщили нам вчера вечером. Тогда вы сказали, что спустились в студию около десяти, но на самом деле вы были там уже в половине десятого. После чего снова поднялись в лифте без пяти десять. Звонок в диспетчерскую поступил в двадцать два часа двадцать семь минут. То есть почти полчаса спустя после того, как вы поднялись обратно в лифте наверх. Выходит, вы провели в подвале гораздо больше времени, чем утверждаете, и наверху в редакции вы пробыли целых полчаса, прежде чем набрать «сто двенадцать». Вы можете объяснить, что вы делали все это время?

Анна задумывается. Что ей сказать?

— Я не знаю…

— Начните с того, что вы делали внизу в подвале.

— Должно быть, на деле прошло больше времени, чем мне показалось. Я была в шоке. Время и пространство перестали для меня существовать. Я помню, как пыталась сделать Диане искусственное дыхание и массаж сердца. Потом увидела, что я вся крови. Вы и сами могли видеть, ведь моя одежда у вас. Ткань на коленках вся пропиталась кровью. Мне стало дурно, закружилась голова, и я отправилась в туалет.

— В тот, что внизу, в подвале?

Анна раздумывает, тщательно взвешивая каждое слово. Кажется, так.

— Да, верно. Тот, что в подвале. Я провела там довольно много времени, моясь под краном. Хотела смыть с себя и с рук всю кровь. Потом вернулась обратно. Хотела проверить, вдруг это все неправда и мне просто привиделся кошмар, но она по-прежнему лежала там. Я толком не знала, что мне делать, и только потом сообразила позвонить вам. Но в подвале не очень хорошо ловит связь, поэтому я пошла к лифтам и поднялась наверх. А потом, когда я уже оказалась в вестибюле, мне надо было собраться с духом, поэтому я отправилась на кухню и выпила стакан воды.

— В редакции, на своем рабочем месте?

— Да, точно. А потом я позвонила вам.

— Хорошо, но времени все равно прошло довольно много, не находите?

Анна качает головой:

— Да, пожалуй. Я же говорю, время для меня словно остановилось. Я понятия не имею, как долго я пробыла в подвале и потом наверху, в редакции.

Инспектор ничего не говорит, лишь сосредоточенно листает свои записи. Это молчание действует Анне на нервы. Она сглатывает. Тишина в комнате стоит просто удушающая.

— Хорошо, пока оставим это, — наконец произносит Сандра. — Знаете ли вы кого-нибудь, кто хотел бы навредить Диане или избавиться от нее?

Бог ты мой, да кто не хотел избавиться от Дианы? Все хотели. София, Ева, Миранда, Вероника… она сама. Но вслух она этого не говорит.

— Диана довольно… непростой человек, — начинает Анна. — Она многим мешала, но не настолько, чтобы кто-то решился убить ее.

— И все же кто-то это сделал, — сухо констатирует Сандра Квист. — Вы видели мобильник Дианы?

Анна качает головой.

— Дело в том, что мы не нашли его при осмотре тела. По словам тех, кого мы успели допросить, она всегда носила его с собой.

Анна мысленно представляет Диану, просматривающую свою страницу в Instagram. Нет, по доброй воле Диана никогда не рассталась бы со своим телефоном. И следом новая мысль пронзает ее: кого это еще они успели допросить?

Сандра продолжает задавать вопросы о редакции, работе и отношениях с Дианой. Анна отвечает, как может.

— Что, по-вашему, могла делать Диана внизу в студии так поздно?

— Не знаю.

— Она, как и вы, часто задерживалась на работе?

— Что вы, нет! Вовсе нет! — Слова звучат резче, чем ей хотелось бы. — То есть я хочу сказать, что у Дианы было много работы за стенами издательства. Приемы, презентации. Так что нет, она редко когда оставалась в редакции в вечернее время.

— В чем конкретно заключались обязанности Дианы? Вчера у меня сложилось впечатление, что настоящим руководителем журнала являетесь именно вы.

— Мы делили наши обязанности. Она была лицом журнала, я же делала всю текущую работу.

— Довольно неблагодарное занятие для вас, не находите?

Анна снова нервно сглатывает, чувствуя, как начинают краснеть ее щеки. При мысли, что Сандра Квист видит ее насквозь, кожу словно опаляет пламенем.

— Я не слишком гожусь для того, чтобы быть лицом журнала, — бормочет она.

— Но, если я правильно поняла,